– Расспросил? – мрачно поинтересовался Влад.

– Ничего нового он не сказал. То, что гильдия магов не хотела открытия врат, я и так знал. Он был просто мальчишкой, которому промыли мозги. Я оставил его в живых, мне нужна была защита на случай, если придёт кто-то ещё. А потом привязался к нему.

– Ты держал его под внушением десятки лет, это, по-твоему, привязанность?

– Я не жду вашего понимания. Но убить Велноку я не мог.

– А зачем весь этот фарс с его чувствами ко мне? – морщась от отвращения, спросила Лекси.

– Ты должна родить ребёнка, чтобы врата открылись. Я считал, что он не самый худший вариант.

– Ты омерзителен, – процедила сквозь зубы Алексия.

– Я повторю лишь один раз, – тихо сказал Влад, но от его голоса даже Лекс стало неуютно, – Ты сейчас уедешь в свою хижину, и никогда оттуда не вернёшься. Если я увижу тебя, если я просто почувствую где-то рядом твой запах – я убью тебя. Это ясно?

Миир кивнул, поднялся из-за стола и вышел из таверны. Лекс проводила его взглядом. Она уже так устала от постоянно переворачивающихся представлениях о людях, что перестала удивляться чему-либо.

– Одно не могу понять, почему мой приемный отец сказал, что я могу верить Илинкоре, – вздохнула Лекси.

– Есть у меня одна идея по этому поводу, – прошептал Влад и наклонился ближе к девушке, чтобы никто не мог их услышать, – Я знаю, как рассуждала Елена. Она верила, что ты разберёшься во всём. Что, пообщавшись с королевой, ты поймешь её двуличность. Я думаю, она хотела, чтобы ты подобралась к ней достаточно близко…

– Для чего? – изумленно спросила Лекси.

– Чтобы убить. Если она будет думать, что ты ей доверяешь, то подпустит к себе. И тогда ты нанесешь удар.

– Так, – Лекс устало помотала головой, – Во-первых, не надо делать из меня киллера. Я понимаю твое желание отомстить, правда…

– Не понимаешь. Если именно Илинкора хотела меня убрать, значит, это она организовала нападение кораев. Из-за неё я стал вампиром. Из-за неё я мог умереть.

– Разве ими можно управлять?

– Маги принуждения могут. Кораи тогда не стремились навредить Елене, они пытались убить именно меня.

– Влад… папа… Я не могу убить её.

– Почему? Потому что считаешь, что убивать – это плохо? Она причинила нам столько боли, и кто знает, сколько ещё причинит.

– Нет, дело не в этом, – девушка опустила взгляд и сказала так тихо, что если бы Влад не был вампиром, то ни за что не услышал бы, – Лис за это меня не простит.

– Ты всё ещё надеешься, – покачал головой герцог, придвигаясь к ней ближе и обнимая, – Глупая моя девочка.

Алексия уткнулась лицом в его рубашку и почувствовала невероятное спокойствие. Конечно, странно было называть папой человека, который выглядел так же молодо, как она. Но впервые за долгое время она почувствовала, что не одна. Влад ласково гладил её по спине и с лёгкой ухмылкой смотрел на Авлисиля, который с каменным лицом наблюдал за происходящим с балкона второго этажа.

На следующее утро Алексия стояла в лесу и дожидалась Льискаола. Когда она вернулась в комнату, Лиса там уже не было, зато на постели лежала записка. Девушка с радостным возбуждением развернула листок, но ожидания не оправдались. Под наскоро нарисованной картой с отметкой в виде крестика красивым витиеватым почерком были выведены такие слова:

«Нужно увидеться, завтра, на рассвете. Я знаю, как спасти вас обоих. Смотри не приведи хвост. Льискаол.»

После того, как Лекс выспалась, она пыталась найти Авлисиля, но его нигде не было. Решив, что он на приёме у королевы, Алексия зашла к нему поздно вечером, но оказалось, что из своего дома он съехал. Сейчас, гадая, что могло произойти, начиная немного злиться, она пинала опавшую листву под ногами, ругая ситрайца за то, что он опаздывал. Было ветрено, поэтому шум схватки она услышала не сразу. Девушка побежала было на звук, потом притормозила, не желая привлекать к себе внимания. Подкравшись ближе и выглядывая из-за деревьев, она разглядела происходящее: Льискаол сражался с тремя противниками, дарийцами. Недалеко на земле лежал еще один, уже мёртвый. Ситраец порхал между ними, словно танцор балета, нанося удары и уклоняясь, но явно проигрывал. По всему телу виднелись порезы, одежда пропиталась кровью. После того, как он пропустил очередной удар, Лекс не выдержала, и поспешила на подмогу.

Она забрала воздух у одного из дарийцев, на второго замахнулась клинком, нанося серию быстрых ударов. Он заблокировал пять из них, но на шестой ошибся, и Лекс перерезала ему горло. Тот, что остался без кислорода, упал на землю без сознания, ситраец прикончил последнего.

– Спасибо, – пытаясь отдышаться, сказал Льискаол, и полез в карман, – Вот, погляди…

Договорить он не успел. В его грудь, прямо в сердце вонзилась стрела. Лекс обернулась в поисках стрелка, и далеко, на горке увидела удаляющуюся в лес тень. Алексия подбежала к ситрайцу – он лежал на боку, грудь судорожно вздымалась.

– Не шевелись, – сказала девушка, отрезая наконечник стрелы и переворачивая мужчину на спину. Льискаол поднял руку, в которой сжимал скомканный листок бумаги и протянул ей.

– Спаси… моего… сына…, – прерывисто прошептал он. Лекс взяла листок из его руки и сунула в карман. Резким движением Алексия вытащила стрелу из груди и притянула к себе всю силу, что только могла. Прижав руку к ране, она закрыла глаза, стараясь его исцелить, но сила не хотела идти в этом направлении, словно перед ней была стена. Алексия открыла глаза и с ужасом уставилась на ситрайца. Он не дышал, невидящий взгляд был направлен в небо. Девушка потянулась к его шее, желая нащупать пульс, хоть и понимала, что это бессмысленно.

Лекс наскоро соорудила ситрайцу могилу недалеко места схватки. Просто положила его тело в небольшую канаву и засыпала сверху камнями. Выглядело это ужасно, но оставить его на съедение кораям она не могла. Когда она вернулась в город, уже темнело, на окраине у небольшого пруда сидел Лис. Увидев её, парень собрался было уйти, но вдруг дариец понял, что одежда девушки пропитана кровью. Лис подбежал к ней, оглядывая с ног до головы.

– Что случилось?

– Это не моя, – устало прошептала Алексия, – Лис, мне нужно рассказать тебе кое-что, о твоем отце.

– Он что-то сделал тебе? – взволнованно спросил Авлисиль.

– Нет, я про твоего настоящего отца. Льискаола.

Лис поменялся в лице. Пользуясь воцарившейся тишиной, Лекси быстро пересказала ему всё, что ей было известно. Об их любви с его матерью, о клейме. О желании защитить сына. О том, как он умер, пытаясь рассказать ей способ спасти его жизнь. Лекс смывала с себя кровь в пруду, Лис с отсутствующим выражением лица сидел рядом, и девушка многое отдала бы сейчас за возможность прочесть его мысли. Она присела на берег справа от парня, почти касаясь своим плечом его, влажная одежда неприятно липла к коже, и Лекс немного дрожала от холода.

– Лис… Я знаю, что сейчас не самое лучшее время. Но нам нужно поговорить о том, что случилось в моей комнате.

Он повернулся к ней с таким видом, словно вообще забыл о её существовании. Потом вздохнул и понял, что злиться на Алексию не в состоянии. Если ей нравится вампир... в конце концов, им обоим всё равно не выжить.

– Я нажрался и сделал глупость. Меньше всего я хотел тебя этим обидеть. Если это возможно, давай просто забудем, хорошо?

Лекс кивнула, чувствуя, как сердце распадается на тысячи мелких осколков.

После доспехов, что в своё время продемонстрировал ей Миир, Алексия скептически относилась к идее надеть на себя что-то, сшитое в этом мире. Но, когда Влад принес ей произведение искусства, которое изготовил его портной, Лекс обомлела. Она долго стояла у зеркала, облачённая в сшитые из мягкой чёрной кожи штаны с нашитыми щитками из более плотной кожи. Сверху тело защищал корсет, на шею надевалось что-то вроде кожаной манишки, на руках – шикарные наплечники и широкие напульсники. Все это идеально подходило ей по размеру и совершенно не стесняло движений. Ножны тоже были новые, в стиле всего костюма. По всем доспехам шла причудливая вязь выдавленных узоров, делая их ещё изящнее и прекрасней.