Наскоро проинструктировав молодого егеря, Ройчи отдал его в распоряжение Визила, а сам отыскал максимально защищённый по сторонам, то бишь, от случайных вражеских глаз, на прямой видимости кареты, которую, собственно, и использовал, как ориентир, ровный участок крыши одной из построек и стал работать ветряной мельницей, держа факелы в импровизированных лопастях.

Как долго это продолжалось, сказать сложно. Стил преодолел треть расстояния, когда наперерез ему выскочил десяток солдат из дворца и тот, видя, что не успевает проскочить к отряду принцессы, развернулся в обратном направлении, но забирая ближе к стене — видимо, чтобы не выдать на всякий случай место нахождения товарищей. Стражники, поняв, что одинокий парень уходит в противоположную схватке сторону, отчего-то прекратили преследование, но остались на месте, не делая попыток приблизиться к группе у кареты с тылу.

К Ройчи примчался один из егерей и возбуждённо что-то затараторил — скороговорка с акцентом восточного предела была не совсем понятна, что наёмник аж встряхнул головой. Что он смог выяснить наверняка, так это то, что его очень настойчиво зовёт сержант ДиОдори, а второе — произошло нечто, не вписывающееся в их расклад. Ройчи поторопился на лестницу, ведущую на крышу добротного сарая, где и находился самый верхний и удобный наблюдательный пост, который, собственно, и облюбовал Дамир.

На гладко выбритом обычно невозмутимого, можно даже сказать, непробиваемом лице сержант-егеря застыло странное выражение, будто он увидел какую-то вещь или событие, крайне поразившее его, но не уверен, доверять ли собственным глазам. Молча указал направление, куда смотреть.

Вначале Ройчи лицезрел картину, от которой у него, несмотря на богатый опыт, просто отвалилась челюсть. Ибо он наблюдал атаку до десяти конных, а также кареты и повозки, набитых не военным людом, строя тяжёлой пехоты… Тут порой даже рыцарская конница могла сплоховать с лошадьми в броне и опытными наездниками, сломавшими не одно копьё на турнирах.

— Это что, какой-то обманный манёвр или изощрённый способ самоубийства? — уточнил вяло, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Смотрите чуть правее, — сухо порекомендовал сержант.

Смотреть на убывающие (не очень, впрочем, далеко) повозки, было как-то неприятно: мало того, что где-то там, возле тех сумасшедших домов на колёсах затерялись Листочек и Руфия, так ещё голова была забита вопросами, основным из которых был: что делать дальше? Воистину, это средоточие агробарской власти как-то нехорошо действует на мозги разумных, отчего они начинают вести себя, словно слабоумные. Наёмник перевёл взгляд, и от удивления поинтересовался у невозмутимого егеря:

— Среди пехотинцев заварушка? Какая-то помощь подошла принцессе?

— Их не очень много. Насколько я понял.

Словно вырезанный на более светлом фоне профиль сержанта с крупным носом и торчащими из-под кольчужного капюшона волосами был достоин внимания скульптора. Лишь едва заметное подрагивание вверх кончиков губ, будто он сдерживал себя, чтобы не оскалиться, выдавали то нешуточное волнение, посетившее этого крупного и серьёзного мужчину, над которым — Ройчи ощущал это чётко — не стоит без нужды подшучивать.

Он пристально стал вглядываться в происходящее на широком пространстве заднего двора, которое, он был уверен, использовался в обычное время, как плац для муштры, напряг уставшие за последнее время извилины, попытался подстегнуть внимание и чутьё, которые неизменно выдавали парочку вариантов действия (вплоть до такого: находясь в плену, плюнуть в лицо врага, чтобы умереть быстро).

Неровная сеточка светлячков — факелов караулов на стене… Разорванный строй пехоты, который, естественно, скоро станет заводить фланги, чтобы окружить беспокойную дичь… Он уже видел, что количество прорвавшихся с тылу людей очень мало, и единственная польза, которую они добились — это психологическое удовлетворение. Никакой практической (тактической) выгоды их действия не принесли. Только засветили своё присутствие. Возможно тут роль свою сыграл эмоциональный фактор… Ну да, выбили ещё какое-то количество всадников, находившихся за строем, среди которых наверняка были командиры. Это неизбежно бы внесло сумятицу в ряды пикинеров и щитоносцев, если бы они были желторотыми новобранцами. А так ветераны в отсутствие внятных команд будут действовать по давно вбитым наставниками и жёстким кровавым отсевом схемам. Следовательно, охват людей принцессы — всего лишь дело времени. И их отряд (назовём его таким громким словом) — единственный неучтённый фактор, который нужно использовать с толком… Но есть же ещё гвардейцы с той стороны! Нетерпеливо мнущие яйца о сёдла…

Ройчи вновь прошёлся глазами по стене, выходящей из-за сараев — несомненно, при внешнем штурме, этими постройками жертвовали — чересчур уж они были огнеопасны, капитальные каменные дома, погреба и те же сараи были значительно глубже и чуть ли не примыкали к тылу дворцового комплекса. Первый видимый эпизод внешнего периметра начинался локтях в пятидесяти и дальше стена тянулась пологой дугой с острыми зубьями наверший между равными вставками башен, пока не упиралась примерно локтях в восьмистах по ленте стены в так называемые северные ворота. Но по прямой, этак навскидку, до пятисот локтей. Детское расстояние даже при полных доспехах.

— Общий сбор внизу! — бросил он отрывисто, посмотрел во внимательные и чуточку напряжённые глаза ДиОдори, добавил. — Пошли кого-нибудь за плащами стражников, — и сам направился на выход. — Только самое ценное — в котомки. Сегодня мы сюда вряд ли вернёмся, так что лишнее бросаем. Берём оружие для боя, одеваем доспехи, кто какими запасся — уверен, они не помешают. Остальное добудем в бою, — и ссыпался вниз, как заправский матрос, а сзади послышался негромкий, но слышимый свист с переливами.

Первым ему попался шагнувший навстречу расстроенный Стил, но Ройчи взмахом руки, остановил его, а сам повернулся к Визилу, сосредоточенному и готовому к выходу и бою, замершему у стены амбара, максимально близко к углу, после которого начиналось просматриваемое пространство, и поэтому он и егеря, которые также скапливались здесь, старались не пересекать некую черту, хотя вероятность быть замеченным в этих сумерках была минимальна.

— Что задумал? — напряжённо уточнил гвардеец. Сейчас он совсем не напоминал простоватого дядьку — пасечника, а Ройчи с грустью некстати подумал о преданности — вот так верные люди в первую очередь норовят сложить голову во славу чьего-то имени.

Не отвечая, поднял голову вверх, к небу, с полуулыбкой на устах, зажмурился от удовольствия…

Неясную гладь покрывала полупрозрачная скатерть из частой, но не тяжеловесной сеточки туч. И ярким, притягивающим взгляд эпизодом была красавица Гравия, будто закутанная в тонкую кисею поверх кораллового платья с янтарными вставками в подоле на ультрамариновом фоне, будто пульсирующему в такт сердцу, и притягивающему к себе, в себя. Так и хотелось прыгнуть изо всех сил и нырнуть… каплей в разбегающихся колечках… без остатка растворившись… оставив заботы, как нечто незначительное…

Эх, хорошо! Скоро рассвет, и меч вновь испьёт крови, будто всегда голодный и беспокойный от жажды зверь… Даже не жалко в таком лирическом настроении и помереть. Не то что в душных коридорах, где твоей дохлой харей будут возить по паркету, здесь ветер и солнце, а если повезёт, то и дождь проведут прощальную панихиду… Им не жалко. Хм, для хорошего человека.

Кто-то осторожно коснулся его плеча, и он стремительно обернулся, немного напугав отшатнувшегося егеря.

— Плащи, — хрипло бросил тот.

— Хорошо, спасибо.

Наклонился, моментально оценивая состояние и распределяя грязно-фиолетовый ворох на две неравные кучки.

За время своего пребывания здесь они унмчтожили около десяти сторонников новой власти, до которых смогли дотянуться или тех, кто неосторожно оказался не в том месте не в тот час (в том числе жертвы Визила). Но парочка плащей были безнадёжно испорчены, а некоторые стражники передвигались вовсе без них. То, что сюда ещё не нагрянула ревизия с какой-нибудь полусотней с приказом пошуровать по закромам и повывести мышей, портящих хозяйское добро, скорее случайность, нежели везение. Слишком много тёмных закоулков в самом дворце, чтобы успеть проверить ещё и внешние постройки. Это же, в конце концов, не королевская канцелярия, квадратное монументальное задние которой высилось невдалеке — пропади там хоть человек, они бы наверняка всполошились не в пример быстрее. Ройчи и егерям разрешил аккуратно пустит кровь врагам в силу того, что они не собирались надолго здесь задерживаться. К тому же им вновь нужно было почувствовать себя воинами, а не безропотными спеленатыми колодами. Да и оружием не мешало разжиться.