Рим послание за посланием.

Монголы со своей стороны пытались склонить царицу

к покорности. Через Авага Мхаргрдзели они передавали

великие клятвы в том, что не тронут царицу и что она по-

прежнему останется царицей, но будет царствовать в Гру¬

зии открыто и свободно, сидя в Тбилиси, а не за какими-

то Лихскими горами. Но слухи о монголах пугали царицу.

Она была уверена, что если попадет в руки к монголам, то

они зажарят ее на огне и съедят.

Между тем царский двор из Кутаиси по мере сил пы¬

тался направить действия многочисленных отрядов по¬

встанцев. Не привыкшие к рабству грузины восставали то

в одном, то в другом месте. Правда, эти мятежи тотчас ка¬

рались и затухали. Но и с юга, из Ирана, доходили слухи

695

о восстаниях против монголов. Так, в Иране и Адарбада¬

гане главари восстаний часто присваивали себе имя Дже¬

лал-эд-Дина, для того чтобы авторитетом этого имени

привлечь к себе больше народу.

Единого плана действий не было. Мятежи вспыхивали

и гасли, а мрак ночи после этого становился еще черней.

Монголы обосновались прочно. Политика кнута и пря¬

ника им была не чужда. Наиболее покорных и смирив¬

шихся князей и султанов они стали приглашать в свою

столицу — в Каракорум.

В каракорумском дворце всякий прибывший на по¬

клон властитель страны или княжества утверждался в

своих владениях и в своей власти. С почестями его отпус¬

кали обратно. С почестями его встречали нойоны, когда он

возвращался к себе домой. По приказу верховного хана

его личность pi его ршущество становились неприкосновен¬

ными.

Хотя Аваг Мхаргрдзели первый покорился монголам,

хотя он служил даже посредником между монголами и

царским двором, все же он был для монголов лишь пре¬

зренный грузин, и спокойной жизни в своих владениях он

пе знал. Как бы ни угождал монголам Аваг, как бы сми¬

ренно ои себя ни вел, видно было, что нойоны не верят

ему и считают его затаившимся врагом.

Владениями Авага монголы управляли, не спрашива¬

ясь и не церемонясь. Аваг чувствовал, что если они захо¬

тят его арестовать — арестуют. Если захотят убить —

убыот. Захотят унизить — унизят. И некому заступиться,

не к кому идти жаловаться. В поисках покровительства

Аваг невольно обратил свои взгляды к монгольской сто¬

лице Каракоруму. Ои стал искать грузина, который хоть

немного знал бы монгольские обычаи, а также язык, что¬

бы такой грузин мог сопутствовать ему в далеком и опас¬

ном путешествии. Все указывали ему на Торели. Аваг на¬

писал поэту письмо, приглашая его погостить в Бидж-

ниси.

Торели давно не видел Авага, pi теперь его ровесник

показался ему сильно постаревшим и надломленным. Аваг

в первый же день стал жаловаться Торели, что монголы

его ни во что не ставят, и поведал о намерении съездить в

Каракорум за поддержкой главного хана.

696

Князья уселись над картами. Мерили, рассматривали

дорогу туда, на другой конец света, обратно домой, псе

прикинули и оробели. Оказывается, прежде чем попасть к

главному хану, полагается обязательно побывать у хана

Батыя. На это уйдет один год. Потом нужно добраться до

Каракорума. Если все путешествие будет благополучным,

то есть если не убьют разбойники, если не заболеешь в

пути, если не утонешь при переправе через какую-нибудь

великую реку, если не случится другой дорожной беды,

то на путешествие и на пребывание при ханском дворе по¬

надобится два с половиной года.

—

Многовато, — признался Аваг.— Два с половиной

года мне и дома не протянуть, не то что в дорожных ли¬

шениях. Ладно, пойдем к столу.

Тризна получилась печальная. Подняли ио одной за¬

здравной чаше, при этом каждый думал о своем.

—

Не ехать — беда. А ехать еще хуже,— вслух раз¬

мышлял Аваг.

—

Путь опасен и долог. Кто знает, что будет творить¬

ся здесь в эти два с половиной года. Все же монгольские

попоны относятся к тебе лучше, чем к другим грузинским

князьям. Если не будет притеснений больше, чем теперь,

я бы не советовал отправляться в такое рискованное путе¬

шествие.

—

Да, видно, уж ие поеду. Но и здесь жить нет ника¬

кой мочи. О достоинстве князя я уже не помышляю. Хоть

бы относились просто как к человеку. Хозяйничают в мо¬

их владениях, ни о чем меня ие спрашивая...

Дверь в комнату, в которой трапезничали друзья, рас¬

пахнулась. На пороге появился монгольский сотник. Сра¬

зу было видно, что оп сильно пьян. Мутными глазами ои

долго смотрел иа застолье, как бы соображая, что видит

перед собой, и вдруг одним прыжком подскочил к столу,

очутился перед Авагом.

—

Как ты смеешь сидеть в моем присутствии, гру¬

зинская скотина,— и тут же ударил Авага по голове руко¬

яткой камчи.

Торели схватился за кинжал, но Аваг опередил это

движение и встал между Торели и сотником, так что пья¬

ный монгол не успел ничего заметить.

За спиной сотника появились вооруженные нукеры.

Для них избиение камчой грузинского князя было, как

видно, забавным зрелищем. Сотник еще раз замахнулся

697

камчой. Копчик ее с крепким, как железка, узелком задел

за ухо Торели.

Сотник оттолкнул ногой стулья от стола, и нукеры на¬

бросились на еду и на вино. Набив себе рты, остальное по¬

хватали, сколько могли захватить в руки, и ушли, оставив

двух грузинских князей в полной растерянности.

Бледный, дрожащий от злости Торели потрогал ухо.

Из него текла кровь.

—

Зачем ты остановил меня?

—

Если бы ты успел пошевелиться, мы оба лежали бы

сейчас на полу с раскроенными черепами.

—

Туда нам и дорога. На что еще мы годимся после

такого позора и унижения. Лучше смерть, тысячу раз луч¬

ше смерть,— застонал поэт и закрыл лицо руками.

Впервые за все свои взрослые годы плакал Торели. Он

ревел в голос, не стесняясь Авага, но и не отнимая ладо¬

ней от глаз, чтобы ие глядеть на столь оскорбленного и

униженного первейшего князя Грузинского царства, на¬

следника великих рыцарей Мхаргрдзели.

—

Лучше отправиться в самый ад, чем терпеть такое.

Завтра же поедем в Каракорум, и я поеду с тобой.

—

Да, лучше в ад. Поедем,— подтвердил и Аваг, у ко¬

торого от злости и горя не нашлось даже слез.

В сопровождении небольшой свиты Аваг поехал в Ку¬

таиси к царице. Упав перед пей на колени, ои взмолился:

—

О, как ты мудра, венценосная, что не покорилась

жестоким и коварным монголам. Они вероломны, и впредь

пе доверяй их лести и обещаньям, ие подвергай опасно¬

сти себя и надежду всей Грузии. И я виноват перед тобой,

что советовал поклониться монголам и переехать в Тбили¬

си, дабы восседать на троне в настоящей столице Грузии.

Хорошо, что ие послушалась меня. Не слушай, что гово¬

рят их нойоны, не верь обещаньям до тех пор, пока пе по¬

лучишь клятву о неприкосновенности от самого главного

хана.

—

К большому хану, Аваг, я поехать не могу. Это пу¬

тешествие не для слабой женщины. Да и боюсь доверить¬

ся им, отпустят ли опи меня обратно из своего Карако¬

рума?

—

Не ты, царица! Разве можем мы отпустить тебя к

вероломному хану. Я, я решил отправиться в орду, чтобы

выпросить у властителя монголов милость для тебя и для

всей Грузии!

698

—

Что ты, Аваг! Как мог ты подумать о поездке в Ка¬

ракорум,— ужаснулась царица.

—

Я это решил не сегодня. Я много думал и считаю,

что другого выхода нет. Сначала я поеду к хану Батыю, а

потом уж к высочайшему повелителю всех монголов, на¬