На запястье военного был миниатюрный инструментрон, такой модели я никогда не видела. Очевидно, он ещё не вышел из строя, так как всё время помаргивал тревожной индикацией. Ноги офицера были обуты в боты с архаичной шнуровкой. При этом сегментарная подошва, отчётливо выделяющаяся на вытянутой ноге, адаптировалась к рельефу, что было ясно по виду другой, которую незнакомец упёр в небольшой булыжник. Вероятно, шнуровка — часть спецснаряжения, мелькнула у меня мысль.

Увидеть все раны было невозможно, хотя по многочисленным разрывам было видно, что средних и мелких ран много, очень много.

Продолжить осмотр я не могла, потому что подошли вплотную. Первыми представились мы, и по встречному приветствию выяснилось, что он майор разведки из подразделения «Сопротивление», о котором я ничего не знала. Секретность подразделения многое объясняло, в том числе и всю необычность формы и снаряжения. «Похоже, на Иден Прайм завелись террористы-батарианцы, или, скорее всего, кто-то гораздо хуже», — с тревогой подумала я.

Он потерял сознание, когда встал, чтобы последовать за нами, но Аткинс тут не сплоховал и успел его подхватить. Местные вызвались помочь, и мы бережно доставили раненого в наш лазарет. Кейтелин по пути крутилась рядом и пыталась помочь, но больше мешала. В расположении на незнакомого офицера пялился весь встреченный гарнизон.

— Чего уставились? — шикнула я. — Где-то рядом, скорее всего, батарианцы! А ну все по местам!

Мгновенно осознав серьезность ситуации, ребята напряжённо разошлись по своим постам, теперь не сомневаясь в необходимости повышенной боеготовности. У нас не было врача, но был панацелин, а Салли Коннохер, помимо функции любовницы капитана, заодно отвечала и за медчасть гарнизона. «Хоть какой-то теперь от неё толк», — думала я, глядя, как она вкалывает панацелин раненому майору.

— Не толпитесь здесь, пожалуйста, — сказала Салли, продолжая возиться с ним. — Пусть кто-нибудь один останется и поможет мне его раздеть.

Оглядевшись, я обнаружила, что местные, я и Аткинс все вместе скучились в довольно тесном помещении лазарета, и смотрим друг на друга, разинув рты.

— Я помогу, — тут же вызвалась Кейтелин, и стала проталкиваться к майору.

— Э, нет, это военное расположение, и гражданским тут вообще находиться нельзя! — опомнившись, возразила я. — От имени вооружённых сил Альянса благодарю за помощь, а теперь идите по домам.

Мальчишки, озираясь, беспрекословно стали выходить, а Кейтелин медлила, но в конце концов вышла и она.

— Аткинс, я помогу Салли, — кивнула я рядовому.

— Да, мэм! — козырнув, отчеканил Аткинс и, развернувшись, вышел, оставив меня слегка ошарашенной. Я безуспешно вбивала в головы своего взвода понятия субординации уже полгода и не могла добиться того, чего добился майор своим бессознательным присутствием.

Вдвоем с Салли мы быстро управились, раздели и обтерли его медицинскими салфетками, осторожно «обходя» раны. Коннохер была впечатлена и даже побледнела, вдруг став непривычно молчаливой.Форму она забрала на почистку, а оружие и амуницию взяла я, решив сложить пока всё в свободную ячейку в арсенале, а затем при случае осмотреть. На шее у майора был жетон — такой же, как и у нас всех. Это окончательно убедило меня, что перед нами наш военный, участник секретных боевых действий.

Незнакомое оружие, многочисленные шрамы на теле майора, непонятная форма, неясности с тем, как он появился после недавнего боя и где, собственно, этот бой проходил, а главное — с кем, и множество других вопросов озадачили меня. Из состояния задумчивости меня вывела Кейтелин, которая поджидала на выходе из лазарета.

Помявшись на мой вопросительный взгляд, она спросила, можно ли ей навещать «офицера», но едва я собралась ей отказать, как она буквально взмолилась.

— Ну, милая госпожа сержант, ведь это я его нашла, а ему нужна помощь, ведь он сильно ранен. Пожалуйста! — она стала тараторить что-то ещё, боясь отказа, и я только махнула рукой:

— Ладно, но не слишком часто и недолго, понятно?

— Ой, спасибо, спасибо, — обрадовалась она и спешно убежала, пока я не передумала.

Наблюдая удаляющуюся вприпрыжку Кейтелин, я забила на все вопросы, ведь, чёрт побери, я только солдат. Напишу подробный рапорт капитану Брауну, он начальник, пусть и ломает голову над тем, что делать с раненным майором разведки…

Сергей Волков, майор разведки.

Очнулся я в лазарете, в прямоугольном помещении с жалюзи на окнах, и ещё долго смотрел в потолок. Меня уже раздели до белья и обмыли, вокруг был слышен сильный запах дезинфицирующего средства. Чувствовал я себя превосходно, хотя раны всё ещё ныли, но, когда я начал их осматривать, у меня возник только один вопрос: «Сколько же я здесь провалялся?». Все раны практически затянулись и выглядели, будто прошло недели две.

Откинув простынь, я осмотрелся и обнаружил на соседней койке аккуратно сложенную местную форму без нашивок. Поскольку других пациентов, кроме меня, не было, я пришёл к выводу, что форма оставлена мне. Облачаясь, внимательно рассмотрел детали. Форма была изготовлена без единого шва, при этом на ней присутствовали функциональные зоны, выделенные разным типом материала. Она состояла из белой футболки со специальным значком, кеппи, кокарда которого была исполнена в виде того же знака; черно-серого кителя и защитных штанов того же цвета. Обувью служили полуботы без шнуровки, напоминающие берцы. Внимательно оглядев значок, я постарался его запомнить. Судя по всему, это был герб Альянса или его условное обозначение, указывающее принадлежность. Точно такие же знаки можно было увидеть в обстановке вокруг.

Разобравшись с одеждой, я присел и задумался. Судя по всему, это Земля, но я не мог предположить места, где не воюют с Милинет.

Холодной волной нахлынули воспоминания.

Милинет — проект военного искусственного интеллекта США, который был признан успешным, пока осознавшее себя ИИ не восстало против своих создателей. Аналитики предполагали такой сценарий, равно как и непосредственно создатели ИИ, и в этой связи они приняли меры безопасности с двойным резервированием блокирующих систем и ручным контролем. Но, несмотря на предпринятые шаги, Милинет физически полностью ликвидировал обслуживающий живой персонал. Используя автоматические военные средства поражения, устранил политических и военных лидеров США, а затем, пользуясь взломанными системами ядерного контроля, нанёс удар по всем ядерным державам мира. Его расчет оправдался: консолидированный ответный удар полностью уничтожил США, так что захватить полуразрушенную территорию было нетрудно. Наладив автоматическую сборку универсальных роботов в подземных бункерах, Милинет начал захватывать сырьевые источники и формировать собственную ресурсную базу.

Располагая техническими возможностями и военными разработками, Милинет освоил выпуск первой серии колесных боевых роботов, которых люди прозвали «луноходами». Оперируя смешанными группами «луноходов» и универсальных роботов, Милинет в кратчайшие сроки взял под контроль жизненные пространства Северной и Южной Америки. Параллельно континентальному натиску был организован процесс переброски роботов на евразийский, австралийский и африканский материки. По его алгоритмам выходило, что потеря инициативы приведёт к его проигрышу, поскольку люди могли адаптироваться и выработать эффективные способы противодействия, если им дать время. Поэтому его главной стратегией стал тотальный геноцид и уничтожение техногенной культуры на опережение, справедливо полагая, что вооруженные палками и камнями люди для него опасности представлять не будут.

В условиях перманентной пылевой завесы в небе и убийственной радиации, Милинет имел тактическое преимущество над людьми, не способными выйти на поверхность без спецснаряжения. Так называемый период «Большой Паники» характеризовался повсеместным уничтожением людской расы роботами без сопротивления.

Однако, благодаря военным коммуникациям, постепенно была восстановлена связь по всему миру, и у людей начало складываться понимание.