— А ты меня не подгоняй. Будет у тебя красивая жизнь. Что ты скажешь о норковом манто?

— Правда? Норка? Но это же жутко дорого!—До­рис заметно повеселела.— Я в ней в последний день за­явлюсь в магазин.— Она отвратительно хихикнула.— А когда ты его купишь?

— Я знаю один хороший магазин. На неделе туда зайду. Тебе пойдет норка.

— Еще бы не пошла! Сай мне норку никогда бы не купил.

Официант налил в бокалы шампанское.

— За нас!— сказала Дорис, поднимая бокал.— Мо­жет, шампанское тебя немного взбодрит.

— Об этом не беспокойся — ты со мной скучать не будешь. Я знаю в Париже отель, который тебе обяза­тельно понравится. Совсем новый — построен перед са­мой войной. Окнами выходит на Елисейские поля. Весь сверкает, американские бары, полно обслуги.

Дорис, наклонилась к нему и игриво шлепнула по руке.

— А как кровати — мягкие?

— Отличные кровати — тебе понравятся.

— Красота! Не то что эта драная кушетка на Хемли авеню. Все пружины наружу — брр!

— И совсем неплохая лососина, а?

— Бывает хуже,— сказала Дорис и подставила бо­кал, чтобы он налил ей еще шампанского.— Может, мы с тобой и поладим. А что мы делаем завтра? Хочешь по­танцевать? Вообще-то мне нужно новое вечернее платье...

— Купим.

— Так что мы делаем завтра?

— Завтра?— Кросс улыбнулся.— Я придумаю что-нибудь особенное. Выпьем за успех.

— Успех чего?

— Секрет. Я уж для тебя постараюсь. Такого с то­бой еще никогда не было и не будет, и ты об этом нико­му никогда не расскажешь.

Дорис хихикнула.

— Что-то неприличное?

— Нет,— ответил Кросс.— О неприличном ты обяза­тельно кому-нибудь рассказала бы. А тут у тебя язык отнимется — такое тебе не снилось.

— Ну ты даешь!— воскликнула Дорис.— Умрешь с тобой.

Нет, она невыносима! Она превзошла его самые худ­шие ожидания.

Кросс лежал у себя дома в горячей ванне и размыш­лял. Завтра он встречается с ней в то же время. И зав­тра надо ее убить. Он посадит ее в машину и поедет за город. Это ей, наверно, не понравится, так что убить ее придется как можно быстрей. Он ее задушит — чис­тое убийство, не оставляет следов. Потом остановится где-нибудь в тихом местечке, затащит труп в лес и там его оставит. Дня через два ее, конечно, найдут, но ник­то не свяжет это преступление с его именем. Когда они начнут перебирать ее знакомых, то, наверно, решат, что это — дело рук какого-нибудь ее дружка из солдат. Потаскушки часто так кончают. Все скоро забудется, и он опять будет в безопасности.

Точно в семь часов вечера он ждал ее На том же месте. Скорей бы с ней разделаться! У него уже не было прежней уверенности в себе — ему казалось, что теперь уже события управляют им, а не он событиями. Но он без боя не сдастся. Выходя из дома, Кросс впервые за это время сунул в карман пистолет, который пронес че­рез всю Польшу и Германию. Когда у тебя в машине труп, всякое может случиться. Вдруг придется отстре­ливаться, чтобы уйти от преследования.

Он также вынул из ящика с инструментами тот са­мый гаечный ключ и положил его рядом со своим си­деньем. На всякий случай.

Погода была как раз подходящая для такого дела. Луны не было, дул сильный ветер.

Он не заметил Дорис, пока она не открыла дверцу машины. Плюхнувшись на сиденье, она раздраженно захлопнула ее за собой.

— Ничего себе развлечение — кататься в машине в такую погоду,— проворчала она.— Поехали к тебе. Я себя что-то неважно чувствую.

— Что такое? Голова болит с похмелья?

— Отравилась ихним шампанским. А может, рыба была не того. Ну поехали, чего ты ждешь?

— Тебе надо выпить.

— Это точно!

— Знаешь что,— сказал Кросс— Давай прокатимся по окружной, заедем в бар, выпьем по рюмочке, а по­том поедем ко мне и залезем в постельку.

— Конечно, обязательно предложит постельку, ког­да я не в настроении. Ну ладно, делай как знаешь.

Кросс выжал сцепление.

— А почему бы нам не поехать прямо к тебе?— не­много погодя капризно спросила Дорис.

— Хватит трещать,— сказал Кросс.

— Как ты сказал?

— Я сказал, заткнись,— прорычал Кросс, сворачивая на окружную и нажимая на газ.

— Нет, вы только послушайте его,— проговорила Дорис, откинувшись к дверце и пытаясь разглядеть вы­ражение его лица при свете приборной доски.— Ты как со мной разговариваешь? Может, ты забыл, что коман­дую тут я?

— Вот и ошибаешься,— ответил Кросс.— Коман­дую я.

Дорис вдруг испугалась.

— Поехали обратно! Остановись, слышишь!

Кросс сильно ударил ее по лицу тыльной стороной руки и почувствовал, как косточки хрястнули об ее зубы.

— Сказал, заткнись!

— Ууу, гад!— завизжала Дорис и принялась коло­тить его кулаками по голове. Машину опасно занесло. Кросс так резко затормозил, что Дорис ударилась голо­вой об ветровое стекло. Кросс бросил взгляд в зеркало заднего обзора. Сзади на дороге никого не было. Впе­реди светились фары встречной машины, но она была еще далеко. Времени хватит. Он попытался схватить До­рис за горло, но она отчаянно сопротивлялась, дико во­пя и раздирая ему лицо острыми ногтями. Если ему не удастся заставить ее замолчать... Дорис была сильной женщиной, и ужас удваивал ее силы, а Кросс был не такой уж крупный мужчина. Так он никогда не дотя­нется до ее горла. Дорис пыталась открыть дверцу. Кросс схватил гаечный ключ и ударил ее по голове. Она прикрылась рукой, но он ударил ее еще и еще, и молотил по ней пока крик вдруг не прекратился и Дорис не обмякла на сиденье. В машине было трудно размах­нуться, чтобы нанести достаточно сильный удар. Кросс привстал и изо всех сил ударил ее в висок. Ну вот, те­перь, наверно, дело сделано. Его трясло. Кросс принялся тянуть и толкать тело Дорис, пока оно не перевалилось через спинку и не упало сзади на пол. Он прикрыл его ковриком.

Наконец-то он от нее избавился! Во всяком случае он никогда больше не услышит этого хихиканья. Чуть ведь не запорол дело. Бешеная кошка! Исцарапала ему все лицо! Даже кровь течет. Как он это объяснит? Кросс посветил фонариком на сиденье рядом. На нем крови не было, но на пол обязательно натечет. Как только он избавится от трупа, надо будет вычистить машину, д времени в обрез, и то надо, и это.

Минуту Кросс сидел не шевелясь. Встречный автомо­биль проехал, а сзади все еще никого не было. Он опу­стил стекло и прислушался. Справа от дороги виднелся дом, но в окнах было темно. Ветер дул яростными поры­вами. Похоже, что Дорис кричала понапрасну.

Кросс решил сначала выкурить сигарету. У него все еще дрожали руки. Осталось уехать за город, спрятать тело и смыть кровь. Это займет не так уж много вре­мени. Кросс завел машину и поехал. Надо быстрей со всем этим разделаться, думал он. Он ехал на большой скорости, Время от времени порыв ветра так сильно ударял в бок машине, что сбивал ее с прямой. Осторож­нее, сказал себе Кросс, любое дорожное происшествие будет катастрофой. Он старался не думать о том, как он будет искать в темноте подходящее место, вытаски­вать из машины тяжелое тело, тащить его в лес — и все это с риском быть замеченным из проезжающих ма­шин. Он уверял себя, что тут нет ничего сложного, что не стоит об этом думать. Но его томил страх. Он на­верняка запачкается кровью... Казалось, он по второму разу смотрит один и тот же фильм.

Кросс помнил эту дорогу — раньше ему приходилось много по ней ездить. Миль через двадцать, может, нем­ного дальше, начнется лесистая местность. В молодости они устраивали там пикники. В лес отходят несколько дорог. Правда, на деревьях сейчас нет листвы, но тело можно будет засунуть в кусты, и его там обнаружат не скоро. Надо будет просмотреть сумочку Дорис: вдруг там есть его телефон или адрес. Не забыть оставить ма­шину в таком месте, где не останется отпечатков шин. И следов. Можно обвязать ботинки тряпками, как это делали заключенные в лагере для тепла.

При въезде в Эшер Кроссу пришлось остановиться перед светофором и рядом с ним остановилась другая машина. На минуту он испугался: вдруг они увидят, что У него на полу? Хотя чего бояться?— убеждал он себя.— Тело хорошо прикрыто. И вообще, зачем людям загля­дывать к нему в машину? Но все-таки ему было не по себе. Несколько дней назад его машину остановила по­лиция. Они проверяли все автомобили, едущие из Лон­дона —• просто так, на всякий случай, в связи с ростом автомобильных краж. Что, если его опять остановят? Усилием воли Кросс выбросил эту мысль из головы.