6. КЛЕНОВЫЕ ЛИСТЬЯ
Кленовые листья — это скорбные думы Стефаника,
Это дождь, грустный дождь в прикарпатских полях,
Это солнце холодное в тучах,
Это матери горькой улыбка,
Обращенная к бедному сыну,
Это голос разлуки и муки
В час последней любви,
Это тихая песня без слов,
Одинокая песня…
Кленовые листья —
Это утро румяно-морозное,
Это посвист синиц, посвист поползней
В дышащем бодростью воздухе,
Это девушки на тропинке в лесу,
Гуси в небе высоком,
Это шорох, и шелест, и звон
Пурпурной осени,
Это Пушкин в гостях у меня
И Пушкин в сердце моем,
Это дым над родною обителью
И дымок папиросы друга,
Это чувство — вот скоро зима,
Это вера — будет весна вслед за нею,
И подснежники синие расцветут
Там, где листья лежат золотые,
Кленовые листья…
449. ЛУЧ
© Перевод Л. Смирнов
Бывает так: еще не встали зори,
Колышет сон земные города,
И небеса безмолвны, как всегда,
Не видно звезд в космическом просторе.
И вдруг проснешься. И в открытом взоре
Проснется мысль, что ты искал года.
Проснутся руки, требуя труда.
Проснется первый лист на осокоре.
Что сталось с сердцем в этот ранний час?
И почему ты веришь, что сейчас
Случится чудо, мир преображая?
То постучался луч в твое окно,
И свет пролился, весело играя,
Как юности живительной вино…
450. БАГРЯНЫЙ ВЕЧЕР ДОГОРЕЛ…
© Перевод Ю. Саенко
Багряный вечер догорел,
На город пепел оседает,
Переливается, сверкает
Днепр в ожерельях фонарей.
Умолкли голоса людей,
И сердце с грустью отдыхает.
Ночь, лампа, думы, тишина,
Белеет лист бумаги строго —
Затихла творчества тревога,
В молчанье — мыслей глубина,
Цель в контурах чуть-чуть видна,
А сердце рвется в путь-дорогу.
451. АНДРИЮ МАЛЫШКО, ПРОЧИТАВ ТРЕТИЙ ЦИКЛ «ДОРОГИ ПОД ЯВОРАМИ»
© Перевод М. Комиссарова
Мой побратим! Мы иногда пейзажем
Всего точней о человеке скажем,
И отзвук песни в далях росяных
Порою глубже нам глубоких книг
До дна всю душу раскрывает мудро.
Вы запахи романовского утра
Прислали мне, как дар сердечный свой,
Как солнца луч сквозь тучу золотой.
И вот затрепетали надо мною
Цимбалы пчел незримою струною,
Над пыльным полем ветер закружил,
И в плеске рыбы, в перезвоне крыл
Воскресло всё, что было мной забыто.
Со мною друг — и вновь душа открыта
Всему тому, в чем свет любви живет,
И надо мной голубизна плывет,
Где девушка под вербой соловьиной
Ваш «Рушничок» развесила незримый.
Со мною люди — те, с какими рос,
Которым сердце я свое принес,
Со мною Вишня, нежностью богатый,
Взгляд Вашей мудрой матери, и хата,
И в хате той оркестрик духовой,
Нас угощавший песенкой ночной,
Когда я плакал, а Козак смеялся,
И смех и плач в одну любовь сливался,
И всё любовью в эту ночь цвело![95]
Спасибо Вам — за ласку, за тепло!
ПОЭМЫ
452. ЧУМАКИ
ОКТАВЫ
Памяти отца моего, Фаддея Рыльского
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
Автор рассуждает об искусстве
© Перевод Д. Бродский
1
Дождь — в воздухе, с полей — теплынь живая.
Медо́вый дух гречиха разлила;
Косарь хлопочет, косу отбивая,
Во ржах, дурея, бьют перепела, —
И, словно в сказке птица огневая,
Я возрождаюсь, отгорев дотла,
Поэт, чья доля — птицей жить на свете,
Как утверждает олимпиец Гете.
2
Пригреет солнце, заблестит вода,
Румяный день поднимется с востока,
Сребрится верба, словно борода
Иль шевелюра древнего пророка,
И — от дремоты вялой ни следа!
Поэт, вздохнув свободно и глубоко,
Творит как хочет, что бы ни твердил
Ему в сердцах придирчивый зоил.
3
Конечно, про Довейка и Домейка [96]
Теперь писать — дурной, пожалуй, тон
На смену соловью и почке клейкой
Пришли теперь железо и бетон.
Согласен я, что Галя и Зюлейка —
Давным-давно приевшийся шаблон…
Но, чувствую, неладно и с бетоном, —
Он станет, если уж не стал, шаблоном.
4
Иные розы над Днепром цветут,
Иные чайки носятся, ликуя;
С мест обжитых мечтателей сметут
Певцы, в броню одетые литую,
И плуги новой бороздой пройдут
Там, где отцы лишь маялись впустую.
Так пусть огонь, что в буре не потух,
Благословит тебя, бунтарский плуг!