- Он за сусликами на холмах охотится. – не отрывая взгляда от занятного зрелища, пояснила Гелла и тут же добавила: - Шонькам еды много надо.

- Что за шоньки? И когда меня кормить будут? – возмутился я. Не поворачиваясь, дамы синхронно указали, куда мне следует идти. В столовую конечно. Там я свежих мясных пирожков надыбал. Запил пищу сухим вином. К этому времени и дамы освободились: шоньки растерзав суслика, наелись и уснули. Теперь дамы наперебой объясняли мне как Гриша, лазая вдоль берега реки наткнулся на громадный ствол дерева, приплывший невесть откуда. В дупле поверженного лесного великана он нашел двух зверьков, которых Гелла назвала шоньками. Уж такие они милые, лохматенькие и с синими глазами, а зубки у них белые, остренькие и кушать так хотели – аж завизжали от восторга, когда Гриша им суслика приволок.

Женское естество неистребимо. Сволочи стерилизовавшие наших женщин, не могли отнять женскую сущность – материнский инстинкт. Во что это выльется, когда зверьки подрастут, я не знаю. Можно только довериться природному чутью трамма. Ведь не зря же он приволок этих хищников в дом?

Пока Гриша отсутствовал, я успел нарезать из деревяшек несколько кубиков, пометил стороны цифрами. Не успел я окончить работы, как заявился Гриша, таща целую сумку с сусликами. На зов они к нему выходят, что ли? Сейчас человека из дома не вытащишь, а он из нор в скалах, под дождь зверьков выманил. Гриша устало сбросил тяжелую сумку и сказал: - Дня на три им еды хватит.

- Для чего ты вообще их приволок?

Губы трамма тронула несмелая улыбка: - Понимаешь, зверьки необычные, они на помощь меня позвали.

- Это как? – озадаченно спросил я.

- Они телепаты. – спокойно пояснил Гриша. – Советую тебе попробовать найти с ними контакт. Из них прекрасные разведчики получатся, дай только время.

- И сколько же им придется расти?

- Они совсем маленькие еще месяца нет, но растут быстро. Мать шонек очевидно погибла во время наводнения. Плавать они не умеют. Зато бегают очень быстро, и думаю мало, кто из местных хищников сможет одолеть их в драке. Поверь, даже если ты не сможешь общаться с ними на ментальном уровне, все равно зверьки понятливые и будут преданы своей новой семье.

- Ладно – проворчал я. – С шоньками разобрались. Теперь вот давай с кубиками разберемся. Гриша недоуменно смотрел, как я жонглирую кубиками.

- Есть такая игра – начал объяснять я. Дальше говорить не понадобилось, он и так все понял. Прочитал мои мысли.

- Да, конечно, я могу выложить кубики любой нужной гранью вверх – ответил трамм. Если ты хочешь пощекотать нервы местным обормотам – пожалуйста, даже забавно получится. Тем более я слышу, по двору Петрович шаркает. Проигрался вдрызг. Надо нам свои деньги возвращать…

Ночь, за окном стучит дождик. В монотонным шуме пропали все остальные звуки. Гелла раскинувшись на широкой кровати, не спит, мечтательно улыбается. Думаю, ее мысли заняты не нашей любовью. Через короткое время она делится своими мыслями: - У меня такое ощущение, что они со мной разговаривают – шепчет она.

- Это ты о шоньках?

- Да – и она заливается тихим смехом: - Не знаю, откуда пришло: они мягкие пушистые, ушки длинные, висят, зубки мелкие. Сами шкодливые, словом шоньки и все.

Ранее, даже после любовных игр я не наблюдал такого света в ее глазах. Даже обидно немного…

***

Игорный бизнес дело серьезное и отнеслись мы к последующей операции со всей ответственностью. С раннего утра я пошел договариваться с хозяином салуна. Дождь лил с упрямым постоянством и я, шлепая по лужам, обратил внимание, что вода в реке все прибывает. Впрочем, чтобы добраться до окраинных домов, реке еще нужно подняться не менее чем на метр. Подойдя к салуну, я долго стучал в закрытую дверь, прежде чем мне открыл заспанный хозяин. Видно вчера они долго заседали, да и от самого владельца несло тяжелым перегаром. Так, что он не сразу врубился, что мне вообще от него нужно. Я присел за стол выпил с ним за компанию маленький стаканчик винца и объяснил заново свое предложение. Наконец он понял. Надул щеки, почесал лохматую голову и важно так объявил: - Аренда салуна вам уважаемый Макс обойдется в фунт золота в день. Я помолчал немного и спрашиваю так ласково: «Неужели, целый фунт?» Он еще более надулся и покивал головой. – Тогда выходит, мы на сделке с тобой продешевили. Отдав золотой салун за вшивый домишко. Наверное, придется тебе перебираться обратно в свою халупу. По закону принятому в Золотой Лихорадке (его я только что сам придумал) покупатель может пересмотреть сделку в течение двух недель.

Гарри прекрасно знал, что такого закона и в природе не существует. Зато знал другой неписаный закон, бывший в почете на Каторге: « Кто сильнее тот и прав». Поэтому согласился отдать в аренду зал за четверть фунта, но торговлю спиртным оставил за собой. Салун не работал до вечера – мы готовились к принятию гостей, так что нетерпеливые посетители чуть не разнесли двери, пока я не показался на выходе и все сразу успокоились. Весь день наша троица была занята делом. Петрович рыскал по поселку в поиске карточных колод, запасных камней для игры в кости и прочих атрибутов. Гриша работал над дизайном салуна, а я успел нанять трех работников имевших понятие об игорном бизнесе. Одним из нанятых работников был Анджей. Петрович нашел не только три колоды карт, но с помощью продавца приволок в салун невесть откуда взявшийся стол с рулеткой. Так, что к пяти часам вечера удивленные посетители обнаружили, что салун превратился во вполне приличный игорный зал. Со столами для игр в кости, карты и трик-трак. В центре помещения возвышался стол для игры в рулетку. Освещение в зале стало лучше. Помимо прежних ламп, на столах возвышались канделябры с «долгоиграющими» свечами. На игорных столах статуями правосудия покачивались аптекарские весы. Ошеломленные посетители скопившись при входе молчали и чтобы разрядить обстановку Петрович громогласно объявил: - Уважаемые клиенты; владельцы игорного зала «Золотая Лихорадка» рады приветствовать вас в наших стенах. В честь открытия, сегодня первая порция спиртного, на выбор за счет заведения!...

Тонкий ход - через секунду «уважаемые клиенты» ломанулись к бару, а еще через несколько минут уже непринужденно усаживались за игровые столы. Двое работников нанятые за фиксированную плату, работали за столами для игры в кости. Анджей рискнувший работать за процент от прибыли, играл в покер. Я не очень искушенный в азартных играх уселся обувать клиентов в «очко», а Петрович трудился при рулетке. И над всем этим благолепием священнодействовал наш Гриша. Сидя в углу на невысоком подиуме, он как искусный дирижер подавал надежду клиентам с выигрышной картой, при этом подавая нам сигнал опасности. В результате выигрыш игроков становился ничтожным. Кости брошенные при мелкой ставке - большинством ложились в пользу клиента. Шарик рулетки так же работал в нашу сторону. Но проделывалась сия работа столь виртуозно, что клиенты не замечали, что карманы их постепенно пустеют. В зале присутствовало еще семь столов, но за ними сидели граждане поселка, изначально пришедшие только напиться в салуне. Чувствовалось, что в последующие дни большинство из них станет жертвами нашей аферы. Глаза выпивох светились азартом, но пока они крепились.

Гриша по сути сам играл за нас. Нанятые со стороны работники включая Анджея, не догадывались о скромной роли трамма, просто смотря в карты или бросая кости, им на ум приходило наиболее верное решение, как поступить при сложившихся обстоятельствах.

Глубокой ночью, когда все клиенты и наши работники разошлись, мы подсчитали барыш: чистая прибыль от нашей аферы превысила два фунта золотого песка. – И это только начало! – торжествующе произнес Петрович. Гриша сидел в расслабленной позе, устало прикрыв глаза. Наконец он произнес: - Завтра еще посижу – послезавтра надо идти на охоту, еда у шонек подходит к концу.

- Какие шоньки! – возмущенно прошипел Петрович. – Мы к концу сезона полпоселка скупим. Корми своих животных копченой страусятиной.