Надвигаясь на нас, звери поневоле сбились в кучу, постепенно замедляли бег и в ста шагах замерли, готовясь к последнему броску. Настал момент ошеломить противника. Предупредив партнеров, я бросил две светошумовые гранаты в центр стаи и крепко зажмурившись, зажал уши ладонями. Мой бросок совпал с началом атаки. Вожак стаи издал протяжный рык, мгновением позже сменившийся щенячьим визгом. Визжала вся стая. Я раскрыл глаза и, не смотря на то, что в них еще плавали цветные круги, веером пустил очередь из пистолет-пулемета. Рядом раздались хлопки. Анджей бестолково пулял из своего пугача по невидимым пока целям. Зато Гриша явно находил цели для своих стрел. Правая рука его так и мелькала, посылая одну стрелу за другой. Я поддержал его огнем, теперь экономно расходуя патроны. Это была бойня. Ослепленные звери визжали на разные голоса, инстинктивно стараясь унести ноги от столь страшного места. Но ноги не желали держать своих хозяев, и они шатались, падали, ползли, пока стрела или пуля не прерывала жизнь…

Двенадцать животных осталось на месте побоища. Уверен, что эта стая больше никогда на людей нападать не будет.

Ночь только вступала в свои права. Мы решили задержаться, чтобы содрать хоть пару шкур этих хищников. Заодно привести в чувство хорсов. Хоть у них морды и были прикрыты во время взрыва гранат, но перепугались они изрядно. Пока Гриша с Анджеем добывали трофеи, я напоил «лошадок», заодно подбросил им свежего сена захваченного мной в дорогу.

Мы еще успели подремать пару часов и лишь на рассвете отправились в путь.

Глава 9.

Делайте ставки господа!

Прошла неделя с момента наших последних приключений, и настал сезон дождей. По словам старожилов в здешних местах он непродолжителен. Обычно не более двух недель. Зато дожди непрерывно льют, порой как из ведра.

Три дня такой погоды и река вышла из берегов, Добыча золота стала невозможна, и старатели проводили время, набившись в местный салун и гостиницу, где тоже имелся бар. Незадолго до начала сезона дождей в Золотую Лихорадку пришел большой обоз с товарами и недостатка в выпивке и продуктах жители не ощущали. Во всяком случае, трудоспособное население. Но, как и везде в поселке имелись свои тунеядцы, пьяницы и даже одинокие старики, чудом сумевшие дожить до преклонного возраста в суровых условиях. Один такой прибился к нашей компании. Сначала Гелла – добрая душа накормила старика остатками от нашего обеда. После чего эта личность прикипела к нашему двору, и не надо было даже сомневаться, что выйдя за ворота можно всегда было застать этого старика сидящего на камне напротив наших ворот. Время славно потрудились над его телом. Худой, абсолютно лысый, с горбатым носом и спиной, пучками встопорщенной растительности вместо бровей, он напоминал мне какую-то диковинную птицу. Скорее грифа. Беззубым ртом он не говорил, а хрипло выкаркивал фразы. Однако редко - трезвый он был молчалив. Звали его Кроу. С началом сезона дождей мне было стыдно смотреть, как его тощая фигура мокнет под дождем напротив нашего дома. Впрочем, как я догадываюсь на это он и рассчитывал. Впервые увидев его мокнущим под дождем, я предложил Кроу переселиться под навес во двор с колодцем. Самолично принес ему горячей похлебки и предложил охранять колодец за еду и кров. Старик согласился и больше мы не испытывали мук совести каждый раз выходя на улицу. У Кроу имелся один недостаток и весьма серьезный: старик был запойным пьяницей. Но об этом мы узнали не сразу. Как-то Петрович поднес ему для сугрева стаканчик (хотя какой тут холод – в самый лютый дождь температура ниже двадцати градусов не падала!). И после мы старика в этот день во дворе не видели. Обнаружился он около салуна. Решив зайти в этот день на посиделки, я увидел его лежащим в грязной луже у входа в питейное заведение. Кроу каркал боевую песню космодесанта, чем меня серьезно удивил. При этом он ворочался в луже пытаясь достичь берега, и в промежутках между куплетами сквернословил так, что ему бы позавидовал любой боцман военного флота. Не стал его тревожить - пусть отмокает и сделал ошибку: это чучело через двадцать минут нарисовалось в дверях салуна. Сплошной комок грязи. Видимо ему до этого уже не раз стаканчик подносили сердобольные самаритяне, но к моему приходу кредит щедрости закончился, и бармен жестом приказал вышибале выставить нашего приятеля. Все бы ничего, но этот детина, взял руку старика на излом, и Кроу по-заячьи заверещал. – А ну оставь его! – заорал я, не трогаясь с места. Детина спиной не видя, кто это ему приказывает, послал меня куда подальше. В зале сразу стало тихо. Пришлось подняться. Верзила как раз пытался оторвать старика от косяка при входе (откуда у пьяни, только силы взялись!). Подойдя вплотную, я похлопал увлеченного вышибалу по плечу: - Я же тебе сказал оставить его.

Разгоряченный борьбой здоровяк не поворачиваясь, ткнул локтем мне в район диафрагмы. Опытный подлец! Но не достал естественно. Слов не понимает, пришлось приложить его пару раз головенкой об стенку. В этот момент входная дверь открылась, и в проеме возник Петрович. На миг замерев, он бросил взгляд на мое рассерженное лицо. Перевел взгляд на оседающего вышибалу. С него, на вцепившегося в косяк Кроу. Все понял и крикнул бармену: – Эй, Гарри, с каких это пор наших работников выставляют из зала. Да еще в нашем присутствии? – Гарри неуютно поежился и промялил, что, дескать, старик и так напился в стельку, да еще весь пол изгваздал. – Слов нет Гарри, салун теперь принадлежит тебе. Но если ты еще хоть раз поставишь нашего человека ниже других, то мы можем и пересмотреть нашу сделку. От таких слов лохматое оперенье на голове владельца салуна встало дыбом. Толстые щеки затряслись. Быстро перебирая толстыми ножками, он в доли секунды очутился возле Кроу. Уговаривая и причитая, бармен повел находящегося в полубессознательном состоянии старика в подсобное помещение. Притихшие посетители успокоились, припали к своим чашам и через секунду гул голосов опять понесся по залу. Оживший вышибала пробирался вдоль дальней стены стараясь не привлекать к себе внимание. Мне собственно никакого дела до него не было. Я отхлебнул из чаши и поинтересовался у Петровича, чем там заняты наши дамы. – Гриша для них новую игрушку нашел, живую… Не успел он рассказать толком, как рядом возник Кроу. Умытый и в сухой одежде. Тяжело плюхнувшись на табурет, он громогласно прокаркал подскочившему официанту: «Виски!» - и с биллиардным стуком грохнул головой об столешницу. – Готов - констатировал Петрович.

- Ну а, что за игрушка? – поинтересовался я.

- Домой придем, сам узнаешь – загадочно бросил Петрович и, отхлебнув из бокала, рассеянно оглядел зал. Наш столик находился в углу на низком подиуме и отсюда открывался прекрасный вид. Народу в зале было много, люди пили, смеялись, с пьяным убеждением, что-то доказывали друг другу. В дальнем углу за длинным столом шла большая игра в кости. – Пойти, что ли размять старые кости? – скаламбурил Петрович и через минуту его голос влился в нервный ритм азартного шума. Входная дверь в очередной раз открылась, впустив Джонни и Анджея. Вновь пришедшие метнулись было сразу к игорным столам, но заметив меня, решили отдать долг вежливости.

- Ты не увлекаешься? – спросил Джимми, пожимая мне руку и кивая в сторону игорного стола.

-А куда торопится? Сезон дождей еще только начался, успеет еще надоесть.

Анджей посвятил меня, что окорочка «птички» наконец вполне прокоптились, и мы можем забрать свою долю. Видя, что я не склонен к разговору, парочка приятелей спешно подалась к игорному столу. Собственно там уже играли на трех столах. Местные жители не могли жить без постоянных впрыскиваний адреналина. По этому поводу у меня в голове возникли кое-какие идеи. Я расплатился с барменом и, подхватив Кроу под мышку, поплелся к дому под нудно моросящим дождем.

Устроив старика в кухонной пристройке, я зашел в дом. Тишина. Интересно, куда все подевались? Прошел в свою спальню, заглянул к Грише. Никого. Проходя по коридору, услышал из дальней, пока свободной комнаты, нежное воркование. Открываю дверь – картина достойная кисти: прямо Мадонна Литта кормящая, а не Гелла. Губы подернуты в легкой улыбке. Хищные зеленые глаза светятся нежностью. Сидит, воркует, над двумя комками пепельно-серой шерсти. Рядом Дори с умиленным лицом смотрит, как эти маленькие зверята рвут на части дохлого суслика. – А где Гриша? – ничего не придумав лучшего, спрашиваю я.