Хотя… я почти уверен, что это одно и то же.

И если простое предательство одного из нас могло принести реальные неприятности, которые, впрочем, было бы несложно замять, используя федеральные связи, то ожившее олицетворение заокеанской угрозы спустило бы на дно – в зыбкий мир на краю войны. Это все равно, что санкционировать ядерную атаку всем ядерным боезапасам Штатов и ударить по Евразии. После уничтожения России выпущенными боеголовками другие страны, дабы уберечься, дабы предотвратить дальнейшее опустошение, предпримут самые радикальные действия в отношении североамериканского континента. О нерушимости дружеского союза можно будет только мечтать.

А что если катастрофа неизбежна, как вымирание неандертальцев? Нет, не хочу в такое верить.

За свою относительно долгую жизнь я услышал немало жутких, но правдоподобных историй. Например, тысячи беженцев, спасшихся от хаосных разборок Юго-запада, развернули лагерь около границы Калифорнии. Жили там два года, пока туда не поступило экстренное сообщение, пока их не вычислили и не расстреляли.

Меня волновал Юго-запад, но я – хороший солдат, который всегда следовал приказам, предчувствовал, что у мира есть проблемы посерьезнее.

Подчиняться командиру или играть в ангела-хранителя – выбор непростой. Для первого – нужна подготовка, для второго – совесть. Но как же я счастлив, как же рад, что не подался в политику. Глядя на нынешнюю ситуацию, из-за которой хочется плакать… рисковать жизнью для мужчины всегда лучше, чем дергать за ниточки. Эх, вот бы человечество заглянуло внутрь себя”

- А-а-а-а!

Резко выйдя из раздумий, Пол, наконец, отозвался на крик майора Гаррисона. Чуть помотав головой, он пробежался вниз по лестнице и увидел, что Феррант с Анри бегут к выходу, а оставшийся не у дел Гаррисон лежит и зажимает двумя руками простреленное колено, смотрит безумными глазами на труп ЦРУ-ушника и ворчит.

Канингхэм необдуманно понесся за предателями. Ко входу в здание подъехал круто оттюнингованный джип. Водитель крикнул негодяям “садитесь”. Те живенько забрались в машину.

- Стойте! – проорал Чарльз.

Со злости топнув, растерянно повернувшись к клинике, боец совсем забыл, что Рили – человек самых грязных и подлых наклонностей ко всему прочему еще и до безрассудства мстителен.

Рили выглянул в боковое окно тачки, высунул пистолет и…

ВЫСТРЕЛ!

Побежав вслед, Пол разглядел вдали исчезнувший, слившийся а дорожных пробках внедорожник. Но… это далеко не все, что он увидел – перед ним, у самой двери лежал его самый близкий товарищ – Чарли Канингхэм. Раненый издыхал, агонизируя, преодолевая боль, что-то нашептывал.

- Угасаю…

- Нет! – склонившись над ним, Макдауэл разрыдался, - Нет, не уходи. Не уходи, слышишь? Цепляйся за жизнь… цепляйся до последнего!

- Поздно, друг – с горечью во рту признал умирающий, - Жизнь от меня отдалилась на приличное расстояние и парит где-то там, куда и я вот-вот отправлюсь.

“Я только что простился с Чарли. Нет повода сомневаться, что причиной смерти послужило огнестрельное ранение. Пуля задела жизненно важные органы. Его бы не спасли, даже если бы доставили в реанимацию.

Я видел много таких случаев, к этому невозможно привыкнуть. Каждый очередной раз переживается как первый. Иногда неосознанно ставишь себя на место погибших и делается еще страшнее”

Если бы Стейн Редфорд сказал, что стряслось нечто непредвиденное, он бы солгал. В первую очередь самому себе. Неисполненные желания,

желания, похороненные заживо, не умирают, они выливаются в апатию, апатия – в хроническую усталость от всего окружающего.

Стейн набрал SMS-сообщение своему любимому племяннику в надежде, что тот ответит тем же или позвонит.

Пол, твое доверие ко мне подорвалось, это видно невооруженным глазом. Но, несмотря на все плохое, ты должен мне обо всем рассказать. Знаю, я вселил в тебя веру и я же ее отнял. Но видят небеса, я не хотел, чтобы так получилось. Идеей было создать дополнительную защиту для общества, не для президента.

Похороны Чарльза Канингхэма состоялись спустя сутки. Простившись с другом, Пол сразу же приехал к дяде…

Он пересказывал ему недавние трагические события с видом мертвеца: веки над опустевшими глазницами пошевелились, рот приоткрылся с тошнотворным скрипом, отчего по бледному, дерганому, поминутно выпадающему из реальности лицу пробежался отголосок Вьетнама. Огонь…

- Я застрял в себе и не смог среагировать вовремя. Но… я помню, что случилось. Мы уже шли к выходу из клиники, как вдруг один из посетителей вытащил узи и без предупреждения положил двух агентов ЦРУ. Гаррисон убил его. Но он остался один. Мы с Чарльзом стояли сзади – ноты сожаления с каждым пройденным мигом доносились все громче, - Все произошло довольно быстро. Чарльз не ожидал подставы, равно как и я. Майор выжил, хоть и получил ранение. Затем Чарли побежал за ними… - и кисти тряслись, - Я побежал за Чарли, а он уже…

Редфорд закончил рассказ за племянника:

- Лежал на асфальте.

- Да… - Макдауэл заплакал.

- Истекал…

Вьетнам не научил его без боли переживать уход друзей - не разучил сострадать.

ГЛАВА ВТОРАЯ – ПСИХОПАТ

Выкинув порядочно поднадоевший ствол, Феррант улыбчиво произнес:

- Агентами хаоса становятся с малых лет. Именно прошлое влияет на будущее, большинство секретов хранится в детстве.

Тридцать два года назад.

Для протяжно завывающего мальчика, привыкшего прятаться на кухне, этот мужчина был оборотнем. Несмотря на положительную репутацию и успешную карьеру полицейского, во всей красе

“человек-волк” показывал себя дома: приходил, снимал ремень, кушал, смотрел телевизор и по наступлению подходящего настроения, когда в мозгах что-то застревало, брал в руки палку и… раздевал сынишку догола.

Мальчик с замиранием выполнял садистские поручения. Он, хоть и знал, что будет испытывать в ближайшие полчаса-час, ненависть, страх, угнетение, не мог сему воспротивиться. Приходилось во всем быть покорным.

- Живо становись к стенке! – крикнул отец, - Живо!

Все следующее время до заката садист, как мог, сексуально извращался над сыном. Мать была в отпуске и, следовательно, не знала об этом. Оборотень воспретил шалуну кому-либо рассказывать об их “развлечениях”.

Когда измученный ребенок попытался выскользнуть из злодейских объятий, педофил применил физическую силу.

- Не смей отказывать мне!

Кошмар продолжался ровно до приезда полиции, которую вызвали соседи, услышав, что происходит за стеной…

Когда справедливость восторжествовала, и виновного отправили в стационарное учреждение, единственному очевидцу, сыну педофила, пришлось писать подробный отсчет: когда отец начал проявлять признаки злости, когда папа впервые его трах… поимел и говорил ли он кому-нибудь о папашкином влечении.

Единственное, что смягчало крайне омерзительную ситуацию: за ребенком, в отличие от его мучителя, не замечалось никаких признаков психопатии. Он даже не проходил обязательный в таких случаях курс реабилитации.

- Феррант, твоя фамилия Рили? – спросил психолог, вызвавшийся поговорить с мальчиком.