— Шауна трахалась с Кертом, и с Максом, и со мной, — ответил Гарри.

— Я знаю, Гарри, таков был гребаный план: сделать вид, что ты забыл меня, — ответила Битси.

— Господи, Битс, я только что сказал тебе, что трахался с ней.

— Да, Гарри, я знаю. Такой был план.

— Боже, — отшатнулся Гарри. — Тебе наплевать, тебе наплевать, что она отсасывала у меня, что мне приходилось трахать эту холодную, бесчувственную стерву, чтобы никто ни о чем не догадался.

— Мне не наплевать, но таков был план, Гарри. Нам обоим пришлось пойти на жертвы, чтобы получить то, что мы хотели. Чтобы мы могли быть там, где хотели, — напомнила Битси.

— Но она пыталась заполучить деньги Керта. Твои деньги, — выдавил Гарри. — Она забеременела, чтобы добиться этого.

— Она не беременна, идиот! — наконец сорвалась Битси. — Она такая же беременная, как и я. Она сказала это, потому что Керт всегда хотел ребенка, а я, понятно, не могла ему родить. Поэтому она решила, что сможет сыграть на этом, но она бы ни хрена не получила. Только не от Керта. Может, он и думал половину времени своим членом, но во вторую половину был совсем не глупым, Гарри, и ты это знаешь. И ты должен был позволить ей обманывать себя и встречаться с ней до убийства Керта, и тогда никто бы ничего не заподозрил, если бы ты бросил ее и вернулся ко мне, когда я стала свободной. Таков был план, Гарри. Мы обсуждали его много лет. Таков был план. Просто, умно, терпеливо и хладнокровно. Но нет. Нет, ты сорвался и убил детектива и попытался повесить это на Шауну, и... и... и я даже не знаю, что здесь делает Нина!

— Шауна хочет Макса, — заявил Гарри.

— И что? — крикнула Битси.

— А то. — Гарри подался вперед. — Снаружи в снегу лежит еще один ее хахаль. У него в груди четыре пули, а на курке пистолета отпечаток ее пальца, и на ее ладони будут следы пороха. Она была без сознания, когда я это сделал. Она ничего не вспомнит. И этот тот самый пистолет, из которого убили Фицгиббона.

Я повернула голову, взглянула на распростертую на полу Шауну и снова посмотрела на Гарри.

— И тот самый пистолет, из которого убьют Нину, — закончил он.

Вся кровь отлила от моего лица, а в легких не осталось воздуха.

— Нину? — прошептала Битси.

— Да. — Гарри посмотрел на меня, а потом обратно на Битси. — Нину.

— Почему? — спросила Битси и закричала: — Ради Бога, почему?

Гарри вскочил с кровати, и я напряглась. Его лицо покраснело, ладони сжались в кулаки. Он наклонился над кроватью и проревел:

— Он не может иметь все!

Битси отшатнулась от него и выдохнула:

— Что?

— Макс! — выплюнул Гарри. — Макс! Гребаный Макс! Холден, мать его, Максвелл со своим приглашением в команду в девятом классе, со своей стипендией, со своей горой, про которую все думают: как здорово, что он сохранил ее нетронутой, когда по всему округу идет такое бурное строительство. Макс никому не позволил прикоснуться к своей земле. О нет. Только не расчудесный Холден гребаный Максвелл. Только не он. Он мог бы разбогатеть, работая вместе с Кертом, но он этого не сделал. Только не Холден Максвелл, человек принципов. Сильный мужчина. Он заполучил Анну, и они всегда держались за руки, всегда смеялись, смотрели друг на друга так, словно остального мира не существовало. Потом он потерял ее, но не потерял все. Только не Макс. Нет. После того как он ее потерял, все стали считать его еще более чудесным, потому что он не сорвался на Керта и остался дружен с тобой. Потому что вел себя как мужик, — брызгал слюной Гарри. — Потому что построил этот дом ради своего отца, потому что продолжал жить, хотя все знали, что гибель Анны разрушила его мир. Он не упал. Он даже не пошатнулся. Только не Макс. Все думают, какой он сильный. Какой, бл*дь, совершенный. А потом в городе появляется самая симпатичная задница в обеих странах, и не успели все и глазом моргнуть, как она обнимается с ним в «Метке», спит в его кровати, целуется с ним на улице и в «Собаке», а через две недели собирается переехать из гребаной Англии, только чтобы согревать его ночами.

Гарри наклонился еще ниже, оказавшись лицом к лицу с Битси.

— Нет, — издевательски усмехнулся он, — он не может иметь все, и я собираюсь проследить за этим. Я устал ничего не иметь, ждать хренову тучу лет, пока ты начнешь действовать против Керта, и смотреть, как Максу достается все, чего он захочет. Все женщины раздвигают перед ним ноги, и все в городе думают, что его дерьмо пахнет розами. А про меня все думают: «Бедный Гарри, Шауна его обманывает. Бедный Гарри, он потерял Битси и все эти годы не может ее забыть. Бедный, мать твою, Гарри». Да пошло оно все, Битс. Макс сам сказал мне сегодня утром, чтобы я вел себя как мужик, и я решил последовать его совету.

— Но, Гарри, Макс не имеет все, — прошептала Битси.

— Нет, имеет, Битс. У него даже есть ты. Даже ты думаешь, что его дерьмо пахнет розами, — возразил Гарри.

— Ты не можешь... — начала Битси.

— Могу. Особенно сейчас, потому что она все знает. Я ждал десять лет, чтобы наконец получить единственную вещь, которую когда-либо желал, даже если от нее осталась только половина. — Он взглянул на ее ноги, прежде чем опять посмотреть ей в глаза. Битси ахнула. — И подстилка Макса не отнимет этого у меня.

— Гарри, — прошептала Битси, — мы такого не планировали.

— Да. Битси, не планировали, но я мужик. И я устал от того, что меня водят за член, поэтому я изменил план.

— Ты не можешь этого сделать, — сказала она.

Гарри выпрямился и развел руки в стороны.

— Нет? — спросил он и упер кулаки в бедра. — Увидишь.

— Гарри! — закричала Битси, когда он начал обходить кровать. — Если ты причинишь вред Нине, я не останусь с тобой, — пригрозила она.

Гарри резко остановился и развернулся к ней.

— Да? Ты что же, сбежишь? — с фальшивым беспокойством спросил он. Я увидела, как Битси крепко зажмурилась, и снова перевела взгляд на Гарри. Он продолжал говорить, развязывая мои щиколотки. — Все знают, что Шауна хотела Макса. Она всегда хотела Макса. И она использовала этого Роберта, как и всех остальных. Когда он стал не нужен, она его убила. Когда Нина встала у нее на пути, она ее убила. Шауна очнется и не будет ни хрена знать. А все будут знать только одно: она находилась здесь, с пистолетом, на котором висит три трупа, и со следами пороха на руке. Пытаясь обмануть Керта, она перехитрила сама себя и стала подозреваемой в его убийстве, так что, возможно, его тоже повесят на нее. Но не волнуйся за Шауну, Битс. Она хорошо устроится в тюрьме. Она организует все, как ей надо, даже раньше, чем застегнет свой оранжевый комбинезон.

Закончив с моими ногами, Гарри направился к изголовью кровати. Я начала извиваться, безуспешно пытаясь отползти от него, и врезалась в Битси. Он достал из кармана джинсов связку ключей.

— Гарри, не делай этого, — прошептала Битси у меня за спиной. Гарри наклонился к моим рукам, а я продолжала выкручиваться.

— Пожалуйста, — взмолилась я следом за Битси, — не делай этого.

— Заткнись, — пробормотал он.

— Пожалуйста, — прошептала я, — пожалуйста. Ты можешь считать, что у Макса всегда все было, но меня-то ты не знаешь. У меня не было. Никогда не было. Отец бросил меня, когда я была ребенком...

— Заткнись, — повторил он, все еще возясь с моими руками.

Но я не заткнулась.

— Парни мне изменяли, воровали у меня, били...

— Заткнись, — снова повторил он.

— Брату, которого я любила, которого обожала — Гарри, я любила его больше всего на свете, — ему оторвало ноги, и он не смог примириться с этим и совершил самоубийство.

Гарри повернулся ко мне и отрезал:

— Заткнись!

Но я не послушалась его и продолжала:

— Сегодня я была счастлива, Гарри. Впервые за много-много лет я проснулась счастливой.

Гарри освободил мои запястья, но не успела я пошевелиться, как он стащил меня с кровати.

— Гарри! Не надо! — взвизгнула Битси.

Я сопротивлялась, но Гарри был больше меня. Он тащил и толкал меня к двери, пока я изворачивалась и дергалась в попытках вырваться.