– Нет, снега маловато, – откликнулся тот.

– Он скоро будет, сейчас же зима. А зимой всегда идет снег.

Логика пятилетнего, рассмешила Даниэля.

– Как только пойдет снег, мы отправимся кататься, – пообещал он.

– Ура! – воскликнул Ноа, и довольно улыбнулся Соне.

– А теперь все в дом. Бабушка ждет, – Даниэль позвал детей.

– А вы не пойдете с нами? – хотела знать его племянница.

– Мы скоро придем, – сказал Даниэль, прогоняя их из сарая. Он хотел немного побыть наедине со своим отцом, который вновь вернулся к работе. Даниэль подошел к верстаку и посмотрел с любопытством: над чем же трудится отец.

– Папа, что ты делаешь на самом деле? Это явно не ремонт саней. Что это? – поинтересовался Даниэль, смотря на выпиленные деревянные детали.

– Я ремонтировал старые фигурки (прим. традиционные рождественские деревянные фигурки, бережно передаваемые в семьях из поколения в поколение; расставляют и развешивают на окнах и подоконниках в праздник).

– Те, что устанавливала мама, когда мы были детьми?

– Точно. Я восстановил их немного, и теперь я строю хлев (прим.ред., часть композиции Рождественского вертепа, влюч. фигурки младенца Иисуса, Марии, Иосифа и животных). Я хочу удивить вашу маму, – пояснил он.

– Она будет рада этому. – Даниэль был тронут тем, что сделал отец, ибо это было довольно нехарактерным для него. Болезнь повлияла?

– Очень на это надеюсь, – сказал отец. Он положил лобзик на верстак. У Даниэля сложилось ощущение, что отец хотел что-то еще сказать, но промолчал.

– Пойдем в дом. Мама оттаскает нас за уши, если мы задержимся еще, – предложил Даниэль, надеясь, что его голос не выражал то, что он ощущал в данный момент. Страх был внутри него. И беспомощность.

– Конечно сын. С твоей матерью лучше не шутить, – Отец подмигнул ему, и, не свойственно своим манерам обнял Даниэля за плечи, и вместе с ним покинул сарай, дверь которого запер на замок. Когда они прошли несколько шагов в сторону дома, отец остановился, глубоко вздохнул и обратил глаза к небу.

– Я думаю, ты сможешь очень скоро опробовать санки и покататься с Соней и Ноа. Будь уверен, твой старик тщательно отремонтировал сани.

– Ты думаешь, пойдет снег?

– Совершенно верно. Завтра утром все будет белое.

– Тогда это будет весело, – Даниэль искренне обрадовался. Снег он любил. Мысль о том, что в скором времени, он с детьми будет бегать и играть в снегу, доставила еще большую радость

– Все будет хорошо, – согласился его отец. – Как раньше – когда ты и твои сестры были детьми. К сожалению, я мало времени проводил с вами тогда, – посетовал он.

Снова Даниэль почувствовал тяжесть на сердце. Отец был словоохотливее, чем раньше. Он никогда не говорил так много слов. Отец был человеком действия, и редко выносил наружу свои чувства и мысли.

– Папа, у нас было прекрасное детство. Насколько я помню, все это было хорошо.

– У меня прекрасная семья. И сын, которым я горжусь – отец прижал его чуть крепче к себе, однако его взгляд, все еще был направлен на небо.

У Даниэля слезы навернулись на глаза. Еще никогда отец не говорил ему таких слов. Даниэль считал, что он был разочарованием для своего старого отца.

– Папа...

– Все хорошо мой мальчик. Я знаю, что будет со мной. Я не глуп, и мой разум еще со мной. Но скоро этого не будет – это лишь вопрос времени.

– Мне так жаль.

– Это жизнь, – отец не скрывал свое безразличие.

– Папа, пожалуйста, посмотри на меня, – попросил Даниэль.

Отец тяжело вздохнул, затем внимательно посмотрел на сына:

– Исполнишь мою просьбу?

– Каждую.

– В этом году не будем портить праздник. Забудем о моей болезни. Давайте приятно проведем время. Твои сестры и их семьи будут здесь. Мы будем праздновать. Возможно, мы даже организуем вечеринку со всеми старыми друзьями. Сделаем что-то особенное, чтобы потом все с удовольствием вспоминали эти недели, когда я уже не буду в состоянии сделать этого.

– Папа. – Даниэль дернулся, и рука отца спала с плеча. Сейчас, охотнее всего он бы убежал, как делал ребенком всякий раз, когда он был расстроен. Но в тридцать лет, не просто сбежать из дома и пойти гулять по Тайне. В этом возрасте, ты уже знаешь, что представляет собой жизнь. И чтобы взять себя в руки, он тяжело сглотнул, глядя на свою обувь. Затем он посмотрел отцу в глаза. – Если ты хочешь, мы сделаем так, – сказал он в надежде, что его голос звучал убедительно.

– Я знал, что могу рассчитывать на тебя. – Его старик смотрел на него долго. – Даниэль, мне очень жаль, что я иногда относился к тебе плохо. Раньше, я никогда не понимал этого. Пожалуйста, прости меня.

– Все нормально, папа.

– Нет, это не так, – и отец заключил в объятия Даниэля. – Я хочу, чтобы ты нашел то, что ищешь. Честно говорю, сын мой.

– Спасибо. – Он ответил на объятие. Даниэль давно не питал обиды на своего отца. Как можно реагировать иначе? Вечные проблемы отцов и детей, возникали во всех поколениях, и мало кто имел смелость откровенно говорить о них.

– А теперь давай, наконец, зайдем в дом, иначе твоя мать будет очень злиться, – отец сменил тему и разомкнул объятья с сыном. То, что он говорил в данный момент, очевидно, было ему очень важно.

– Мы не можем рисковать. – Даниэль постарался ответить веселым тоном. – К тому же, я очень голоден. Хочу скорее съесть знаменитый мамин рождественский кекс с марципаном, который не имеет себе равных.

– Так же как и твоя мать, – констатировал пожилой мужчина.

– Да, как мама, – подтвердил Даниэль.

Бок о бок, отец и сын пошли к дому. У задней двери стояла мать. Даниэль заметил, как она вытерла глаза платком, и он понял, что она уже долго наблюдала за ними.

αΩαΩαΩαΩαΩαΩαΩα

Даниэль сладко потянулся в своей кровати. Он чувствовал себя отдохнувшим и свежим. Впереди дни, в которые нет необходимости ставить будильник на раннее время, и постоянно находиться под давлением времени. Но он не знал, что, наслаждался последние дни. Кроме того, радовало, что прогноз отца сбылся. Снег выпал и окрасил окрестности в белый цвет. Было холодно, но солнечная и ясная погода, сделала отрицательную температуру довольно сносной. Для Даниэля, эта погода была идеальна для предрождественского времени. Зимняя сказка, по его вкусу.

Даниэль еще раз потянулся. Он обещал сестре, что выберет деревья для праздника. Как в детстве: одно большое дерево устанавливалось во дворе, единственным украшением которого, была гирлянда, из сотни сверкающих лампочек, второе дерево украшало гостиную. Его декорацией занималась исключительно мама. Даниэль был в нетерпении, что в этом году она придумала. Хоть он и находил, это глупым, все-таки чувствовал нетерпеливое предвкушение, когда размышлял о подготовке к Рождеству. Долго же он не принимал участия в этом действе, но сейчас, он был в центре суматохи, и вынужден признать, что ему это нравилось.

Итак, он прогнал мысль о теплой кровати и встал, чтобы отправится в ванную, но уже в коридоре решение начать день с горячего душа, было поставлено под сомнение. Его мать уже готовила на кухне, и до Даниэля донесся аромат, который он, однозначно опознал. «Песочное» – выстрелило ему в мозг. Как же сильно он любил это печенье. С шоколадной глазурью, были однозначно лучшие. Сглотнув слюну, он вспомнил, как в детстве лакомиться печеньем. Он остановился на лестничной площадке и смотрел вниз: « душ или печенье?».

– Иди в душ, – приказал он себе. И хотя это решение тяжело давалось, он продолжил путь в ванную. В течение этих дней, мать основательно откормила его. И если бы Ноа и Сони, ежедневно не выжимали из него все силы на прогулках с санями, он стал бы похож на дрожжевое сдобное тесто. – Когда это только кончится? – пробормотал он, качая головой. Но все же, он противоречил самому себе. Ведь он был дома. И в первый раз за долгое время он понял, как сильно он соскучился по родному дому.