Поэтому сажусь за руль и еду в супермаркет. Или, точнее сказать, проезжаю мимо магазина, несколько раз нарезая круги вокруг близлежащих зданий, прежде чем собираю нервы в кулак и захожу внутрь, направляясь в кабинет Маркуса.

— Кеннеди, — его тон деловой, когда он сидит за столом и приветствует меня, как только я вхожу. — Чем могу помочь?

— Заехала вернуть униформу, — показываю кучу одежды.

— Можешь положить ее здесь, — говорит, махнув рукой. — Спасибо.

— Конечно, — отвечаю, кладя ее сверху коробок у двери. Задерживаюсь на месте, наблюдая, как Маркус перелистывает бумаги, чувствуя вину, потому что знаю, что он выполняет мою работу.

— Тебе нужно что-то еще? — спрашивает мой бывший босс, вздернув бровь.

— Нет, — отвечаю, сомневаясь. — Ну, я хотела сказать, что сожалею.

— Настолько сожалеешь, что хочешь вернуться на работу?

— Не совсем.

Он смеется, вернувшись к бумагам.

— Стоило попытаться.

— В любом случае, — говорю. — Спасибо, что когда-то дал мне шанс.

Выхожу из кабинета, не желая, чтобы ситуация становилась слишком сентиментальной. В магазине полно народу — ничего необычного для пятницы.

Направляюсь к двери, когда парень из доставки раскладывает журналы у кассы. Инстинктивно мой взгляд прикован к ним — к изданию «Хроник Голливуда». Я замираю на месте, резко вдыхая, чувствуя, будто получила удар в живот.

Затем хватаю верхнюю копию, пока мир вокруг меня пытается накрениться. В моей голове стучит, паника заполняет, а руки дрожат.

Развернувшись, выхожу из магазина, прихватив журнал с собой, и направляюсь домой. В квартире пусто, так как Джонатан пошел забирать Мэдди из школы, а значит, я одна.

Иду в свою спальню.

Усевшись на кровать, пялюсь на обложку журнала.

ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ ДЖОННИ КАННИНГА.

Сверху фото: я, Джонатан и наша дочь. Наши лица на обложке «Хроник Голливуда». Невероятно, знаю. Жизнь Джонатана проходит под вечным светом прожектора, и мы неизбежно втянуты в это с Мэдди.

И это странно, но он выглядит счастливым.

Один из редких случаев, когда они напечатали его улыбающимся.

Хотя под фото другая история.

Фото того, как Джонатан в баре, а подпись утверждает, что это было пару дней назад. Он стоит рядом с Сереной, и она предлагает ему напиток.

Пролистываю дальше, найдя еще больше фото. Больше нас. Больше их. Ближе к полуночи понедельника — его прием у врача. Говорится, что они встретились в отеле, хотя за несколько часов до этого он, наконец, прервал свое молчание об их отношениях, когда отводил нашу дочь в школу.

Закрыв журнал, отбрасываю его в сторону.

Проходит пара минут, прежде чем слышу, как открывается входная дверь, и на всю квартиру разносится смех Мэдди. Она вбегает в коридор, крича:

— Привет, мама! Пока, мама! — прежде чем исчезнуть в своей спальне.

Джонатан заходит в спальню, спрашивая:

— Ну и как сходила в магазин?

Какое-то время смотрю на него в тишине, прежде чем сказать:

— Все прошло, как я и думала.

— Хорошо? Плохо?

Пожимаю плечами.

Он хмурится, делая шаг ближе, замечая журнал на кровати. Схватив его, стонет и садится рядом со мной.

— Ты купила это дерьмо?

— Нет, я просто одолжила.

— Ты одолжила.

— Да.

Джонатан изучает обложку, прежде чем листает издание, сразу переходя к статье. Затем сжимает журнал, нахмурившись, и отбрасывает его в сторону.

— С каких пор ты воруешь из магазинов?

— Я не ворую. Это просто ошибка.

— Ошибка, — говорит Джонатан. — Я совершил долю своих.

— И в последнее время?

— Может, несколько.

— Например?

— Одна из них — чтение этой статьи.

— И в чем же ошибка?

— Та часть, где я потратил клетки своего мозга, читая ее, — говорит он. — К слову, я не пил той ночью. Знаю, выглядит не очень, но я ждал машину, и Серена оказалась в баре отеля. Между нами ничего нет — именно это я и сказал придурку, когда он утверждал, что нарушил мое молчание.

— Принято к сведению.

Потянувшись, Джонатан кладет свои руки поверх моих. И я понимаю, что беспокойно дергаюсь.

— Не надо, — почти умоляет. — Пожалуйста, не сомневайся во мне из-за того, что они напечатали.

— Просто, знаешь... фотографии.

— Это мгновенные снимки, — утверждает. — То, что выглядит плохо, вырванным из контекста. И они любят это, используя каждый шанс.

— Я понимаю.

— Но вернемся к теме разговора. Еще одна ошибка, потратить хотя бы унцию энергии, обсуждая эту ерунду, когда есть вещи получше.

Закрываю глаза, когда Джонатан толкает меня на кровать. Его губы встречаются с моими, языки переплетаются. Он рыщет руками по моему телу, поглаживая, скользя одной рукой мне под футболку. Сжимает грудь рукой, запуская пальцы под бюстгальтер. Я стону, когда кончиками пальцев гладит мой сосок, посылая искры по моему телу, но затем прикосновения перемещаются ниже.

Подушечками пальцев Джонатан проводит по моему животу, прежде чем запустить руку под пояс штанов. Я резко вдыхаю, когда он начинает круговыми движениями гладить хлопковую ткань моих трусиков. Тепло растекается по моему телу, мурашки покрывают кожу, одно прикосновение этого мужчины зажигает меня.

— О боже, — шепчу, изогнув спину, когда его пальцы творят магию с моим телом. Я уже близко, чувствую, как оргазм зарождается во мне. Закусываю нижнюю губу, чтобы не издавать слишком много шума.

Так близко...

Так близко...

О, боже мой, так...

— Папочка!

Из коридора слышится голос Мэдди, и шаги в нашем направлении. Джонатан моментально убирает руку, вставая.

— Что?

Мэдисон врывается в спальню, в то время как я резко сажусь, все еще тяжело дыша. Мое лицо горит, я дрожу, изнываю, сжимая бедра вместе, чтобы остановить ощущения.

— Я готова пронестись по репликам! — говорит она, улыбаясь, снова одетая в костюм Бризо.

Джонатан смеется.

— Ты имела в виду, пробежаться по репликам.

Она хмурится.

— Я это и сказала.

— Нет, ты сказала... — Джонатан замолкает. — Не бери в голову.

— Вы снова будете репетировать? — смотрю между ними, когда Джонатан подходит к сумке со своими вещами и копается в ней. — Это займет, сколько... пять минут? Десять?

Я пытаюсь оценить, насколько он оставит меня в таком состоянии.

Джонатан вытаскивает толстую кипу бумаг, помахав ею передо мной.

— Вероятно, немного дольше этого.

Сценарий «Бризо»: Призрачный.

— Оу, — говорю, вытянув руку, но он отводит свою руку дальше.

— Никаких прикосновений, — говорит, прежде чем протягивает его Мэдди. — Совершенно секретные материалы.

— Что? — сердито смотрю на него. — Тогда почему она будет читать его?

— Ну, так, потому что я Бризо, — отвечает Мэдди, прежде чем убегает со сценарием, не давая мне приблизиться к нему.

— Да, — подтверждает Джонатан, наклоняясь для поцелуя — просто чмок в губы.

Он пытается уйти, но я не позволяю, дергая его на себя.

Смеясь, снова целует меня, на это раз по-взрослому, и прижимается своим пахом ко мне. Он твердый.

— Ты этого хочешь, детка?

Детка. Когда он говорит это, я дрожу в его объятиях.

— О, боже, да...

— Папочка! — кричит Мэдди из гостиной. — Поторопись!

— Жаль, — говорит Джонатан, прикусив мою нижнюю губу, прежде чем отстраниться. — Полагаю, у нас смена планов.

Смотрю с открытым ртом на него, когда он направляется к двери.

— Ты сукин...

— Сын?

Джонатан смеется.

— Это жестоко, — говорю. — Жестокое и ужасное наказание.

— Не злись, мамочка! — кричит Мэдди на всю квартиру. — Может, папочка даст тебе его позже.

Она говорит о сценарии, я знаю, но, черт побери, краснею, когда Джонатан смотрит на меня из коридора, игриво вздернув бровь.

— Может, папочка даст.

Показываю ему средний палец.

Он снова смеется.

Без сомнения я возбуждена, и часть меня все еще изнывает от желания, но когда слышу радостный голосок Мэдди в процессе их чтения, чувство покоя накрывает меня.