- Забыть такое? Сложную, однако же, цель ты себе поставил. Это будет ой как непросто…

- Но я ведь смогу?

- Возможно, да, а, возможно, и нет. Время покажет, отпустит тебя

гнев или будет сопровождать всю оставшуюся жизнь. Психика – механизм непредсказуемый, поэтому любые прогнозы будут неуместны.

- Не кипятись, я только прикорнул. Что, скажешь, не имею права?

- Чтобы упечь твоего отца за решетку, я думаю, ему стандартно поставят шизофрению. Но пока из твоей головы не выветрились события сегодняшнего дня, пока ты ничего не забыл, Феррант, ответь честно, что ты чувствуешь?

- Итак, солдат, у тебя проблемы?

- Нет никаких…

- Я спрашиваю!

- Да с чего ты взял?

- То, что вытворял твой отец, ужасно и непростительно. Для облегчения могу сказать, что он подвергал насильственным пыткам не только тебя, но и многих других детей.

Меж тем Рили и Бергсон продолжили выяснять отношения:

- С того, что ты разленился в последнее время. Ничего не хочешь делать!

- Да ладно тебе…

- Меня такое не устраивает. Ты знал, на что подписывался!

Психолог беседовал с мальчуганом как со взрослым:

- Сейчас обсуждается вопрос возможности проведения стационарно восстановительного лечения.

- А судьба папы?

- Еще не предрешена. Но будь уверен, что ему не сойдут с рук эти злодеяния.

- В смысле?

- Предки детей настаивают на смертном приговоре. Суд вполне может учесть их пожелания.

- Считаете, это справедливо?

- Я не собираюсь озвучивать свою точку зрения. Намного важнее, как считаешь ты.

- Да брось, приятель, не выноси сор из избы. Давай откинем все недопонимания и…

- Я… я не знаю.

Рили пришел в бешенство и при всех напал на неготового к потасовке Анри Бергсона.

- Не знаешь, сможешь ли его простить? Даже через

десять-двадцать лет?

Анри попытался защититься, но ярость вожака была неостановима. Психопат взял взаймы нож (вытащил из кармашка француза) и… ударил.

- Да, сэр…

Вынул из раны нож и вонзил лезвие в горло уже начавшему оседать на пол телу. Удивление застыло на лице Анри посмертной маской. Активисты, взирая на резко изменившегося Ферранта, подумали, какой же у них “добрый” предводитель. Убийца нисколько не удивился их реакции. Его воспаленные глаза, то и гляди, были готовы выскочить из орбит, будто он – воплощение дьявола во плоти, беса, вселяющего ужас!

- Лежи! Ты больше никогда не встанешь! – когда все закончилось, он не забыл пнуть окоченевшего соратника,

И крикнул компьютерным гениям, видимо, еще не остыв:

- Собирайтесь! Пойдем вербовать!

- Ничего страшного. Это можно понять.

Трое юношей, запершись в огромном синем трейлере, тихонько посмеивались над неловкими администраторами сайта. Пока родители работали, они занимались профессиональным взломом: крушили новые нераскрученные вэб-ресурсы, которые не индексировались на первых позициях поисковых систем, чье наличие выявить порой очень трудно. Но делали это, отнюдь, не из корыстных побуждений, а, скорее, ради интриги, ради какой-то незначительной забавы.

Сегодня в трейлер кое-кто постучался.

Стук-стук. Парни обернулись и увидели коротко постриженного белобрысого мужчину, крепко сжимающего автоматическую винтовку в руках. Рядом с ним стояли два вооруженных типа.

- Вернемся к нашим баранам! – воскликнул Рили.

Ребятня заволновалась:

- Как вы нашли нас?

У преступника имелись ответы на любые вопросы:

- Легко, Ватсон! – он любил кидаться малость исковерканными литературными фразами, - А вы, мои наивные, думали, что находитесь в полной неприкосновенности? – противная улыбка все не сходила с его рожи, - Огорчу, это жизнь, абсолютной защиты нет ни от чего!

Парням стало еще жутче. Хорошо знакомые кусты, выглядывающие издали, казались толпою обступивших со всех сторон призраков. То ли дело в агрессивном настрое этих громил…

- И что вы хотите от нас?

- Хочу дать вам убежище.

- Зачем?

- А где вы планируете спрятаться? Ведь скоро начнется Третья Мировая!

Владелец пластической клиники Кларк Эштон неподвижно лежал в реанимации. Ответственные доктора делали осмотр каждые полчаса и никого не пускали в палату.

Решив узнать о нынешнем состоянии Кларка, Макдауэл явился в больницу, куда определили подстреленного. Но… неожиданно встретил там своего дядю. Оказалось, Редфорд сам жаждал расспросить больного.

- В данном положении не сыскать подходящего средства. Многие народы находятся в информационной яме, и им, как ни странно, приходится значительно легче. Зря я бросил армейские делишки и ударился в частное предпринимательство. Теперь вот жалею…

- Стало быть, здесь не все так однозначно, информация не только дарит возможность, но и утяжеляет? - Полу удалось уловить ход дядюшкиных мыслей.

- Возлагает серьезную ответственность, напрочь лишая свободы…

- Это вы к чему, позвольте узнать?

- Информация… - волнительно вздохнув, Редфорд уселся на коридорную скамью, - Эта бесстыжая злодейка погубила мистера Эштона. Рили можно считать исполнителем…

Боец попытался оценить своеобразную логику Стейна:

- Информация погубила? Звучит очень нетипично…

- Но правдиво – тот быстро перескочил с одной тему на другую, - Твоя попытка разобраться произвела на меня огромный эффект, сравнимый с потрясением.

- Почему?

- Ты начал вести свою игру, у тебя появились амбиции, мотивы… то, что, в общем, не наблюдалось у других членов ОПБ.

- А как должно быть, по-вашему?

- Вообще-то все правильно. Я думал о тебе слишком недостойно…

- Как именно?

- Я полагал, тебя все устроит, ты выберешь роль простого исполнителя – оловянного солдатика, полностью отдавшегося службе, и примкнешь к кучке безвольных, для которых война – всего лишь хороший способ самоутвердиться.

- Ну, уж нет, я не такой… - опустив голову, признался Пол, - Привык видеть мир индивидуально.

- Это в тебе и замечательно – похлопал его по спине приветливый дядя, - Прекрасно!

Стейн умолчал о настоящей причине своего появления в стенах лечебницы. И на то была веская причина – страх. Страх, что пациента решат списать за излишние знания. Эштон, как показалось дяде Макдауэла, был зажат и мог в какой-то степени считаться невиновным.

“Невинных подобает защищать, если есть такая возможность”

Оказав одну маленькую услугу террористам – приходится расплачиваться жизнью.

Обостренная бдительность себя оправдала: обратив внимание на высокого мужчину в медицинском халате, приближающегося к палате Эштона, Стейн вспомнил имя и внешность дежурного врача, обещавшего навестить больного через пятнадцать минут после обеда. Айзек Слоан. Наблюдателя смутило, что долговязый тип носил одежду низенького Айзека.

Он решил не гадать и проверить:

- Здравствуйте, одну минутку! – Редфорд попросил его остановиться.

Высокий застыл и, уставившись на старлея, спросил с подчеркнутым недружелюбием: