Спросил, и сразу мурашки побежали по загривку, как от сквозняка. Захотелось зажмуриться…

– Да, – ответила Марфа так спокойно, как будто её спросили, любит ли она креветки. Наверное, этому тоже учат в Храме.

«Настоящая амазонка не теряет самообладания, даже если самый прекрасный из всех юношей кладёт голову ей на плечо и клянётся в любви до гроба – мужчина не должен владеть душой настолько, чтобы его поведение влияло на принимаемые женщиной решения, мужчиной можно пользоваться, им можно наслаждаться, но ни в коем случае нельзя делать его смыслом, целью, пределом желаний… Это – добровольное рабство».

Марфа не боялась смотреть на юношу, даже сделав признание. Кузьма вспомнил, как она позволила ему резать руки. Он обращался с девушкой не лучшим образом, он порой не замечал её вовсе, точно мебель, не удосуживался желать ей ни доброго утра, ни хорошей ночи, в отличие от Селии, которая всегда была вежлива с персоналом… Он даже имени её до сегодняшнего дня не знал. А она… Оказывается, молодая охранница испытывала к нему какие-то чувства. От мысли, что если бы не прихоть Селии, эта девушка ни жестом, ни взглядом не выдала бы своей грустной тайны, Кузьме стало не по себе, но ещё страшнее была смутно угадываемая им внутренняя готовность Марфы прощать ему и скверное обращение, и злые капризы вроде тех царапин ножом, лишь бы сидеть с ним в одной машине, смотреть на него, находиться рядом… Ни одна хармандонская охранница, которой по воле рока приглянулся господин, знатный юноша или мужчина, не посмеет надеяться на взаимность – но если он невзначай, просто чтобы позабавиться, изъявит желание тушить папиросы об её ладони, она с горьким наслаждением мученицы любви подставит ему их… «Вам следует искать друзей своего круга. Вашими друзьями могут быть ваша матушка, госпожа Селия…»

– Я приглашу тебя в мою комнату на ночь, – начав фразу, Кузьма ощутил колкий холодок в спине, но отступать было некуда, ему пришлось договорить, – Если ты мне объяснишь, что за дерьмо лежит в подвале замка.

Он хотел знать правду, потому что правда – это свобода; он хотел перестать быть игрушкой и стать, наконец, человеком, способным делать выводы и принимать решения – думается, трудно осуждать такое желание…

Марфа взглянула на него с пронзительной грустью.

– Зачем вы так, молодой господин, вы жестоки.

Суетливыми движениями отстегнув золотые с жемчужинами булавки, он снял ткань, скрывающую лицо.

– Я буду говорить с тобой, как с Селией, – он был абсолютно серьезен, – будто бы я твой…

Глянув на спящего Луку, юноша прижался к Марфе, прильнул к ней, решительно и невозвратно, как волна бросается на скалу, закинул руку ей на шею…

Он надеялся, что она поддастся искушению и поцелует его. Марфа не пошевелилась. Тогда Кузьма, обнаглев от своего единственного неистового желания правды, которой никогда ему не доставалось вдоволь, положил руку ей на грудь. Выждав несколько мгновений – как отреагирует? оттолкнет? укорит словами? – он несильно стиснул ладонью тугой тупой холмик. Девушка не двигалась и молчала.

На ощупь грудь Марфы оказалась удивительно приятной – точно горбушка свежей булки.

Кузьме почудилось, что всё тело охранницы, будто слитое из металла, дрогнуло, обмякло, озарённое пугливой и нежной, как бабочка, первой радостью любви… Вот ведь как! Кузьма нащупал трещинку в Марфиной стальной броне. Его опьяняла близость разгадки, он чувствовал: если проявить настойчивость, великая стена молчания падет – очарованная девушка сдастся, принеся принципы в жертву чувствам…

Юноша уже обнимал охранницу за шею обеими руками, пытался развернуть к себе… Что ещё он мог предложить в качестве взятки?

Внезапно на противоположном сидении зашевелился Лука. Он потягивался, лениво разлеплял веки, отяжелевшие от навязчивой, типичной для часов сиесты дремы…

Сконфуженно оттолкнув друг друга, Кузьма и Марфа оба неестественно выпрямили спины, вжались в сидение, приняв напряженные статичные позы.

6

Когда Селия вышла из машины в сливочно-белом деловом костюме с узкой юбкой до колена и в белых туфлях на шпильках, репортеры обступили её. Трем сотрудницам охраны, окружившим миллиардершу, едва удавалось удерживать их на расстоянии нескольких шагов.

– Пару вопросов, пожалуйста!..

– Как вы относитесь к демократической партии?

– Считаете ли вы возможным сохранение монархии?

– Планируете ли заявить претензии на корону?

– Мы собираемся опубликовать топ-10 самых красивых женщин планеты. Вы дадите разрешение на использование ваших фотографий?

Девушка из журнала мод, по-видимому, оказалась самой настойчивой. Она тянула микрофон из-под руки охранницы. И ей воздалось:

– Делайте с моими фотографиями, что хотите, – ответила Селия, – хоть на футболках печатайте. Кожа с меня не слезет от того, что на меня будут смотреть.

Она отвернулась и прошла по освобожденному охраной пятачку асфальта ко входу в бизнес-центр.

Сто восемьдесят шесть сантиметров роста. Невероятно длинные при этом ноги. Изящная амфора торса схвачена приталенным пиджаком. Роскошные густые волосы убраны в тяжелую кичку на затылке. Голубоватые вспышки камер преследовали Селию, пока она не скрылась за тонированными стеклянными дверями.

– Здравствуйте…

– Здравствуйте!

– Добрый день!

Селия привычно раздавала, отвечая на приветствия, вежливые кивки и легкие улыбки.

В зале за круглым столом собрались представители всех крупных частных корпораций королевства. Зарина предпочла присутствовать на заседании посредством видеосвязи. Ей не хотелось появляться на публике с животом.

Беседа велась на атлантийском языке. Говорила молодая женщина, чью внешность Селия нашла забавной: почти круглое лицо со здоровым румянцем – земляника в молоке! – квадратные очки в массивной черной оправе, короткая мягкая шея, жесткие завитки русых волос, торчащие в разные стороны.

– Мы предлагаем вам принять участие в масштабном международном проекте, – говорила Онки Сакайо, "политическую" часть разговора Холли Штутцер доверила ей, "техническую" оставила за собой, – мы заручились поддержкой порядка пятидесяти крупных компаний в Новой Атлантиде, и теперь начинаем активное привлечение иностранных инвесторов. Что вам может дать участие в этом проекте? Главное его преимущество в том, что мы будем первыми, такого не делал ещё никто на планете. Вы сами понимаете, какую прибыль может принести вывод на рынок принципиально нового товара или технологии. Это будет прорыв! В случае успеха наша общая компания автоматически станет лидером рынка термоядерной энергии. Чуть позже моя компаньонка, физик, разъяснит вам детали – приготовьтесь к долгой лекции с формулами на доске. У нас составлена предварительная смета расходов, мы высылали её вам по электронной почте. Да, суммы довольно большие, но иначе быть не может, требуется закупка ракетных двигателей, топлива, наем квалифицированных кадров для работы на орбите, строительство наземной базы в условиях вечной мерзлоты, лицензия экологов…

– Вот складно чешет… – Прокомментировала Зарина, заглушив свой голос в видеочате, – Очередная научная авантюра. Не верю я этой очкастой. Нынче модно стало так зарабатывать на простодушных магнатах и чиновниках: приносишь им кипу бумажек с чертежами, в которых и ведьмы каблуки переломают, посыпаешь их уши погуще труднопроизносимыми терминами, и просишь побольше денег под реализацию описанной "инновации"… А дальше – валишь куда-нибудь к морю. Главное – успевать исправно присылать отчеты. Проекты из серии "наукоемкие технологии" доить можно ой как долго…

– Бизнес во все времена был локомотивом прогресса, – продолжала Онки, – с вашей помощью мы надеемся сделать даже не шаг, а огромный прыжок – из настоящего в будущее. Разумеется, это только попытка, и сама Криста, дочь господня, думаю, не смогла бы в такой ситуации гарантировать результата… Но люди пошли за нею, чтобы спастись. Помните легенду? Те, кто не поверил, остались и погибли. А те, кто пошел за Кристой, не сомневаясь, что она проведет их сквозь подземную пещеру, спасли свои жизни и оказались на свободе. Пока я прошу, чтобы вы поверили нам.