– Что случилось? Я слышал грохот.

Лекко упал на колени, а Дагоберт, напротив, поднялся. Он понял – случилось нечто страшное.

– Ужасные вести… ваше величество, – сказал кардинал.

V

Лотария, Небесный погост

Август 2945г. по миреданскому календарю

Древние похоронные башни покрывали цветущие холмы вокруг. Клювогорн кружил в чистом небе над ними, издавая глубокий, протяжный гул. Небесный дом сверкал, как бриллиант – сегодня было так ясно, что острым глазом можно было разглядеть его вытянутую форму.

– Вот она, – сказал Дэнтон и остановил Вихря.

Дэлуин внимательно оглядел гробницу от подножия до площадки на вершине.

– Ваш дед поставил себе достойный тердалис, – сказал он. – Так называли похоронные башни древние лотарцы.

– Миреданское слово? – спросил Дэн, не отрывая взгляда от широкой площадки. Снизу саркофаг не было видно.

– Предки были близки с миреданцами, – Дэлуин осмотрелся. – Вон та башня, глядите. Чудо, что она уцелела.

Моллард повернулся и на вершине одного из холмов увидел высокую, блекло-белую башню. Она выглядела так же, как и остальные, но на площадке были перила, а каменный столб обвивала лестница.

– Чудо, что уцелел и сам Небесный погост.

– Такие, как ваш дед, его сохранили, – крючковатый нос Грейна качнулся вниз-вверх. – Он всегда заботился о памяти нашего народа.

Дэнтон не ответил. Он смотрел вверх, щурясь от яркого неба, и пытался понять, хранит ли тердалис дух дедушки.

На забытом кладбище царила тишина. Оказавшись к югу от Шрама, Дэнтон и его люди первым делом отправились сюда. Альдеринг остался западнее – пока там не было нужды появляться. Баргезар был в трех днях пути.

Кассандра подъехала к ним. Она еще выглядела ослабленной, но не подавленной – глаза сияли, точно два сапфира, распущенные волосы блестели под солнцем.

– Когда мы начнем? – спросила она.

– Как только король скажет, – ответил Дэлуин.

Моллард молчал. Дедушка всю жизнь ходил в церковь и знал наизусть целые главы Просвещения, но упокоиться пожелал в небесной гробнице, а не на костре. Дэнтон не помнил, чтобы дед рассказывал ему о вере предков – но похоже, отголоски ее жили в сердце дедушки и были переданы Дэну с кровью.

– Ты не сомневаешься, Кассандра?

Она ответила сразу:

– Ни капли. Мы сами пришли к этому, Дэнтон, помнишь?

– Обращайтесь к королю как подобает, – наставил ее Грейн.

– Она может обращаться ко мне, как пожелает. Ты должен уважать ее не меньше, чем меня.

– Конечно, ваше величество, как пожелаете, – покорно отозвался пророк.

– Итак, нам нужно подняться туда, – обращаясь к белому тердалису, сказал Дэнтон.

– Да, государь. Солдаты могут остаться внизу.

Площадка наверху была покрыта старой пылью, сквозь трещины в камнях прорастала трава. Дэнтон стал в центре площадки, слева от него – Кассандра. Дэлуин встал у края, так что солдаты внизу тоже могли слышать и видеть его.

– Начнем, – Грейн стукнул посохом и поднял руку, призывая к тишине. – Священные тексты наших предков были утеряны, ваше величество. Все, что мы знаем о древних ритуалах – то, что они всегда проводились под открытым небом. У нас не было записанных молитв – каждая должна идти от сердца. Я думаю, что для Бога этого довольно.

Моллард кивнул.

– Посмотрите, как сияет Небесный дом! – воскликнул Дэлуин. – Бог рад видеть нас здесь сегодня! Довольно вы жили в страхе пред Небытием! Узрите же истину – смерти для души не существует! Бог наш – не господин, а мы не рабы! Он отец, а мы дети Его! Почувствуйте небесную любовь, братья и сестры, примите ее и осознайте – мы будем жить вечно, ибо такова и есть Его любовь.

Дэн не отрываясь глядел на Небесный дом и вдруг почувствовал себя ребенком. Он ощутил доброту и заботу, исходящую свыше. Даже сквозь все те горести, что произошли в его жизни, он почувствовал тепло Божье.

В ночь, когда хоронили деда, он благодарил небо за судьбу. И теперь ему хотелось сделать то же самое.

Пальцы сами нашли руку Кассандры. Он улыбнулся ей, а она улыбнулась ему.

– Покайтесь во грехах, и Бог дарует вам второй шанс! Живите праведно и думайте, что мир – это дом, а люди – братья, и небесная обитель откроется вам! Живите праведно и честно, боритесь, и воздастся вам в вечной жизни!

– На небе, – прошептала Кассандра, – или в следующей жизни – я хочу опять быть с тобой.

– Как и я, – ответил Дэнтон и поцеловал ее в губы и в лоб.

Дэлуин закончил речь, и солдаты внизу возликовали. Еще в Рейнвиле многие из них уверовали в то, что говорило Возрождение. Принять веру, что даровала освобождение от гибели души, оказалось удивительно просто.

Когда Дэнтон спустился, то подозвал Бастиана и крепко обнял его.

– Приветствую тебя в новой вере, брат.

– Спасибо, ваше величество, – пробормотал солдат ему в плечо.

Дэнтон разжал объятия.

– Здесь наши пути расходятся, Бастиан. Забирай людей и отправляйся в Дримгард. Ищите принцессу и делайте вид, что по-прежнему верны инквизиции. Что касается меня – скажите, что я отправился вглубь земель Дар-Минора.

– Я все помню, ваше величество.

– Не подведи меня.

– Пока не подводил, мой король.

Дэнтон улыбнулся и хлопнул его по плечу. Латник улыбнулся в ответ.

– Я делаю тебя рыцарем. В Дримгарде к тебе должны относиться с уважением.

Улыбка Бастиана вдруг исчезла, взгляд посерьезнел.

– Я счастлив стать рыцарем его величества.

– А я счастлив иметь такого рыцаря, как ты. Кассандра! Прими от него клятву.

– Моя королева, – поклонился ей Бастиан.

– Королева? – улыбнулась Кассандра, косясь на Дэна. – Неужели меня взял замуж король?

Моллард усмехнулся и залез в седло.

Грейн догнал его у края погоста, где от башен оставались лишь замшелые фундаменты.

– Есть один щепетильный вопрос, государь.

– Говори.

– Нам нужен наследник.

– Как банально, – хмыкнул Дэнтон.

– Корона без наследника – лишь пыль.

– Это так, – Дэн оглянулся на Кассандру, которая прощалась с солдатами. – Дай нам время, Дэлуин. Мы… – перед глазами возникла крохотная ножка, – нам надо подождать.

Грейн провел рукой по бакенбардам.

– Должно быть, вы через многое прошли вместе. Вы любите ее, государь?

– Почему ты спрашиваешь? – нахмурился Дэнтон.

– Быть королем – не только почесть, но и тяжкое бремя, – сказал пророк. – Я надеюсь, вы понимаете это.

Дэн молчал. Вихрь и серая лошадь Дэлуина шагали нос к носу.

– У предков было негласное правило. Испокон веков корона Лотарии ложилась только на белые волосы. Трижды трон занимал полукровка, и трижды это приводило к внутренним войнам.

Дэнтон снова промолчал. Он глядел перед собой, на шелестящий впереди березняк.

– Это политика, ваше величество. Ради страны нам всем придется пожертвовать своими чувствами, а вам – особенно, ведь вы король, – осторожно, будто боясь вызвать гнев, говорил Грейн.

Но Дэнтон был на удивление спокоен:

– И что же ты предлагаешь?

– Кассандра может стать вашей королевой, если желаете. Но наследника должна родить другая женщина.

– Это исключено.

– Это необходимо, ваше величество. Второй правитель новой династии обладает самой хрупкой властью. Если он слаб или нелюбим народом, случается переворот. Скоро мы увидим, как это случится с троном Теаргонов. Я не хочу, чтобы то, что мы успеем построить, рухнуло так быстро.

– При чем здесь чистота крови?

– Полукровка будет напоминать людям об америйском гнете. Чистокровный лотарец, потомок предреченного короля, станет всеобщим героем. Не надо ничего решать прямо сейчас, – сказал Дэлуин. – Но держите мои слова в голове.

Моллард и на сей раз решил не отвечать. Он вдруг осознал, что отныне не принадлежит самому себе. Он должен следовать пророчеству и делать то, чего ожидает народ. Золотое рабство.