– Ты уверен про Илинкору? Мои приёмные родители считали, что ей можно доверять.

– Я клянусь тебе, я сам лично наблюдал, как она приезжает в их дом.

– Кто такие хранители врат?

Влад посмотрел на неё удивленными глазами.

– Почему ты спрашиваешь?

– Мне сказали, что Миир был одним из них.

– Хранители врат это психованные фанатики. Они хотят отомстить закрытому миру за изгнание, вновь смешав наши миры. Их полоумный предсказатель предрёк появление великого тёмного мага, который подчинит себе всех и вся. Ты уверена, что Миир был одним из них? Насколько я знаю, оттуда живыми не выпускают.

– Это может означать, что он всё ещё в их рядах. Извинись перед Лисом, а? Мне нужна будет его помощь.

– Ладно, – недовольно поморщился вампир, – но только ради тебя.

Остаток дня прошел не слишком плодотворно. Герцог изрядно набрался и рвался в бой, но потом прилёг на диван собраться с мыслями и захрапел. Лекси с Лисом попытались ещё раз попасть в гильдию магов, но там их ждал очередной категоричный отказ от общения. В итоге Лис отравился на ужин к королеве, а Лекс вернулась в свою комнатку в таверне. Льискаол не заставил себя долго ждать – как она и подозревала, он появился, как только девушка осталось одна.

– Нас вчера грубо прервали, – начал он небрежно, но она не дала ему шанса договорить. Одним резким движением она втащила его в комнату и пнула в спину, пытаясь сбить с ног. Но ловкость в крови у большинства ситрайцев – вместо падения он, грациозно извернувшись, добежал до стены и, как ни в чем не бывало, прислонился к ней спиной, – Ну что за манеры, Алексия. Или, ты любишь по жёсткому?

Вместо ответа она создала вокруг него воздушный щит. И создавать щит вокруг другого существа без вреда для его здоровья она до сих пор не научилась. Льискаол замер, как будто не в силах пошевелиться и боль, которую он испытывал, можно было без труда прочесть в его глазах. Через двадцать секунд девушка его отпустила – он упал на пол, жадно глотая воздух.

– Чок..нутая... су...ка...

– Да, да, да. Схема работы такая – я задаю вопросы, ты максимально точно и честно на них отвечаешь. Отказываешься или врёшь – я повторяю свой эксперимент, каждый раз увеличивая время на пять секунд. Посмотрим, сколько ты продержишься.

– Чего тебе надо?

– Ты один из хранителей врат?

– Нет.

– Ну как хочешь, – пожала она плечами.

– Стой! Я серьёзно, я не один из них. Но я на них работаю.

– В чём заключается пророчество?

– Я не могу. Они убьют моего сына.

– Да, ну конечно. Сейчас ты расскажешь мне, что ты жертва и ничего плохого никогда не хотел.

– Я правду говорю. Двадцать пять лет назад я влюбился в девушку, дарийку. Она была замужем, но всё равно бежала со мной. Мы жили в моём доме почти два года, но её муж нас нашёл. Он был из дарийской знати, приближенный к королеве, и один из хранителей, как оказалось. Они забрали Амилану, она к тому времени уже была беременна. А потом пришли ко мне и сказали, что убьют её и ребёнка, если я не сделаю то, чего они хотят. Мне указали на твою мать и сказали, что она должна забеременеть. Она тогда довольно жёстко меня отшивала, сколько я не пытался. А потом тоже повторилось с тобой. Я больше ничего не расскажу тебе, можешь задушить меня прямо здесь.

– Откуда ты знаешь, что ребёнок ещё жив?

– Когда он был совсем маленьким, Амилана передала мне несколько капель его крови. Я сделал себе клеймо, – Льискаол закатал рукав рубашки и показал красный рисунок на предплечье, – если ему причинят вред, я почувствую.

Лекс устало присела на кровать. Эти шпионские страсти начинали её донимать.

– Что ещё ты можешь мне рассказать без вреда для сына? Что за уроды пытались убить нас с Лисом? Они говорили, что пророчество не должно сбыться.

– Скорее всего, это маги. Их гильдия давно в разладе с хранителями. Дело в том, что пока наши миры были едины, на магов постоянно объявляли охоту. Их сжигали на кострах и топили в проруби, пытали и всячески уничтожали. Когда нас изгнали сюда они, наконец, зажили спокойно и стали равноправными членами общества. Они боятся, что если вернутся – всё начнется сначала.

– А вы этого не боитесь?

– Ситрайцы? Нет. Основная масса эльфов живут в священных лесах, которые защищают нас от людей. Ни один человек не сможет зайти в такой лес без приглашения.

– А если его вырубить?

– Ты ничего не понимаешь в магии, не так ли? Человек даже не поймет, что ходит рядом со священным лесом, не сможет увидеть его, как он будет уничтожать то, чего не в силах осознать?

Ну что, всю её кровожадность как рукой сняло, поэтому Лекс сказала мужчине выметаться. Она думала, что уснуть не сможет, но оказалось, что девушка устала гораздо больше, чем думала. Как только её голова коснулась подушки – она вырубилась.

На следующее утро Алексия вновь пошла на турнир, но на этот раз старалась не упускать ничего из виду. Участников осталось восемь. Сегодняшний бой, затем три дня выходных. Потом полуфинал, ещё неделя свободных дней. И последний бой. Двенадцать дней до конца этого кошмара – слишком много и слишком мало одновременно. Она внимательно оглядела судей – Вилена, графиня вампиров следила за соблюдением нехитрых правил – не принимать помощь извне, не сдаваться без боя, не сражаться против родственников. Её участие было условностью – их выполнение гарантировало клеймо. Дарийская королева Илинкора – следила за тем, чтобы никто посторонний не помогал участникам с помощью магии. Она видела потоки силы и могла их прервать. И последний судья – старый и дряхлый мотвор, первый победитель турнира. Обычно мотворы предпочитали погибнуть в бою и до такого возраста не доживали, но дедуля явно имел своё мнение на этот счёт. Его приглашали только из уважения, никаких полезных телодвижений он не совершал.

Всего было четыре турнира. Первый прошел шестьдесят лет назад и победителем стал тот самый мотвор. Во втором турнире победила Илинкора. Она тогда ещё не была королевой, но этим поступком навсегда закрепила за собой любовь и уважение всех дарийцев. Лекс с удивлением отметила, что сейчас женщине было около шестидесяти, хотя по её ощущениям – не больше сорока. Видимо, разница с продолжительностью человеческой жизни всё же была. Третий турнир выиграла мать Алексии, Елена. Три имени были записаны на скале, возвышающейся за спинами судей, которые сидели за массивным каменным столом около арены. Вокруг выстроились деревянные четырехуровневые скамьи, первый ряд которых занимали участники и их свита, а остальные – зрители. Мест всем желающим не хватало, поэтому люди выглядывали из окон и даже с крыш домов, окружающих арену.

Первый поединок был между щупленькой девушкой с растрёпанными косичками и громадным мотвором в тяжелых металлических доспехах и двумя булавами в руках. Как только начался бой, девушка исчезла, а мужчина начал быстро молотить булавами в воздухе – видимо он знал, чего ему ожидать. Но особого эффекта это не возымело – через минуту она материализовалась у него за спиной и метко вонзила длинный тонкий кинжал между пластинами доспехов. Мужчина покачнулся и с диким грохотом, разрывающим перепонки, повалился оземь, успев, впрочем, напоследок махнуть булавой и попасть девчушке по голове. Толпа одобряюще загудела. Гонг возвестил об окончании поединка, и пару минут все гадали, кто же всё-таки победил. На арену выскочил маг исцеления, приблизился к мотвору, и через несколько мгновений тот поднялся на ноги и медленно поковылял прочь. Следующим вышел Лис против высокого ситрайца. Ирония была в том, что невысокий и довольно худощавый на фоне противника Авлисиль обладал даром силы, а ситраец мог быстро двигаться. Он перемещался по арене с такой скоростью, что его тело размывалось в движении. Первые несколько ударов Лису удалось блокировать, но потом ситраец смог подобраться достаточно близко, чтобы воткнуть кинжал ему в бок. То, что произошло дальше, показалось Алексии кошмарным сном – Лис покачнулся и припал на одно колено, упираясь руками в арену, из его рта потекла кровь, в общем, как и из раны. Зрители скандировали имя победителя, хотя финальный гонг ещё не закончил поединок. Лекс сделала это почти неосознанно, она даже не была уверена, что когда-то сможет повторить – потянулась к силе и направила всю её к Лису. Тот с удивлением на лице коснулся рукой раны, но быстро собрался, вскочил на ноги и со всей силы ударил щитом по ликующему противнику. Оглушённый ситраец повалился на землю, отполз в сторону и даже успел подняться на ноги, слегка пошатываясь и постанывая, когда дариец одним сильным ударом отрубил ему голову. Публика, ошалев от неожиданного финала, разразилась восторженными криками и воплями. И лишь Лекс смотрела не на победителя схватки, а на Илинкору, которая только что позволила нарушить правила турнира. Почему? Потому что Авлисиль её протеже? Или это часть её плана и новая загадка в копилку?