И, в отличие от Гимли, этот труп не терял времени даром. Воспользовавшись ступором живой добычи, он тут же нанёс Гимли второй удар, но уже по наклонённому лицу. К чести нашего гнома, в последний миг он всё же успел прикрыться правой рукой, и слегка заржавевший клинок попал ему по кольчужной перчатке, перебив крепёжный ремешок. В тот же самый момент в эту руку вцепился сбоку один из мертвецов-гномов, невольно отвлёкши внимание Гимли на себя. Ну а орк, в свою очередь, снова попытался достать Гимли мечом, избрав на этот раз в качестве цели его незащищённые колени. По счастью, Гимли успел подставить свой кольчужный сапог, так что удар не причинил ему вреда.
Зато это отвлекло его от других угроз, потому что в ту же секунду Гимли почувствовал, как кто-то стащил с его правой кисти незакреплённую перчатку. Резко обернувшись, он разглядел вцепившегося ему в руку мертвяка, который радостно взрыкнул при виде налитых горячей кровью пальцев и уже примеривался куснуть их. Гимли хотел сбросить мумию с руки, но понял, что банально не успевает, и сделал то единственное, что пришло ему в голову. Вытянув пальцы копьём, он просто что есть силы ткнул ладонью в раскрытую пасть нежити настолько глубоко, насколько смог. Покойник немедленно сжал челюсти, но его зубы лишь бессильно клацнули по кольчужному рукаву. А мгновение спустя Гимли нащупал хрупкий позвоночник трупа и резким движением кисти переломил его. Глаза у мертвеца потухли, однако рта он так и не открыл. Поэтому Гимли ничего не оставалось, как содрать его череп с тела и действовать им уже в качестве кастета.
Да только и эти древние кости не выделялись особой крепостью — после двух ударов по ближайшим скелетам череп развалился на несколько обломков, и рука Гимли опять оказалась без защиты. Впрочем, обдумать это он толком не успел, так как в то же мгновение кто-то сбил с него шлем, а следом за этим Гимли получил новый удар гоблинским мечом под дых. Охнув, он невольно наклонился вперёд и вдруг сообразил, что падает лицом вперёд — кто-то сзади сильно дёрнул его за ноги. Единственное, что смог сделать Гимли, чтобы смягчить падение, это выставить свою освобождённую руку перед собой. При этом он попытался перевернуться на спину, но навалившиеся сверху мертвяки не позволили ему.
— Легола-а-а-с! — отчаянно закричал Гимли, понимая, что это всё — конец.
И тут же краем глаза увидел, как к облепившим его покойникам словно бы подлетел некий сверкающий вихрь. Несколько секунд — и вот все они безвредными тощими тушками уже уносятся в разные стороны. Это Леголас, проявив невероятную ловкость, смог в кои-то веки пробиться к приятелю. Точнее, пробиться через разъединившую их толпу он так и не сумел, а потому просто побежал к Гимли прямо по головам мертвецов. Быстро раскидав ближайших противников, он схватил гнома за шкирку и, будто ребёнка, одним движением закинул себе за спину. После чего оттолкнулся ногами от пола, ловко заскочил на плечи ближайшей мумии и уже с неё совершил длинный прыжок в направлении саркофага Велина, который от них отделяло всего лишь несколько ярдов.
Но, увы, достигнуть им его не удалось. Точнее, Леголас-то как раз достиг, а вот Гимли… Впопыхах ухватившись за шею эльфа обеими руками, перед самым гробом он вдруг ощутил, как в его ноги вцепилось множество сильных рук. Одно их слаженное движение — и Гимли летит обратно в толпу ревущей нечисти, намертво зажав в кулаке оборванный воротник Леголаса…
К счастью, второй рукой он успел ухватиться за край саркофага и, повалив при падении целую кучу восставших трупов, попытался сразу же к нему подтянуться. Только и мертвяки не ослабляли хватки, так что Гимли приходилось подтягивать не только своё тело, но ещё и с дюжину повисших на нём покойников. Чувствуя, как некоторые из них уже пробуют на вкус его сапоги, он всё же смог частично втянуть себя на гроб. А затем с ужасом осознал, что кто-то шустро лезет по нему в направлении его головы.
Это заставило Гимли в панике рвануться вперёд, в то время как Леголас, возвышаясь над ним, пинками сшибал прущих на саркофаг мумий. Он сбросил с Гимли чересчур проворного мертвеца, но на его спину и ноги тут же заскочило сразу трое новых. Одновременно с этим костистые пальцы других тварей сумели в конце концов разорвать в некоторых местах кожаные штаны гнома, и тот заорал, внезапно почувствовав полосонувшие по коже острые когти.
Впрочем, орал он не столько от боли, сколько от внезапного страха. Этот страх застил ему глаза и на некоторое время совершенно лишил возможности трезво соображать. Панически загребая руками, Гимли снова подался вперёд. И вдруг нащупал пальцами какой-то холодный металлический предмет, лежавший в саркофаге. Это был молот Велина. Не отдавая себе отчёта, Гимли схватил его за длинную резную рукоять и не глядя отмахнулся от ближайшего покойника, уже щёлкавшего зубами у его шеи. Раздался сухой треск, и проломленная голова мертвеца со скоростью снаряда улетела вдаль. Гимли снова взмахнул молотом — и ещё один шустрила на его спине расстался со своим черепом. Ну а третьего мертвяка — это оказался старый знакомый гоблин с мечом — с него сбил уже Леголас.
Отбрыкиваясь ногами и ломая вцепившиеся в него костяные руки, Гимли наконец сумел полностью залезть в саркофаг. Стараясь не наступить на Велина, он поднялся в полный рост и лишь тогда увидел, что за оружие держит в руках. Вот только это не вызвало у него раскаяния. Точнее, он просто не успел это до конца осмыслить, ибо в тот самый момент целая орава мертвецов попыталась последовать за ним в гроб. Однако страх у Гимли уже куда-то совершенно улетучился. То ли на него так повлияло ощущение вооружённости, то ли близость друга, но он снова готов был сражаться насмерть с превосходящим по численности противником.
Яростно взрыкнув, он взмахнул молотом и что есть силы зарядил по голове ближайшей мумии. Голова разлетелась на куски, а Гимли незамедлительно переключился на другого мертвяка. Разделавшись с ним за один миг, он сходу принялся за следующего. Азарт битвы снова захватил Гимли, а молот придал ему небывалой уверенности. Привыкший использовать в бою топор, Гимли сейчас с удивлением отмечал, насколько удобнее оказалась в деле колотушка Велина. Немного более тяжёлая, чем его топор, она, тем не менее, позволяла с лёгкостью орудовать собой, а её мощь была воистину сокрушающей — на каждого покойника обычно хватало одного удара. Чаще всего Гимли метил в голову, но иногда промахивался и попадал в корпус — в этом случае мертвецы с громким треском лопались и разлетались далеко в стороны целым веером костей.
И, несмотря на то, что ходячих трупов в итоге оказалось не меньше сотни, Гимли в запале сражения даже не заметил этого — слишком уж легко ему «работалось» молотом. При этом скорость его ударов была такой стремительной, что скелеты теперь не могли подступиться к нему ближе, чем на ярд. Изумляясь сам себе, Гимли с удовлетворением отметил, что сейчас он успевал расправляться с мертвецами намного быстрее и ловчее, чем даже Леголас…
А потом поток нежити как-то неожиданно иссяк, и два приятеля остались в склепе одни. Оглушённые внезапно наступившей тишиной, они с удивлением огляделись — кругом высились лишь груды костей и неподвижных иссохших тел.
— Кажись, всё, — выдохнул Гимли и трясущейся рукой вытер взмокшее лицо.
Леголас прислушался, а затем согласно кивнул.
— Вблизи вроде никого не слышу, — молвил он.
Ощущая нервную дрожь во всём теле, Гимли сел на край саркофага, свесив ноги вниз. Он всё ещё не мог поверить, что им вновь удалось выжить.
— Ну, как тебе веселье? — беззаботно спросил Леголас, опускаясь рядом с ним. — Сотни полторы мертвяков упокоили!
— Мои не поверят, — проронил Гимли, чувствуя, как на тело наваливается дикая усталость, а полученные царапины начали немилосердно свербеть и чесаться.
— Не важно. Главное, что мы живы. Ты как? — эльф участливо оглядел приятеля, задержал взгляд на его изодранных штанах. — Не ранен?
Гимли осмотрел ноги.
— Нет. Поцарапали слегка.