Еще немного и абас атакует. Он упадет на мои плечи, обнимет своими рваными темными крыльями и начнет поглощать душу. Монстр уже рядом. Разбойники его заметили, стали смотреть в мою сторону, и Жура снова вышел вперед. Терять время нельзя и, преодолевая сковывающий меня страх, с огромным трудом подчиняя тело разуму, я поднялся.

Руки отпустили автомат и он, повиснув на ремне, опустился стволом вниз. Из разгрузки достал гранаты и сделал шаг вперед, вниз по покатому обрыву.

Долой одну чеку! Долой вторую! Кольца улетели в кусты. Одна граната в левой руке, а вторая в правой. Разбойники, конечно же, меня заметили, но стрелять пока не решились, слишком неожиданным оказалось мое появление.

— Суки–и–и!!! — пытаясь матерным криком прогнать остатки страха перед монстром за спиной, закричал я и по очереди метнул в сторону разбойников гранаты.

Одна граната РГД‑5. Другая Ф-1. Дистанция между мной и лесными бандитами метров пятнадцать, не больше. Начиненные смертью металлические яйца упали в толпу разбойников, которые по–прежнему, держались кучкой, и я снова схватил автомат.

Огонь открыл сразу, не целясь, от бедра. Длинная очередь стегнула по людям и пара пуль досталась Журе, который начал заваливаться на спину, а затем взорвались гранаты.

Бум-м! Бум-м! Два взрыва, которые грохнули практически одновременно, разметали тела разбойников, и над моей головой просвистело несколько осколков.

«Отлично!» — промелькнула в голове мысль, и одновременно с этим я почувствовал резкую боль в правой ноге. Скорее всего, мне тоже досталось. Но в этот момент я не обращал на боль внимания и не пытался понять, насколько серьезно ранен. Необходимо, как можно скорее, добраться до артефакта и, теряя кровь, прихрамывая, я бегом бросился к Журу.

Страх пропал. Его больше не было. Абас все еще рядом и он снова осмелился выйти на поляну. Он шел по моим следам, я чувствовал его местонахождение, но уже не боялся монстра.

— Ты х–то–о… — просипел один из разбойников, пытаясь подняться.

Короткая очередь прошлась по его груди. Пули вздыбили одежду, и он снова упал, а я перешагнул через мертвеца и склонился над Журой.

Ведун разбойников, вероятнее всего, самоучка, еще был жив. Он хрипел и пускал кровавые пузыри. Жура хотел жить и пока соображал, что с ним происходит. Поэтому, когда я стал расстегивать ворот его камуфляжа, он прохрипел:

— Мое… Не отдам… Уйди, падла… Не тронь…

— Тебе амулет уже без надобности, — нащупав артефакт и снимая с шеи Журы кожаный гайтан, сказал я.

Умирающий разбойник попытался схватить меня за руку, но не вышло. Силы уже оставили его и он только слегка дернулся.

Артефакт оказался в моей руке. Это был серебряный амулет, шесть стрел в кольце. Никакой особой магической мощи в нем я не почувствовал, но он как–то сразу согрел ладонь, и когда я обернулся, чтобы встретить абаса, то увидел, что монстр в очередной раз отступает. Темный клок непонятной псевдоматерии, постоянно меняя свою форму, оттягивался в чащобу.

Монстр уже не представлял опасности. Однако я был среди мертвых, раненых и контуженных взрывами разбойников. Минимум четверо могли дать мне отпор и, пока они не полностью пришли в себя, я начал их добивать.

Один стоял на коленях. Голова окровавлена, его глаза были закрыты и он шарил по земле. Я перевел автомат на одиночные выстрелы, приставил к его голове ствол и потянул спусковой крючок. Мозги разбойника вылетели через затылок, и он рухнул наземь.

Второй лежал на боку. Он следил за мной и когда я попытался приблизиться, начал отстреливаться из потертого АКМа. Смазал. Очередь ушла в сторону. Ну а я бил наверняка, обошел его и когда он попытался развернуться, выпустил в него пару пуль.

Третий разбойник захотел сдаться. Пожилой мужик в горке. Подняв над головой руки, он закричал:

— Я безоружен! Сдаюсь!

— Это правильно, — ответил я и, сблизившись с ним, отдал приказ: — На колени!

Лесовик подчинился и, ударив его ногой в спину, я заставил пленника упасть лицом вниз. Он замер, а я прижал его коленом и осмотрелся. Был четвертый. Где он?

Последний разбойник, совсем еще молодой парень, мог оказать достойное сопротивление, ибо не пострадал. Но у него сдали нервы, и он решил сбежать. Парень мчался по тропе в лес, и это было так глупо, что я даже решил его остановить.

— Дурак! — заорал я вслед беглецу. — Вернись! Там абас!

Парень меня не слышал или не хотел слышать, и когда он уже почти скрылся из вида, его атаковал монстр. Темное пятно метнулось из чащи на тропу, обхватило разбойника и опять исчезло в чащобе.

Выжили только двое, я и пленник, который покорно лежал на земле и не пытался оказывать сопротивление…

Взгляд скользнул по поляне. Кругом трупы, а я снова уцелел и даже остался с прибытком. Счастье? Везение? Природный талант выживать там, где другие умирают? Воля небес или чей–то хитрый план? Этого я не знал, но был безмерно счастлив, что меня не сожрал злой дух и не пристрелили разбойники.

— Тебя как зовут? — спросил я пленника.

— В банде Макаром кликали.

— Вы куда шли?

— К дальнему хутору… Кажись, Левоновский по названию…

— Задача какая?

— Посмотреть, что там и как… Если будет возможность, обстрелять хутор и поджечь…

— А кто на дело подрядил?

— Из «Черноярска» человек приходил… Наш вожак с ним базарил… Я подробностей не знаю…

— Жить хочешь, Макар?

— Очень хочу.

— Это правильно. И если ты не дурак, слушай меня, и ничего плохого с тобой не произойдет. Усек?

— Да.

— Сейчас отсюда уйдем. Ты не дергайся, держись рядом и выполняй мои команды. Через полкилометра будет безопасное место, там передохнем.

— По лесу идти стремно… Там абас…

— Со мной амулет Жура.

— А ты знаешь, как им пользоваться?

— Знаю.

Я повесил оберег поверх одежды на грудь и осмотрел раненую ногу. Ничего страшного, просто глубокий порез, могло быть и хуже. Кровотечение уже почти остановилось. Жаль, что аптечка в рюкзаке, а он в лесу, мог бы сразу рану обработать. Ну да ладно, это не срочно.

Поднявшись, я велел Макару встать. Он подчинился и, накинув на него сразу три трофейных рюкзака, я сменил магазин в автомате, передернул затвор и толкнул пленника стволом в спину:

— Двигай вперед, Макар, а я за тобой.

Пленник боялся леса, а у меня, наоборот, наступило полное спокойствие. Я был уверен, что абас нас не тронет. Как только мы уйдем с поляны, монстр вернется на поле боя и начнет лакомиться телами мертвецов, подбирать кровь и обсасывать косточки. Это не так вкусно, как человеческие души, но для злого духа тоже вполне питательно.

Мы вошли в чащобу, и я оказался прав. Абас нас не преследовал и через десять минут я и Макар приблизились к святому месту. Это старый дуб на невысоком холме, возможно, древнем кургане. Моих товарищей не видно, но они были здесь. Просто затаились.

— Братва! — я позвал камрадов. — Это Ворон! Живой и здоровый!

— А может морок? — услышал я голос Макса, который замаскировался в кроне дуба.

— Морок к святому месту не подойдет, — усмехнулся я и снова подтолкнул Макара стволом автомата: — Топай, здесь нас уже точно никто не тронет.

26

В святом месте просидели почти сутки, остаток дня и ночь. Мы думали, что делать дальше, и пришли к логичному выводу, что раз у нас есть оберег, который способен отпугнуть абаса, бояться монстра не следует. Однако рисковать тоже не стоит и необходимо немного выждать, подробнее расспросить Макара и отдохнуть.

Пленник знал не так много, как бы нам хотелось, но кое–какую полезную информацию дал. Он местный абориген, в Чистилище попал еще его прадедушка, и всю свою сознательную жизнь Макар был обычным крестьянином в деревушке на юго–востоке. Однако судьба мужика сложилась так, что из–за внутренних разногласий в общине ему и нескольким землякам пришлось покинуть родное поселение, а затем примкнуть к разбойникам. Боец он средний, подготовка слабая и не было авантюрной жилки. Поэтому все четыре года своего пребывания в банде, Макар ходил рядовым стрелком.