Ангелы смотрели на меня с любопытством и небольшим беспокойством. Слегка изменив направление, они подошли ко мне и заговорили на английском языке.

— Вам помочь, офицер? — участливо спрашивал меня худощавый парень, пока остальные осматривали с явным интересом. В этот момент я чётко осознал, что до загробного мира не добрался, мозг начал работать в штатном режиме, жёстко отбрасывая собственные недавние идеи как несостоятельные, подмечая малейшие несоответствия, тонкости, детали. Мир был незнаком, но реален.

Троица состояла из двух парней и одной девушки, все они были очень молоды, одеты по разным фасонам, но если разнообразие, к которому я привык, сводилось к многочисленным фасонам военного камуфляжа, то на них была одежда не военного назначения.

— Ах, — вскрикнула девушка, — он же ранен!

Она бросилась ко мне с явным намерением помочь. Присев рядом, нерешительно протянула руку, и, положив ладошку на плечо, по неопытности встревожила некоторые раны. Тело подло воспользовалось возможностью напомнить о себе, дав боли разом прокатиться по всем моим ранениям.

Невольно сморщившись от боли, я мягко отвёл руку девчушки, попытавшись улыбнуться:

- Всё нормально, мисс.

В глазах впечатлительной девушки застыл ужас: судя по направлению её взгляда — от вида крови, а возможно, и от моего общего внешнего вида. Ведь выглядел я, наверняка, неважно, эти жестянки меня почти достали.

— Ваши там, я их сейчас позову! — воскликнула девушка. Она побежала обратно к тропинке и, завернув в сторону, быстро скрылась за металлическими и громоздкими ящиками. После её слов «ваши там» сердце учащённо забилось: «Неужели она сейчас приведет всех моих ребят?! Невероятно, но если так, то…». Додумать не успел, ибо худощавый переспросил:

— Вы уверены, что вам не нужна помощь, сэр?

— Со мной всё в порядке, парень, — я улыбнулся ему максимально дружелюбно, — но если у тебя есть вода… — протянул я, вопросительно приподняв бровь.

— Вам воды? Одну минуту, сэр, — парень сноровисто достал флягу и протянул мне. На прямоугольной бутыли с округлыми гранями был нанесен затейливый узор: несколько непонятных рельефных задумок ставили в тупик, но внутри фляги притягательно плескалась вода, а у меня во рту давно пересохло. Поэтому я с удовольствием открутил крышку и сделал глоток. Вода была чистой! Не в силах справиться с собой, я сделал ещё один глоток и поспешно вернул драгоценную флягу, пока не потерял над собой контроля. У нас чистой водой поили только детей. Её берегли, но всё равно запасов становилось всё меньше, количество источников чистой воды уменьшалось каждый день. Последствия ядерной войны давали о себе знать.

В это время по тропинке уже возвращалась давешняя девчушка. Размахивая руками, она что-то объясняла парочке военных, быстро идущих за ней. Оба были одеты в облегающий фигуру аналог боевой брони. При этом одна фигура была женской, а сама броня выполнена в бело-розовой расцветке. Перебрав в уме варианты условий, при которых такой камуфляж был бы актуальным, я быстро сдался, не имея желания гадать. Вопросы плодились стремительно, и тут же угасали от вдруг возникшей апатии. Решив больше ничему не удивляться, я устало откинулся на спину, ожидая развязки.

Приблизившись к нам, девушка в броне сняла шлем, странно покосилась на меня и, подтянувшись, поприветствовала, поднеся руку к виску:

— Сержант Эшли Уильямс, сэр, взвод 212 сил Альянса.

— Рядовой Аткинс, взвод 212 сил Альянса, сэр! — вытянулся рядом парень в броне.

— Майор Сергей Волков, разведка, первая бригада, Южное Сопротивление, — не вставая, махнул рукой я к своему виску. Неожиданно навалилась усталость.

— Сопротивление? — нахмурившись, переспросила Уильямс. — Впрочем, неважно, вам срочно необходима медицинская помощь. Вы можете двигаться самостоятельно?

— Пожалуй, да, сержант, — кивнул я.

— Тогда, пожалуйста, следуйте за нами, сэр.

Поднявшись, я успешно сдержал стон, но стоило мне сделать шаг, как предательски закружилась голова, все, что я видел дальше - стремительно приближающаяся земля…

Сержант Эшли Уильямс, 212 взвод, ВС Альянса, Иден Прайм.

Когда меня окликнула одна из местных, я решила, что снова случилась какая-нибудь ерунда, из-за которых нас любили теребить все, кому делать нечего. Однако со слов свидетельницы выяснилось, что рядом находится тяжелораненый офицер Альянса. Быстро прикинув собственные действия, я позвала с собой рядового Аткинса, как сообразительного малого, чтобы в случае чего мы могли доставить в лазарет неизвестного офицера и вместе выдвинуться за местной.

Поначалу я ломала голову над тем, кем мог оказаться офицер, потому что весь наш офицерский состав в колонии был представлен капитаном пехоты Брауном, начальником нашего гарнизона. И этот капитан Браун совсем недавно отбыл по своим личным делам. Но ещё больше меня мучил вопрос, где в нашей захолустной колонии офицер Альянса мог получить ранения, ведь у нас даже варренов и бандитов не было. Нахмурившись, я решила подстраховаться и по комлинку передала приказ объявить повышенную боеготовность.

Диспетчер, капрал Салли Коннохер, вместо объявления приказа пыталась ворчать, отказываясь объявлять тревогу. Её монолог продолжался ровно до тех пор, пока я не рявкнула на девушку. Размышляя о том, что в нашем гарнизоне от безделья совсем от рук отбились, я пришла к выводу, что, к сожалению, сделать ничего нельзя, поскольку вся армия Альянса была такой. Смешно то, что, по сравнению с другими расами, наша армия считается весьма боеспособной.

— Как выглядит этот офицер? — спросила я у возбуждённой от события девчонки, пытаясь вычислить его до встречи.

— Он очень сильно ранен, у него много крови на ранах, а в руках он держит оружие, не выпуская, он одет в порванную одежду и на ней много карманов, у него голубые глаза… — сбивчиво и порывисто стала объяснять мне девчонка.

Аткинсон хмыкнул.

— Тебя как зовут, кстати? — спросил он у девчонки.

— Кейтелин, — ответила она ему.

— Вы не поняли, мисс, — вынуждена была я прервать её «увлекательный» рассказ, — как вы вообще сделали вывод, что он военный и офицер?

— Я… не знаю, как-то сразу это поняла… — растерялась она.

— Ладно, определимся на месте, — мне пришлось закончить.

Не прошло и минуты, как мы достигли искомого места: чуть в стороне от тропинки, ведущей от гарнизона к основному поселению, с местными о чем-то общался мужчина в неизвестной военной форме, расслаблено привалившись к боксу-хранилищу.

Ещё не увидев нас, он передал флягу местному пареньку, после чего заметил и обратил внимание на нас. Кейтелин притихла сразу же, как только он показался, за что я была ему благодарна. Обобщая предварительные наблюдения, можно было сказать, что форма совершенно незнакома, оружие и амуниция непонятного назначения, но в том, что это действительно офицер, появилась уверенность. На эту породу у меня семейное чутье.

Невольно подтянувшись, мы с Аткинсом подошли вплотную. Вопреки словам Кейтелин, глаза у него оказались серо-стального цвета, но когда он улыбался, действительно почему-то казались голубыми. Он был ранен, и раны его были настолько непривычными на вид, что мне пришлось применить выдержку, удерживая себя от непроизвольного возгласа. «О, боже, неужели у него не оставалось панацелина?» — подумала я, кляня себя, что не захватила с собой инъекций.

Наспех сделанная перевязка на руке пропиталась засохшей кровью вперемешку с грязью; лицо, руки посечены осколками, многие царапины до сих пор слабо кровоточат. Ткань на правой ноге отличалась цветом, напитанная кровью из раны. Туловище было закрыто мягким бронежилетом, который можно было перепутать с полицейским, если бы не явно выраженная специализированная функциональность с неизвестным, интегрированным оборудованием. Бронежилет берег носителя до последнего, но имел уже непригодный вид и следы нескольких серьезных попаданий. Рядом с незнакомцем на земле лежал полушлем с навесной парой визоров разного класса. Для чего могли понадобиться столь громоздкие, а следовательно, невероятно мощные устройства, я могла только гадать.