— Спасибо. А Ван не будет ругаться?

— О, Ван выше мелочей традиций. Он сказал, что я так их вкрутил в мирские дела, что ему теперь прямо скучно без них.

— Ну, тогда все хорошо.

— Все, Рус. Время, уезжаем. Ждем тебя.

— Обязательно прилечу.

В посольском автомобиле по дороге к Дели, первый посол мягким довольным голосом выговорил:

— Вот, Индира не забыла и работников посольства. Молодец.

— Вы только вспомните, господин посол, сколько ночей людям пришлось на телефонах и рациях сидеть. С какой скоростью топографические карты делать. Без них ничего в горах мы бы не сделали. От нашей слаженной работы все и получилось достаточно удачно.

— Да. В первые дни вы нас всех жестко погоняли. Заставили работать.

— Зато и потерь среди людей у нас нет. Даже Хьюзу и Динстону по статуэтке презентовали.

— А вы знаете, мне очень дорога статуэтка из рук Индиры.

— Согласен. Мне тоже. И, я уверен, Дина, тебе, тоже.

— Конечно, дядя Мак.

— Господин полковник, сколько она будет вас дядей называть? Она же офицер.

Все весело рассмеялись.

— Вот, Дина. Ты уже не ребенок. Ты агент национальной безопасности. У тебя большие полномочия.

— А мне неудобно иначе.

Все дружелюбно промолчали. И только посол, по-отечески поглядывая на Дину, мягко подтрунивал:

— Дина, а у тебя в кабинете я видел две куклы и плюшевых зверюшек.

— А это можно. Правда, дядя Мак?

— Да. Уставом не запрещается иметь за рабочим столом аксессуары, не мешающие трудовой деятельности. А, если они еще и способствуют благожелательной обстановке на работе, то тем более.

И вдруг, как бы спохватившись, посол воскликнул:

— Господа! А ведь за последние четыре месяца мы даже в театре не были. А ведь в Дели очень неплохие театральные постановки случаются. Надо непременно посетить ближайший спектакль или оперу.

— Дядя Мак, давайте все вместе сходим. Ведь этого зловредного старика уже нет.

— Конечно, прекрасная Дина, непременно все вместе сходим. Назло всем тёмным силам.

— Ура-а! Театру!

Автомобили быстро мчали по широкому шоссе со скоростью 110 миль/час. Все мирно успокоились под одномерное шелестенье шин. Вечернее солнце медленно опускалось за горизонт. Всё отходило ко сну, но в большом городе народ гулял.