3 — популярный музыкальный журнал.

Глава 6

1982 год — до ночи Куаалюд

«Пули и Кровь» находились на пороге популярности. Музыкальный альбом «Убийца Штата Кентукки» вспыхнул и принес небольшому лейблу достаточное количество денег, чтобы оставаться на плаву. Но затем Большие Парни пришли за «Пули и Кровь», направив к ним рэкетиров с карманами полными обещаний. Они представляли их музыкальными легендами подобно Хоуку Бромбергу, с его незначительной изюминкой спасателя и бакенбардами, человеку, который постоянно хвалит свой лейбл и всё остальное, что они сделали для него.

Всё это было на слуху в течение нескольких недель, однако на следующее утро, после того, как я обчистила их обоих во время покера, я ничего об этом не знала. Я сохранила свой лифчик, надела рубашку и растянулась на кушетке на несколько часов.

Мне нужно было добраться до школы.

Линн ушла. Также, как и Йони. Гостиничный номер с видом на пляж, освещаемый светом встающего солнца, выглядел в совершенно другом ключе: дорогим и роскошным, нежели накануне вечером.

— Доброе, — сказал с балкона Стрэт. Одетый в рубашку и выбеленные джинсы он облокотился о дверной проём.

Позади него Хоук курил короткую коричневую сигарету толщиной со средний палец и смотрел на меня так, будто ему было восемь, а я была куском его праздничного торта. Он был легендой, но я не чувствовала себя польщенной. Я чувствовала отвращение.

— Где Инди? — спросила я.

— Ушел плавать.

«Стрэт вообще спал?» Он все еще выглядел совершенным, но возможно мои стандарты были искажены. Он выглядел так, будто тусовался всё время, и именно это я находила в нем привлекательным.

— Я должна идти.

— Ты должна прийти сюда позже.

Хоук закивал, зажимая скользкий окурок между зубами. Он пел о земле и небесах настолько пронзительным голосом, но его реальное присутствие мне не нравилось.

— Хорошо, — у меня не было времени на болтовню. Мой отец возвращался из деловой поездки в Омаху, и я должна была быть дома.

— У тебя есть номер моего пейджера?

— Нет.

У меня не было времени на то, чтобы разыскивать вокруг карандаш и кусочек чистой бумаги, так что я обратила внимание на небольшую черную коробочку, расположившуюся у Стрэта на поясе.

«Он даже не ответит мне. Он — рок-звезда».

— Бровь, — сказал он. — Шесть-ноль-шесть Б-Р-О-В-Ь.

— Шесть-ноль-шесть? Штат Кентукки? Я думала вы, парни, из Нэшвилла.

— Пейджер из Кентукки.

Я не шевелилась. Просто ожидала развернутую версию его ответа.

— Мой отец переехал в Штат Кентукки. Он — доктор и повышает квалификацию каждые шесть месяцев.

Мистер «Большая Рок-Звезда» был или слишком скромным, или слишком занятым, чтобы заполучить свой собственный проклятый пейджер. Или был чересчур ребенком. Либо слишком сильно привязан к родителям.

Независимо от того, под каким углом я смотрела на это, и неважно в каком свете видела, я находила это очаровательным.

У меня не было никакого намерения использовать этот номер для чего-либо, хотя я никогда его не забуду.

Я отпустила своего водителя. После этого я вызвала машину со стойки регистрации гостиницы и села сзади, чтобы совершить короткую поездку от Санта-Моники до Малибу. Было шесть тридцать утра. И у меня было десять минут на то, чтобы вернуться домой.

Надя, нянька Терезы, будет на ногах, поскольку она рано встает.

Гектор, наш садовник, скорее всего, уже работал.

Мария, Грациелла и Глория. Определенно будят Кэрри, Шейлу и Фиону в школу. Одевая их, проверяя домашнюю работу.

Дейдра, Лиэнн и Тереза вызовут панику. Впрочем, если я попаду прямо в душ, существовала довольно-таки хорошая вероятность того, что никто не заметит моего отсутствия.

Кроме мамы.

Она была темной лошадкой. Обычно она спала до восьми, но если пила прошлой ночью, то просыпалась очень рано. Невозможно предсказать, что случится, если она поймает меня. Она была беременна шесть раз, с тех пор как я родилась, так что она постоянно находилась в процессе постоянного изменения: большая — маленькая — утомленная — энергичная — пьяная — преодолевающая — один человек — два. Она едва ли закрыла бы меня дома и действовала, как ни в чем не бывало, рассказав моему отцу, а это будет плохо. Очень плохо. Всё плохо.

Отец не любил терять контроль. Судя по всему, у него были только две эмоции: холодный расчет и удовлетворение.

Я любила его. Любила их обоих. Но я никогда не знала, что с ними делать. В конце концов, я осознала, что они не двигаются вперед, и каково им было, излишне обеспокоенными самими собой. Я уважала это. Это означало, как я думала, быть взрослым.

Я была уверена, что подтолкнула это в себе — игрой в покер на раздевание с двумя парнями из почти известной рок-группы, в роскошном гостиничном номере, и, вдобавок, сообщая им своё настоящее имя.

Боже мой! Я не знала, что родители сделают со мной, но всё указывало на то, что меня ждут неприятности. Отец всегда беспокоился о том, что скажут люди. Он заботился о приличиях и целомудрии. Даже если его не было в городе, у него были няньки, одевавшие нас всех и сопровождавшие нас в церковь по воскресеньям. Отец удостоверился в том, чтобы у нас был пепел на голове¹ и пальмовые ветви² в руках. Он вообще никогда не упоминал Бога, но католическая церковь всегда выступала в качестве авторитета.

Я спросила его: «Почему?», а он ответил что-то неопределенное. Он сказал: «Невидимые Боги неэффективны».

Мне пришлось надеяться на то, что у Стрэта и Инди не было никаких причин выяснять о том, кем были Дразены, и как много у них было денег.

«Они не станут. Я была никем для них».

Мысленно я представила себя невидимкой, когда такси добралось до моего дома. Я дала таксисту одну из сотен Инди, побежала к задней двери и прошмыгнула в ванну незамеченной.

Я смывала ночь обжигающей водой.

«Шесть-ноль-шесть Б-Р-О-В-Ь».

Отложить предварительный подсчет в машине.

История.

Компьютер.

«Глупость — существительное, дебил».

Сорок минут, чтобы запомнить сотню спряжений на латыни.

Теннис.

Фотографирование.

Съесть что-нибудь.

«Как твоё имя?»

Католический женский клуб.

Клуб шахматной стратегии.

Затем?

Затем?

Затем…

_____________

Примечания:

1 — пепел на голове — имеется в виду — пепельная среда — первый день Великого поста в католическом (григорианском) календаре. В этот день (за 46 дней до Пасхи), в соответствии с древним обычаем, на лоб верующим священник во время мессы наносит знамение креста освященным пеплом из пальмовых ветвей в знак их покаяния, произнося слова «Прах ты и в прах возвратишься», или «Обращайтесь и верьте в Евангелие».

2 — пальма в руке -  в христианской традиции день Входа Господня в Иерусалим считается символом будущего воцарения Бога.  С тех пор во всем мире праздник так и называется — Пальмовое воскресенье.

Глава 7

1994 год

— Я знаю, что по сравнению со мной, тебе всё дается довольно-таки легко, — прошептала я Дрю/Индиане в коридоре, прежде чем вернуться на своё рабочее место. Мне надо было забрать свои вещи, прежде чем бежать за пончиками для Эллен. — Но я неимоверно трудилась, чтобы находиться здесь. И я буду признательна, если ты не станешь упоминать о том, что мы знали друг друга одиннадцать с небольшим лет назад.

— Это так унизительно? — он ухмыльнулся так, как будто я была полностью в его власти.

Типичный мужчина, думает только о напряженной работе сейчас/сегодня/на этой неделе. Если вся эта история просочится, то меня выставят шлюхой, а его будут считать героем. Моим единственным достижением станет копировальная комната, и, будучи осуждаемой за дерьмо десятилетней давности, я буду удивляться тому, почему у меня никогда не было хорошего дела, а он улетит обратно в Нью-Йорк и получит повышение.