— Ага. Хотелось бы знать.

Я задавалась этим вопросом ночью, когда была дома одна со своими руками под одеялом. Когда я чувствовала внутри себя нетронутую девственную плеву, напряженную под моим пальцем. Когда я представляла образы их двоих, ласкающих мое тело. Или кого-то одного из них, или же другого. Или они боролись за меня, и оба побеждали. Я не знала, что или кого я хотела, но моё тело становилось влажным для них обоих — Сексуального Стрэта и Искреннего Инди. Не то, чтобы я знала, что с этим делать. Я была зрелой для моего возраста, но не обладала никаким фактическим опытом.

— Маленький Стрэтфорд и я не боремся из-за женщин.

— Хорошо.

— В этом дело.

— Ты намекаешь, что вы воюете из-за меня? — спросила я.

— Ага.

— Ты же понимаешь, что это сделает с самооценкой девчонки, верно?

В действительности я не верила ему. Это было проблемой. Я чертовски симпатичная, но… да ладно!

— Когда я нуждался в Стрэте, он был рядом со мной. Мой отец был пьяным ублюдком, — Инди стряхивал пепел с кончика сигареты об янтарное стекло пепельницы. — Всё ещё остается им. У меня была причина нуждаться в этом доме. Гостевой домик сзади? Для моей матери. Когда я наконец-то уговорю её бросить его, она должна иметь место, куда уйти и чувствовать себя в безопасности. Если я переезжаю от гостиницы к гостинице на автобусе, это — клево, но это равносильно тому, чтобы оставить её гнить там. И парень, который находится там… — Инди ткнул большим пальцем в сторону гостиной комнаты, где его лучший друг, вероятно, все еще просматривал документы, — …он понимает это. Я не смогу делать любое из этого делового дерьма без него. Моя голова не для этого. Он отдает свой кусок аванса, чтобы сделать реальным этот дом и студию.

— Я рада, Индиана. Правда. Он — хороший друг, — я затушила сигарету. — Что вы хотите от меня?

Его разочарование было больше, чем всё, о чем мы говорили. Пальцы сжаты, зубы стиснуты. Индиана подошел и протянул свои руки прямо к моему подбородку, и, замерев в дюйме от прикосновения, как будто он был настолько близко, чтобы прикоснуться, но так далеко, что не мог это сделать. Так, словно его пальцы и моя челюсть были северными полюсами двух магнитов.

— Я схожу с ума по тебе, — прорычал он, затем наклонился вниз так, чтобы его лицо было на одном уровне с моим. Он пах табаком и одеколоном, с намеком на музыку и риск. Сколько раз я наблюдала за его пальцами на гитаре и желала, чтобы они были на мне?

— Ты должна сделать шаг, — сказал он более мягко, но крайне настойчиво. — Тебе необходимо сделать выбор.

— Ты не должен испытывать никаких чувств, — сказала я так, будто «не должен» было важнее всего.

Голос Стрэта послышался из внутреннего дворика.

— Чувак, — он пересек кухню за три шага, схватил пачку сигарет, затем указал на Инди той же рукой, — я все вижу.

— Он говорит правду? — вмешалась я. — У вас есть договоренность относительно меня?

— Договоренность? — спросил Стрэт, срывая пленку со своей пачки. — Я бы не назвал это договоренностью.

— И как ты это называешь? — спросил Инди. — Обещание?

— Я называю это *банным перемирием.

— Вы, парни, оба…

Безумные.      

Раздражающие.      

Красивые.      

Посмотрев на одного, затем на другого, зная, что могу получить любого из них, я не могла выбрать даже прилагательное, не говоря уже о мужчине.

Мне никогда не нравились чувства, даже прежде чем я сознательно отодвинула их. А они оба заставили меня одну чувствовать за семь людей сразу, живущих под одной кожей. Теперь у меня было два парня, смотрящих на меня так, как будто я должна была что-то сказать.

Что они хотели от меня?

Один или другой?

Что было нормального во всём этом? Я не целовалась не с одним из них. Или вообще с кем-нибудь.

Я вскинула руки:

— Пошли вы оба на х*й.

И я ушла. Я не хотела, чтобы автомобиль с личным водителем моей семьи забирал меня. Я хотела пройтись пешком и отпустить всё это. Это дерьмо. Это давление. Я не могла признать, что это было мне не по зубам. Я никогда не признаю, что ситуация вообще существовала, тем более нечто такое, как два парня желающие, чтобы я выбрала между ними.

Я была разгорячена заходящим солнцем, но воздух охлаждал мою кожу. Хорошо. Я хотела сенсорное отвлечение. Что угодно, лишь бы эта хрень ушла подальше.

«А чего ты ожидала?»

Ничего. Я ничего не ожидала.

Нет… я ожидала, что они выберут. Я подозревала, что нравлюсь одному из них, а другой держит меня рядом в качестве любезности другому, и я ожидала, что тот, кому я нравлюсь — Инди. И это вызывало больший вопрос.

Кого из них хотела я?

Обоих. Никого. Вообще. Какой-то четвертый вариант.

— Подожди!

Я подумывала о том, чтобы не оборачиваться. Просто дойти до самого ближайшего перекрестка и вызвать водителя. Я сделала три шага, пока принимала решение. Я слышала, что шаги позади меня ускорились, и обернулась, чтобы увидеть Стрэта. Он был одет в куртку, которую хранил за дверью.

— Ты оделся. Тебе идет.

— Подожди, — повторил он, захватывая мой локоть.

Я выхватила его.

— Вам, парни, необходимо разобраться и вернуть меня.

— Нет, детка. Ты должна проснуться. Этот парень там? Ты не найдешь никого лучше в своей жизни. Ты повернулась к нему спиной, и ты — идиотка.

Я была удивлена. Вот он — их Бог, Бог миллионов фанатов и поклонников, склонился ко мне и резким голосом падшего ангела защищал своего друга.

— Почему я чувствую себя пешкой в какой-то вашей игре? — спросила я.

— Это — не игра.

— Что, если я хочу тебя? — я не имела это в виду, когда говорила, даже если это и было так. Я не хотела подразумевать, что сделала выбор, поскольку я даже не знала, что необходимо было выбирать.

— Жаль, — сказал он, прищуривая один глаз и слегка покачивая головой. — Я — не то, что тебе нужно, — и Стрэт начал уходить.

— Я видела тебя, — позвала я, и он остановился. — С двумя девушками. Пару дней назад.

— Да? — Стрэт наклонил свой подбородок так, как будто я могла заехать ему, если бы я хотела, а ему было наплевать.

— Это было горячо.

— Это дерьмо не для тебя, Син. Это — пара голубеньких и скука. Не для тебя.

— Откуда ты знаешь?

— Ты слишком хороша для этого дерьма. Он слишком хорош. Это — херня, всё целиком. Я не знаю, кто ты или с какой планеты, но это — не моё. Это — его, — больше ничего не сказав, он вернулся на холм, длинные волосы развевались, когда он шел против ветра.

Я наблюдала за ним до ворот, затем нажала небольшую оранжевую кнопку на моём пейджере. Если я заеду домой переодеться, то смогу сделать это до комитета по планированию Общества Суфражисток. Мне необходимо сбежать от этой ситуации.

________________

Примечания:

1 — Партиту́ра (итал. — разделение, распределение) в музыке — нотная запись многоголосного музыкального произведения, предназначенного для исполнения ансамблем, хором или оркестром, в которой все партии (голоса) одна над другой даны в определённом порядке.

2 — марка бензиновых зажигалок.

Глава 17

1994 год

Я прекратила чихать. Или мы забрались так глубоко в трейлер, что древние аллергены хранящегося здесь мусора смиловались, и я перестала на них реагировать, или моё тело сдалось.

Руки Дрю и перед его рубашки были покрыты пылью, а на лице была защитная раскраска — серая полоса через челюсть. Она позже попала и на его щеки и образовала темную тень. Я чувствовала себя так, как будто мы даже не приблизились к коробке «Пули и Кровь», и была близка к тому, чтобы сдаться. Но каждый раз, когда я подумывала о том, чтобы озвучить это, я останавливала себя. Я наслаждалась Дрю. Его связью с моей прежней жизнью. Болью, что мы разделили. Даже если он и не знал об этой разделенной боли.