4 Термин тькда ведет свое происхождение от глагола
j«*
2 ·«* «выходить из берегов
(о реке)». Иными словами, шатх — это своего рода непроизвольное излияние, совер-
шающееся под давлением нахлынувшего чувства. < С м . БС II, № 23. — Рд^
5 y U Î — от араб. UÎ «я», т. е.
буквально «яйство», качества твоего «я».
3 Е. Э. Бертельс 33
да, в области Фарс. Дед его еще был зороастрийцем. В 873—897 гг. он
изучает суфизм под руководством ряда шейхов, в том числе и Джунай-
да. Затем он порывает с ними и отправляется в странствия, проповедуя
суфийские учения. Странствия его охватили Ахваз, Фарс, Хорасан, Среднюю Азию и Индию. Через Мекку он возвращается в 908 г. в Баг-
дад, где собирает вокруг себя учеников. Деятельность его вскоре вызы-
вает многочисленные нападки представителей различнейших течений.
Его выставляют к позорному столбу и заключают в тюрьму, где он про-
водит целых восемь лет. В 921 г. против него начато было судебное
дело, тянувшееся семь месяцев. Он был приговорен к смертной казни,.
и 26 марта 922 г. его сначала изувечили, избили плетьми, распяли, а потом обезглавили, а тело сожгли. Главной причиной осуждения было
его учение о «единении с богом». Халладж, признавая непостижимость
божественной сущности, учил о существовании внутри божества несо-
творенного божественного духа (рух натика), духа- слова, который
может соединиться с сотворенным духом ищущего единения аскета, при-
чем происходит своего рода частичное воплощение (хулул). Так,'аскет
становится святым (вали) и живым и личным свидетелем реального
бытия бога (хува- хува). В момент такого единения Халладж сказал
о себе знаменитое изречение «J-ÄJIUI («Я — творческая истина»), т. е., в сущности говоря, выразил несколько иными словами то же, что пы-
тался выразить Байазид.
Халладж в своем учении действительно вступает в резкое противо-
речие с рядом догматов ислама. Правоверный ислам не допускает пря-
мого общения человека, хотя бы даже и пророка, с богом. Всякое об-
щение этого рода мыслится как осуществляемое через ангелов. Однако·
уже в VIII в. наметились и иные теории. Шиитскому имаму Джа'фару
Садику (ум. 762) приписано, например, такое изречение: «Я не пере-
ставал повторять стих [Корана] в моем сердце, пока не начинал слы-
шать его из уст произносящего его (т. е. из уст бога. — Е. Б.)». Халладж
эту самую мысль и развивает. Внутренняя молитва для него ведет к
контакту с божеством, причем в состоянии экстаза сотворенный, напи-
санный по- арабски Коран уже начинает звучать как Коран вечный, под-
линная речь божества.
Онтология Халладжа обнаруживает явное знакомство его с грече-
ской философией и в основных чертах сводится к следующему. Бог, по
его учению, трансцендентен. До начала творения он беседовал сам с со-
бой, созерцая величие своей субстанции. Так возникла Любовь. Первая
манифестация (таджалли) Любви в Абсолюте и определила множест-
венность его атрибутов и имен. Бог желает созерцать свою Любовь.
Он обращает взоры в Предвечность (азал) и извлекает оттуда свое
подобие (сурат), несущее все его атрибуты и имена. Это подобие —прачеловек, Адам. Формула хува- хува («Он — это он») и выражает
в сжатом виде всю эту концепцию. В одном из своих стихотворений
Халладж выражает эти мысли так:
Слава тому, кто показал ангелам человечность свою (насут) как тайну славы своей сверкающей божественности (лахут)\
А затем объявился твари своей
в образе едящего и пьющего.
Так что воочию' увидела его тварь его,
как взгляд, мелькнувший под веком.
Эта концепция, на что указывают и термины насут\лахут, совер-
шенно явно сложилась под влиянием христианского учения о богочело-
34
веке. Все стихи Халладжа, которых до нас дошло 150 строк, представ-
ляют собой изложенные в прекраснейшей форме беседы его духа с этим
божественным Духом (рух натика) о их взаимной любви. Но нужна
подчеркнуть, что, в отличие от Раби'и, образа плотской любви в поэзии
Халладжа нет совершенно. Пламенные стихи эти, при всей страстности
их, совершенно лишены какого- либо налета материальности.
Халладж должен был поставить вопрос и о свободе воли, ибо, как
мы видели, на всем протяжении IX в. этот вопрос играл исключительно
большую роль. Он решает его так: бог велит (амр) нам творить благо, но он предвидит, что мы сделаем зло. Веление (амр) — не сотворено, предвечно, воля же (ирада) — сотворена. Когда бог приказал Иблису
склониться перед Адамом, это был формальный приказ, не веление
(амр), иначе Иблис не мог бы не склониться. Таким образом, бог хочет^
чтобы грех был сотворен людьми, но не исходил от них ( ^ $—* L-aoljÎ
^4^-*^). Сознание этого противоречия — испытание богом человека (ба-
ла') . Это противоречие Халладж принимал во всей его силе, и потому-
то его и обуревала жажда мученичества. В речах, которые он вел на
площадях Багдада в последние годы своей проповеди, он прямо взывал
к слушателям, умоляя их помочь ему пострадать.
Характерно во всем учении Халладжа явное влияние му'тазилитов, но резкое сопротивление их интеллектуализму. Разум (<акл) у него всег-
да играет второстепенную роль, на первом месте воля (машийа). Так, он говорит:
Тот, КТО, ища [бога], берет разум в путеводители,
брошен им в смятении, (откуда] пытается выбиться.
Его внутреннее сознание теряется в колебании,
и от смятения он спрашивает себя: о:н ли это?
Литературная деятельность Халладжа была довольно обширна, ибо, несмотря на его трагическую гибель и уничтожение его наследия, до
наших дней сохранились, кроме указанных стихов, целая книга Китаб
ат- тавасин, излагающая его мистический опыт, 27 преданий (ривайат) и четыреста фрагментов прозы. <Ср. БС II, № 25—27. — Ред.>
Таким образом, мы видим, как от эмпирии первых захидов движе-
ние через практику приходит к созданию теоретической базы, синкре-
тической в своей сущности и во многом почти непримиримой с право-
верием.
VIII. ОСНОВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ СУФИЗМА
Мы рассмотрели в самых общих чертах тот путь, по которому
развитие основных мыслей суфизма, прошедшего путь от скрытого со-
циального протеста до своеобразной схоластической философии. Теперь, нам надлежит рассмотреть основные положения его теории в том виде,-
в каком она существовала на протяжении трех веков — с IX в. прибли-
зительно по начало XII в. Задача эта осложняется тем, что различные'
течения суфизма отличаются крайним многообразием, в сущности, еди-
ного суфизма никогда не было, и потому, пытаясь выделить более иди
3* за
менее общие всем течениям положения, мы волей- неволей приходим к
очень большой абстракции, лишь весьма приблизительно отражающей
истинную картину. Однако все же известные элементы общности есть, и на них мы и попытаемся теперь остановиться.
< а > П с и хо л о ги ч е с к и е тео р и и
Почти на всем протяжении истории суфизма можно наблюдать
деление пути мистического самоусовершенствования на три основных
этапа: шари'а, тарика и хакика. Первый этап — шдриат, т. е. букваль-
ное выполнение откровенного закона, конечно, еще не может отно-
ситься к суфизму в узком смысле слова. Он обязателен для всякого
правоверного мусульманина. Но вместе с тем этот этап обязателен и
для суфия, ибо, не пройдя его, нельзя вступить и на дальнейший путь.
Лишь тогда, когда человек созрел и усвоил основные догмы ислама, перед ним может раскрыться тарикат — буквально «дорога, путь».
Термин этот появляется уже в IX в. и первоначально обозначает раз-
личные морально- психологические методы, при помощи которых чело-