- Я не видел его.
Остро захотелось написать вид снаружи. Камни с впечатанными странными знаками, изгибы заглядывающего в окно дерева, тонкую пикообразную решётку. Поймать образы предметов, и сложить из них образ места. Я потянулся к блокноту Константина - он накрыл его ладонью, не позволяя коснуться.
- Извини.- Я опустил взгляд. - Извини, я автоматически.
- Здесь мои стихи. - Произнёс Константин с нажимом.
- Извини. Я не хотел брать. Я не буду. - Чтобы сменить тему: - А ты? Ты нашёл в лабиринте нужное место?
- Нет. Мастер сказал, что зал, где я остановился, не тот. Буду искать дальше.
Я ковырнул невкусное филе.
Когда я доел, Константин все так же сидел над нетронутым обедом и смотрел в сторону. Его губы беззвучно шевелились.
- Эй! - Я дёрнул его за рукав. Поэт вздрогнул и растерянно улыбнулся.
- Ты завис. - Произнёс я. - Что-то случилось?
- Нет. Нет. - Константин прикрыл двумя руками лицо и жёстко потёр его. - Норма.
Глянул на свою тарелку. Он заказал соевую котлету и рис. Омерзительное сочетание: зеленовато-коричневое и желтовато-белое.
- Мне вдруг пришло в голову, что моё место здесь. - Сказал он.
- Мм... в столовой?
- На столе. На месте курицы. - Константин не улыбнулся. Отодвинул от себя блюдо. - Хотя эта дрянь - не курица. Не буду я это есть. Тебе чай взять? Или что тут ещё...
Я отрицательно качнул головой. Он поднялся и пошёл к шкафу с чашками, но по пути свернул к рукомойнику. Отвинтил воду на полную и сунул голову под струю.
Я заглянул в его блокнот. Четверостишья выглядели как тире разной длины: он вымарывал до чёрных полосок каждое написанное слово.
Поэт вернулся без чая, с водой капающей с волос на плечи, и опять смотрел в окно.
- Мне кажется, - сказал я после долгой неуютной тишины, - у Мастера какие-то другие цели. Не те, что он говорит. И... я хочу уйти. Хотел уйти.
- Так уходи. - Удивлённо.
- Он пригласил Мая Ракхена. Ты знал?
- О. Это здорово! Ракхен тут будет учить? Или в качестве кого?
- Учил. ...Учить. У нас с ним был урок.
- Ракхен чуток странный, - Константин провёл пальцами по волосам, стряхивая воду. - Но мировой.
- Извини, что я спрашиваю... - Давно хотелось спросить. Я замялся: - Кто тебе Май? Он тебя привёл...
- Вот тебе оно надо?
- Извини. - Я наклонил голову, - Извини, мне просто кажется, что Мастер Седек специально, чтобы...
- Как раз то, что я слышал об ариста! - Константин поднялся. Хмыкнул. - Паранойя, ваше имя паранойя.
- Я другое слышал. - Буркнул я.
- Вокруг тебя тут всё не вращается. - Константин добродушно положил мне руку на плечо, нарушая разом десяток правил. - Пойдём в галерею лучше? Беспокойся об учёбе, а не ищи заговоры.
В галерее на каждом полотне Золушка. Видеть её, нарисованную другими, не хотелось:
- Когда я смотрю на чужие картины, то чувствую себя так, будто подглядываю, как взрослые занимаются сексом.
Константин хохотнул легко:
- Тоже мне, невзрослый. Так где поищем вдохновения?
- Пойдём в Лабиринт.
Улыбка с лица Константина исчезла.
- Ты сможешь вновь поискать нужное место.- Пояснил я. - У тебя должно получиться.
- А тебе это зачем?
- Может, браслет найду.
Мы сгрузили тарелки на стол для грязной посуды и незамеченными прокрались по коридорам особняка.
Лабиринт был заперт. Кованая решётка закрывала вход, а тяжёлый замок - решётку. Я вздохнул с облегчением.
Мне нужно туда, чтобы понять, что со мной в нём творится. Но один я боюсь. Впрочем, вдвоём тоже боюсь. Решётка - как разрешение не ходить. Я попытался, у меня не получилось, никто не виноват, и я не трус.
- Неудача. - Подёргал Константин преграду.
- Пойдём отсюда... - Попросил я, потому, что поэт все ещё стоял, осматривая замок. - Когда у нас следующий урок, не знаешь?
- Тебя что, это останавливает? - Усмехнулся он, ткнув в «это» пальцем. - Не так уж высоко, перелезем.
- Так нельзя. Заперто же.
Константин подошёл к стене, высматривая удобный участок. За ночь коралл вырос ещё на двадцать сантиметров. Чем он моложе - тем более пористый. В крупные каверны наверху можно просунуть пальцы, а некоторые из них даже годятся для носков ботинок. Если дотянуться.
Вчера последовать за Маем было невыносимо тяжело, но я сделал это, потому что боялся его потерять. Сейчас я пришёл сам, и Константин меня подбивает нарушить правила. Нельзя входить туда, где закрыли специально. Если у тебя нет полномочий - не положено.
- Давай сюда. - Подтолкнул меня к стене поэт.
Из-за этого «не положено» пальцы онемели и едва слушались. Я вцепился ими в ближайшую лакуну. Затем - в следующую выше. Константин обнял меня под коленями и подтолкнул вверх. Я проехался животом по кораллу и застыл на долгий миг, лёжа грудью на крае стены и не чувствуя опоры ногами. Осторожно подтянул всего себя вверх. Перебросил ноги на ту сторону, и, оглянувшись дважды, спрыгнул в лабиринт.
Поэт спрыгнул рядом и, морщась, потёр висок.
- Поверху пойдём? - Кивнул он на стену, через которую мы перебрались. - Оттуда хорошо все видно.
- Нас в том числе. Если из особняка Агата заметит?
- Твоя правда. - Константин двинулся вперёд первым.
Чувство неправильности засело занозой. Мы забрались в лабиринт через стену рядом с главным входом. Я хорошо помнил схему конструкции, но никак не мог сообразить, где мы.
Первый же поворот, который мы с Константином выбрали, привёл в тупик.
И следующий.
И следующий.
... Вокруг темно и я вновь бегу от хлещущих со всех сторон лезвий. ...то Фредерика горячей тяжестью висит на моем плече и мы идём, идём... что я шлёпаю промокшими ботинками по масленой жиже в Рыбьем городе, и лампы гудят как голодные насекомые.
- Да что ж это такое...? - Поэт сжал виски двумя руками. - Не пойму куда идти. Мысли скачут.
Мои, наоборот, текли, как вязкий липкий мёд. Я выдрался из обрезков воспоминаний, окончательно потеряв ощущение маршрута. Меня поразил топографический кретинизм, о котором я слышал, но в существование которого не верил.
- Надо назад вернуться, а затем вправо. - Предложил я.
- И куда придём?
- Не знаю. Пойму, где мы находимся.
- Ты тоже это чувствуешь? - спросил Константин через пару шагов.
- Что? - Мой мозг - вермишель. Скользкая, непослушная и бесконечная.
- Мы словно в раковине моллюска. И она пустая.
Я прикрыл глаза, прислушиваясь.
Никакого течения, вымывающего сознание. Никакого ощущения чужого присутствия. Мне больше не казалось, что из-за угла вот-вот выпрыгнет спрут, или нападёт дерево. Как будто здесь нет никого кроме нас. Пустой заброшенный старый дом.
- Уйдём отсюда. - Предложил я.
- Нет. Там, впереди. Видел? - Ускорил шаг Константин. - Там что-то есть.
Впереди блестела вода. Коридор лабиринта плавно опускался, и сверкающая тёмная гладь застилала его. Жидкость доставала до щиколоток, кое-где даже выше.
В Рыбьем городе тоже было полно воды.
- Обойдём? - Повернулся ко мне нахмуренный Константин. - Подтопило откуда-то...
- Нет. Нам вперёд. - Обходного пути нет. А если и есть - он не для нас.
Я пошёл первым, обгоняя страх, свернувшийся на пояснице скользкой змейкой. Сквозь новые ботинки жидкость пока не просачивалась, но всё равно ноги мёрзли. Противно так.
- Что там? - Вновь первым заметил Константин коричневое на стене. Мы свернули в боковой коридор.
Прибитая к кораллу висела стандартная до жути табличка-предупреждение: «Выключите электрические приборы!» Ниже, мелким шрифтом: «Отключите прибор. Отсоедините блок питания.». Предупреждения подземного города, призванные защитить от вмешательства Рыбы.
Я обхватил себя руками крест-накрест. Константин нервно рассмеялся:
- Зачем это здесь?
- Мы в Рыбьем городе. - Так я чувствовал. Несмотря на то, что над нами - ясное высокое небо, а не подземный свод. Мы в Рыбьем городе.