В связи с официальным стилем можно порекомендовать следующие книги: Рахманин Л.В. «Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов» (М., 1988); Веселов П.В. «Аксиомы делового письма: культура делового общения и официально-деловой переписки» (М., 1993).

Что касается стиля научного, то его основные особенности – точность и доказательность. Центральная проблема научного стиля – проблема терминологии. Думается, что для изучающих политическую риторику этот стиль интереса не представляет. Обиходно-разговорный стиль как самостоятельная категория тоже не представляет собой интереса для практического овладения риторикой. Вопрос здесь может стоять лишь о границах применимости разговорной лексики и разговорной манеры в публичном слове оратора. Выше мы касались этого вопроса в связи с применимостью просторечия. Никаких специальных разработок на этот счет, заслуживающих внимания начинающего, нет.

§ 2. Высота стиля. Смешение стилей. Квазистили

Наряду с делением стилей по сферам общения существует шкала, определяющая высоту стиля, что также связано с уместностью. Высота стиля определяется темой речи и отношением к ней. Неуместно, например, говорить о бытовых предметах высоким языком. Никто не скажет ребенку: «Омой длани, чадо!», но скажут: «Вымой руки!» Неуместно, напротив, говорить сниженным стилем о высоком. Нельзя сказать: «Национальные святыни и прочие прибамбасы».

С античных времен принято выделять три стиля, и это отражалось в различных риторических системах. В первоисточнике это были азианский, аттический и родосский стили, характеризующиеся, соответственно, цветистостью, скудостью и уравновешенностью. В русской риторической и стилистической традиции этому соответствуют «три штиля» Ломоносова: высокий, низкий и средний. Ломоносовская теория «трех штилей» проецировала стилистическую трихотомию на ситуацию русского двуязычия (церковнославянский – собственно русский).

Высокий стиль у нас и сегодня создается за счет церковнославянских элементов. Многие слова русского языка образуют синонимические пары, в которых одно слово высокое, другое – среднее, например: глава – голова, чело – лоб, длань – рука, врата – ворота и т.д. В ряды синонимов входят также и слова со сниженным значением, принадлежащие просторечию: голова – башка, лоб – лбяра, рука – грабля и т.п. Использование таких слов создает низкий стиль. Вообще, для того чтобы играть на стилевых регистрах, надо владеть всем богатсвом синонимических средств языка. Подспорьем здесь могут оказаться словари синонимов. Это такие словари, как 3.Е. Александрова «Словарь синонимов русского языка» (М., 1995; «Словарь синонимов. Справочное пособие» под ред. А.П. Евгеньевой (М., 1976).

Сочетание в одном тексте элементов высокого и низкого стиля, а также элементов различных функциональных стилей, явно имеющих разные функции (например, научного и обиходно-разговорного), называется смешением стилей. Такое смешение бывает непреднамеренным и снижает качество текста. Выше приводились случаи, когда высокие слова публицистического стиля смешиваются с заведомо нейтральными в отношении высоты стиля канцеляризмами. Но смешение стилей может быть и преднамеренным таким образом достигается комический эффект. Часто так высмеивается оппонент.

Другим проявлением стилевой игры являются квазистили. Квазистили – это пародирование функциональных стилей. В художественной литературе часто пародируется деловой стиль, когда его черты доводятся до нелепости или он применяется не в своей области. Пародируется также научный стиль и даже публицистический.

§ 3. Функциональная стилистика и культура речи

Вопросами стиля ведает специальная наука – стилистика. В частности, функциональными стилями занимается функциональная стилистика языка. Для практического овладения языком большее значение имеет так называемая практическая стилистика, или стилистика языковых единиц (лексических, синтаксических и т.д.), функционирующих в текстах разных типов. Можно порекомендовать выдержавший пять изданий учебник Д.Э. Розенталя «Практическая стилистика русского языка» (М., 1989), а также работу M.H. Кожиной «Стилистика русского языка» (М., 1993).

Вопросами уместности наряду со стилистикой занимается особая научно-практическая дисциплина – культура речи. Энциклопедия «Русский язык» дает следующее определение культуры речи: «Область языкознания, занимающаяся проблемами нормализации речи, разрабатывающая рекомендации по умелому пользованию языком. Культура речи содержит в себе, таким образом, три составляющих компонента: нормативный, этический и коммуникативный»¹⁰ [10].

Как видим, объем понятия «культура речи» несколько шире интересующего нас аспекта. Нормативную сторону мы уже рассмотрели в разделе «правильность». Под этическим аспектом здесь понимается этика общения, или речевой этикет. Речевой этикет проявляется в таких речевых актах, как приветствие, прощание, извинение, просьба, благодарность, поздравление. Правила речевого этикета продиктованы общественными привычками. В качестве пособий по речевому этикету можно порекомендовать следующие две книги, выдержавшие по три издания: Акишина А. А., Формановская Н.И. «Русский речевой этикет» (М., 1975); Акишина А.А., Формановская Н.И. «Этикет русского письма» (М., 1979).

Под коммуникативным аспектом понимается учет функционального расслоения языка и прагматических условий общения. В этом смысле девизом культуры речи могут быть слова известного филолога Г.О. Винокура: «Для каждой цели – свои средства, таков должен быть лозунг лингвистически культурного общества». По культуре речи мы рекомендуем следующую книгу: «Культура русской речи», учебник для вузов под редакцией Л.К. Граудина, Е.Н. Ширяев (М., 1999).

§ 1. Красота как качество речи

Красота, ясность и уместность как качества политической речи. Составляющие красоты политической речи. Источники красоты политической речи.

Эффективность речи зиждется на четырех качествах: правильности, ясности, уместности и красоте. Как уже не раз отмечалось, для риторики ключевым качеством является ясность. Именно она непосредственно связана с убедительностью.

Правильность лишь избавляет речь от неприятных черт. Низкая речевая культура, конечно, производит плохое впечатление, в конечном счете, снижает и убедительность речи. Правильность, грамотность политической речи – одно из ее необходимых качеств. Разумеется, этого качества недостаточно для того, чтобы слово убеждало.

Уместность снижает вероятность коммуникативных неудач, избавляет говорящего от смешных положений, подобных объяснению в любви канцелярским языком. Неуместность политической речи – один из ее пороков, но одной уместности мало, чтобы убедить своего собеседника.

Красивая речь тоже сама по себе не убеждает. Скорее она доставляет удовольствие. Но – и это тоже отмечалось в начале нашей книги – красота вполне может рассматриваться как дополнительный, факультативный источник убедительности. К красивой речи прислушиваются, ее запоминают, к ней охотно возвращаются.

Есть и еще одна причина для специального разговора о красоте политической речи. Дело в том, что это качество общественного дискурса до сих пор находится у нас в глубоком дефиците. Это объясняется рядом причин и, прежде всего недостаточной окультуренностью зоны делового языка. Высокие нравственные категории выражались либо на языке церкви, либо на языке художественной литературы. Деловой язык развивался в отрыве от «этосных» формул на базе спорадических заимствований из западноевропейских языков. Единый язык права и морали до сих пор не сформировался. Политическая речь, практикуемая сегодня, изобилует словами и выражениями канцелярского или – что не лучше – научного стиля. В сочетании с высокой пафосностью и аргументацией к этосу, к народным традициям и тот и другой стили выглядят нелепо. Получается что-то вроде «не пощадим живота своего ради малоимущих граждан и бюджетников». Смешение высоких слов с бытовыми издавна было источником комизма. Сегодня комично выглядят политические выступления, в которых необработанная деловая речь сочетается с попыткой говорить торжественно или апеллировать к национальным традициям. Но есть случаи, когда политик просто не может не говорить высоким слогом, не может не апеллировать к народу.