— Весьма польщена таким пристальным вниманием со стороны высокопоставленных особ. Простите, не могу отпустить вам реверанс. Хотелось бы, однако, знать, чем обязана?

— У нас к тебе есть весьма выгодное предложение, — Аратим приблизился к заключенной и слегка щелкнул пальцами по кандалам, — и что-то мне подсказывает, что твою свободолюбивую натуру оно весьма заинтересует.

Цеса с недоверием проследила за жестом специального поверенного, затем прямо посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, блефует он или же действительно пришел сюда не только за тем, чтобы поглумиться над ней. Аратим так же неотрывно смотрел на девушку, но ход его мыслей оставался для неё тайной за семью печатями, ибо его лицо не выражало ничего, что могло бы подсказать Цесе, как реагировать на весь этот фарс. Несколько минут она напряженно изучала физиономии своих гостей, но, не найдя там ни тени эмоций, сдалась.

— Вам бы, ребята, за карточный стол. Я слушаю вас внимательно.

— Нам нужна от тебя некая, скажем так, услуга. Ты оказываешь нам содействие в исполнении одного задания, а мы в свою очередь дарим тебе свободу. — Аратим говорил медленно, надменно, демонстративно рассматривая ногти на руках.

— Вы, простите меня за мою нескромность, дурак? Или вы думаете, что мой интеллект настолько низок, что я с придыханием соглашусь на эту аферу и ничем не скрепленные обязательства? Знаете, между камерой и выгребной ямой я выбирать не буду. — Цеса разочарованно перевела взгляд на крысу, собираясь уже было перекинуться парой слов с более толковым собеседником. Глаза Аратима на одну секунду удивленно расширились и готовы были даже полезть на лоб, но мужчина вовремя взял себя в руки и продолжил.

— Хм, признаться, на долю секунды я был уверен, что все пройдет без лишних сцен. Хотя, чего еще стоило ожидать от дочери Директора Магического Магистрата? Договор. Мы заключим магический договор. Условия диктую я, но за эту мою маленькую слабость, я поделюсь с тобой кое-какой информацией об убийстве твоих родителей.

Предложение было заманчивым, причем настолько, что Цеса готова была кинуться на высокопоставленную шею специального поверенного с криком "Я согласна!", но интуиция шептала о том, что стоит еще хотя бы разок все взвесить.

— Видимо, у вас прямо-таки невыполнимое задание, если вы просите о помощи какую-то осиротевшую недоведьму. По поводу договора — уже лучше. А по поводу информации — хотелось бы поподробнее. Дело в том, что обстоятельства мне и так известны. Мне нужно всего лишь имя. Вы можете сказать мне имя? Если да, то несите ключи от наручников. — Мозг Цесы работал на пределе своих возможностей и, учитывая сложившуюся ситуацию, достаточно быстро взвесил все за и против, придя к решительному "нет", но победила все-таки жажда мести.

— Не так быстро, дорогуша. Сначала обсудим условия. Итак, задание. Боюсь тебя разочаровать, но я мог справиться с ним, не прибегая к помощи какой-то "осиротевшей недоведьмы". Однако раз уж так сложились обстоятельства, что ты и твой Талант прикованы к стене этой камеры, то я могу немного отдохнуть и руководить операцией, не светясь на публике. Ты просто идеальный вариант для нас: одаренная, одинокая, никому не известная при дворе девушка, которая с легкостью сможет втереться в доверие к монарху соседнего государства. И убить его. — Аратим с самодовольной ухмылкой рассматривал лицо Цесы, не решаясь, однако, при этом прикасаться к ведьме, и даже стремясь держаться от неё на расстоянии нескольких шагов. От слов "одинокая" и "осиротевшая" Цесу несколько раз перекосило, что не могло не остаться незамеченным, и, наверняка, несказанно порадовало специального поверенного. Не стремясь, однако, акцентировать на этом внимание, Аратим отошел еще на несколько шагов и как бы невзначай перевел взгляд на как нельзя, кстати, запищавшую крысу.

"Опасается быть прочитанным. Значит, есть, что скрывать".

Цеса даже не пыталась воспользоваться своими возможностями, поскольку прекрасно осознавала величину риска. У каждого из её собеседников наверняка имелась при себе куча, а то и две, талисманов, начиная от защитных и заканчивая противорвотными. В такой ситуации даже банальная попытка открытия канала могла привести к летальному исходу. Но это и не потребовалось. Такой откровенности Цеса не ожидала, и последняя фраза предложения Аратима повергла её в глубокий шок, что на несколько мгновений заставило её просто напросто перестать думать и строить планы защиты или побега.

— Чего, простите, с ним сделать надо? Мне показалось, я слегка ослышалась. — Откашлявшись, наконец, выдавила из себя Цеса, чем опять же привела специального поверенного в глубочайший самодовольный восторг.

— Ну, ты же смогла убить своих родителей. Что тебе какой-то там незнакомый монарх? — лицо Аратима выражало крайне наигранное недоумение. Данная степень глумления поразила даже Руту, физиономия которой постепенно превращалась в некую комичную смесь удивления, недоумения и восхищения такой наглостью со стороны своего коллеги.

У Цесы же просто перехватило дыхание от такой неслыханной дерзости, но все объяснения, оправдания, а также ругательные и даже нецензурные слова не успели огласить камеру прежде, чем Аратим продолжил:

— Но, должен отметить, что это вовсе не мое мнение. Я всего лишь передаю содержание доноса, который лежит на столе многоуважаемого судьи Донто, и готовится быть переданным на рассмотрение Его Величеству для вынесения окончательного приговора. Искренне надеюсь, что не смертельного… Так вот, я точно знаю, чья подпись стоит под этим доносом. А еще я могу его подменить, или даже вовсе изъять, если ты, моя хорошая, уже наконец-то согласишься заключить магический договор, на котором ты так настаивала. — После этих слов в камере повисла гробовая тишина, в которой Цеса четко расслышала звук захлопывающейся мышеловки.

Наконец-то картинка сложилась сама собой: кому-то было очень выгодно видеть всю семью Директора Магического Магистрата в ящиках с черной ленточкой, но в какой-то момент все пошло не так. А именно тогда, когда Цеса решила после работы свернуть в магазин за вином, а не сразу бежать домой. Когда же в срочном порядке пришлось пересматривать план действий и что-то решать с живой Цесой, этот кто-то не придумал ничего лучше, чем обвинить её в убийстве своих же родителей с какой-нибудь невнятной целью, что и привело ведьму в королевские казематы. Тогда при чем тут эта странная парочка поверенных? Получается, что один из них точно знает убийцу, детально изучил его план, нашел в нем изъян и теперь использует в своих целях не только жертву, но и палача.

Быстро рассудив, что если уж не имя, то личность виновника точно известна этим двоим субъектам, Цеса, недолго думая, решила высказаться в пользу заключения договора. Ей больше подходил вариант с убийством малознакомого монарха, чем перспектива болтаться на виселице за преступление, которого она не совершала. Более того, ей наконец-то был предоставлен шанс отомстить за разрушенное семейное счастье и благоустроенный быт, что она вряд ли смогла бы воплотить в жизнь будучи безрукой или, того хуже, мертвой.

— Вот уж не думала, что законный магический договор обяжет меня на совершение безнравственного поступка. Но на это мне уже наплевать. Я согласна на Ваши условия. — Такого хитрого, мерзкого и лукавого взгляда, который на несколько мгновений продемонстрировал Аратим, Цесе не приходилось видеть еще ни разу в своей жизни. Специальный поверенный, уже не опасаясь диверсии со стороны молодой ведьмы, быстро приблизился к ней и одним щелчком магического ключа открыл наручник на правой руке, что вызвало неожиданный прилив Таланта в отекшую конечность. Только в этот момент до Цесы дошло, что жали ей вовсе не кандалы — на руке не осталась ни единого отпечатка — а сила, которая не могла заполнить привычную для неё энергетическую область.

Размяв руку, несколько раз сжав и разжав кулак, Цеса протянула открытую ладонь специальному поверенному, показывая тем самым готовность принять его условия ведьмовского контракта. При этом левая рука ведьмы, находившаяся еще в заключении, начала болеть в два раза сильнее, пульсируя и отекая в районе запястья. Аратим, внимательно наблюдая за состоянием Цесы, на лбу которой уже начали выступать капли пота, не спешил приближаться к ведьме, держась на расстоянии двух шагов и явно чего-то дожидаясь. Рута была напряжена и все чаще переводила взгляд с Цесы на Аратима и обратно, явно не понимая, что происходит.