— Вообще-то, — вспыхнула Лика, — Они пили пиво, а не исполняли никакие обязанности! А я просила их пойти со мной, потому что на Чао напал пандарен, и я испугалась… А они лишь посмеялись надо мной и не хотели меня слушать!

— Это правда?! — капитан развернулся к понурившимся Тому и Берту, поглядел на них, прищурившись и велел: — Продолжайте!

Лика рассказала про то, как она опрокинула бочку, схватила шлемы и побежала обратно к Чао, а также о том, что случилось после. Капитан слушал её, покачивая головой. Телвотер разводил руками, как бы говоря «Вот видите, я тут совсем не при чём!», Том и Берт сопели, глядя в пол.

— Хороша история… — протянул капитан.

— Я полагаю, Сэмуэльсон, — вмешался доселе молчавший брат Склиф, — Что каждая из сторон сделает необходимые выводы и проведёт… профилактическую работу с персоналом.

Он слегка поклонился капитану, а тот кивнул в ответ.

— От лица городской стражи, приношу извинения за доставленные неудобства.

— От лица городской целительской службы помощи выражаю благодарность, капитан, за проявленное содействие. А также прошу извинить моих сотрудников за поведение, выходящее за рамки служебных обязанностей.

Брат Склиф снова отвесил легкий полупоклон и обратился к пандарену:

— Чао! Атуин ждет у ворот.

Пандарен кивнул и обратился к Телвотеру:

— Не могли бы вы вернуть нам вещи?

— Конечно, конечно, — закивал головой тюремщик, — Сейчас все принесут!

Он сделал знак стражнику, который скрылся в коридоре и через минуту появился вновь, таща в руках сумку Чао.

Брат Склиф протянул руку Телвотеру, вытянув ладонь вверх.

— Кристалл, пожалуйста, — напомнил он.

— А? Да-да, конечно! — Телвотер покрылся красно-бордовыми пятнами, когда, под пристальным взором капитана Сэмуэльсона и брата Склифа полез за пазуху и извлек кристалл, светившийся синим цветом.

— Гауптвахтой попахивает, а? — вполголоса шепнул ему брат Склиф, усмехнувшись.

Телвотер слегка позеленел.

— Ну, а теперь, когда с формальностями, полагаю, покончено… — проговорил ворген, берясь за цилиндр, лежавший на столе.

— Прощу прощения, коллеги… — девушка, которую Чао назвал сестрой Лилиан, смутилась.

— Дело в том, что… я бы хотела попросить вас о помощи… Точнее сказать — небольшой консультации…

Брат Склиф приподнял брови, Чао вопросительно поглядел на Лилиан.

— Понимаете, — заметно волнуясь проговорила девушка, — есть один заключенный, я бы хотела, чтобы вы его посмотрели…

Телвотер закатил глаза. — Лилиан, только не говори, что ты опять про этого кобольда! Еще не хватало забивать головы господам из целительской службы всякими кляузниками…

— Помолчите, Телвотер! — одернул его Сэмуэльсон, — Вы уже, по-моему, достаточно наговорили на сегодня.

Тюремщик замолчал, подавленно покачивая головой, всем своим видом излучая участие и сочувствие.

— Продолжайте, сестра Лилиан, — подбодрил её ворген.

— Да, это кобольд, — покраснев, с вызовом подтвердила девушка, — Но он такой же заключенный, как и все, и, следовательно, имеет такие же права…

— Да какие, в бездну, права! — не выдержал вновь Телвотер, — Он же всю королевскую канцелярию скоро завалит своими жалобами!

— Телвотер, — произнес капитан ледяным тоном, — Если вы еще раз позволите себе перебить сестру Лилиан, я отправлю вас на гауптвахту сию же самую минуту! Вам ясно?!

Телвотер окончательно стушевашийся, молча кивнул.

— Извольте продолжать, сестра, — буркнул Сэмуэльсон.

— Да, он часто жалуется, — призналась Лилиан, — По его мнению, у него имеется почти полный перечень известных заболеваний, и неизвестных в том числе, и он утверждает, что я не имею достаточной компетенции для оказания ему квалифицированной помощи…

— Иными словами, — подытожил ворген, — Вы хотите, чтобы мы выступили в качестве, так сказать, независимых экспертов?

— Ну… да, — кивнула Лилиан. — На мой взгляд, ничего особенного в его состоянии нет, тем более такого, что требовало бы специализированных условий, но, поскольку он настаивает и постоянно пишет жалобы… Я просто хотела бы заручиться вашим заключением, так как, если с ним действительно что-нибудь произойдет, это может иметь весьма неприятные последствия.

— Кобольдская диаспора… — кивнул Чао, почесывая голову лапой, — Эти растрезвонят на все королевства, о притеснении их прав и угнетении нацменьшинств вследствие политики Буреграда… Выглядеть будет очень нетолерантно.

При этих словах пандарена капитан Сэмуэльсон поморщился, а Телвотер скривился, словно разом проглотил целый лимон.

— Что ж, леди, — вздохнул брат Склиф, — Разумеется, мы готовы оказать вам всяческое содействие. Брат Чао осмотрит вашего подопечного…

— И я! Я тоже хотела бы помочь! — пискнула Лика, для которой прогулка по казематам казалась гораздо более привлекательной альтернативой, нежели объяснения наедине с братом Склифом.

Ворген нахмурился, но Чао опередил его. — Мне кажется, присутствие при осмотре выпускницы школы ПРИСТижа сделает заключение более достоверным. Да и свежий взгляд не помешает.

— Она далеко не выпускница, а только учащаяся, — проворчал ворген, — И нечего её выгораживать, Чао! Впрочем, если она считает осмотр заключенных в тюрьме более безопасным, чем мое общество, будь по-твоему. Только имей в виду — второй раз вытаскивать вас оттуда я не собираюсь, пускай хоть его высокопреосвященство за ней лично приходит!

— Не беспокойтесь, шеф, — улыбнулся Чао, — Я за ней прослежу!

— Мои люди проводят их в камеры и потом до ваших бараков, — добавил Сэмуэльсон, — За безопасность ваших сотрудников, господин Склиф, я вам лично ручаюсь.

Ворген кивнул. — Постарайтесь не задерживаться, — сказал он, надевая цилиндр и беря в руки трость. — Мирта, между прочим, там чуть с ума не сошла.

Чао озабоченно покивал.

— Идёмте, госпожа! — сказал он, обращаясь к сестре Лилиан.

Лика задержала на мгновение дыхание, когда они снова перешагнули границу между караулкой и коридором, уводившим во тьму подземелья. На секунду ее снова коснулся страх, что она может остаться здесь навсегда, но вид слегка косолапящего Чао и уверенно движущейся Лилиан несколько подбодрил её. Двое стражников несли масляные светильники, дававшие куда больше света, чем дымные факелы.

Проходя мимо коридора, ведущего к камере гномов, ей захотелось заглянуть к ним, поблагодарить еще раз Штепселя и, возможно, чем-нибудь помочь ему, но она не представляла, чем именно, да и спутники её следовали далее прямо по коридору.

Проходя мимо одной из камер, Лика вздрогнула.

Прильнув к стальным прутьям решетки за ней следило несколько пар глубоко посаженных хитрых маленьких глазок гиеноподобных гуманоидов с оскаленными клыкастыми пастями и топорщащимися ёжиками щетинистых грив волос. Она слышала про них, когда проходила послушание в Гольденшире — о свирепости этих существ, живущих в стаях на Диком Западе и терроризировавших тамошнее население ходили мрачные легенды. В гномбургской энциклопедии эта раса называлась гноллами.

Гноллы облепили решетку, пожирая глазами гномку и её спутников, жадно принюхиваясь.

— Гномка! — прохрипел один из них, с крупными чёрными пятнами на морде, и хищно оскалился.

— Свежее мясцо! — хохотнул другой, тощий, с оборванным ухом и нездоровым блеском в глазах.

Остальные гноллы разразились тявкающими смешками, толкаясь и отпихивая друг друга от решетки.

Лика предпочла держаться подальше от камеры.

— Лилиан! — прорычал вдруг чей-то голос из-за спин гноллов.

Те разом смолкли, передние ряды их раздвинулись, пропуская вперёд массивного гнолла, превосходившего соплеменников размерами на голову, возвышавшегося над ними, словно исполин.

Мускулистый торс был покрыт татуировками, шерсть на шее свисала длинными лохматыми пучками, пожелтевшие клыки размером с ликино предплечье выдавались из-под отвисшей нижней губы.

Фыркнув, гнолл приблизил свою морду к прутьям и втянул ноздрями воздух.