— Клянусь своими жабрами! — сказал тот. — Только поначалу страшно, на самом деле всё куда проще.

— А как же вон те буруны? — спросил Игрин.

— Они не причинят вреда. Они просто играются, вот вы подойдёте — и тотчас затихнут.

Он не соврал. Как только мы подплыли ближе, вода впереди странным образом успокоилась, словно застыла, только вокруг лодки по-прежнему всё бушевало, пена и брызги летели во все стороны. Аграхатрис спокойно плыл дальше, скучающе глядя по сторонам.

— Беспокоиться не о чем, — сказал он, оглядываясь. — Они постоянно бесятся, дерутся друг с другом. Их в шутку прозвали Безмолвными водами. Сейчас подойдём поближе к водопаду, увидите, он нас впустит.

Грохот стоял невыносимый, но когда мы подплыли к потоку ближе, он утих. Как будто вода могла говорить тише! Онан несколько поколебался, но вот мы увидели, как ревущий поток раскрылся, словно занавесь, впуская внутрь рыбидуса.

— Ладно, — пробормотал наш отважный капитан, — вперёд.

Первое, что поразило меня, было небо, а, точнее сказать, его отсутствие. Над головой совершенно спокойно — словно так тому и следует быть! — текла река. Сквозь её воды светило солнце, и потрясающие блики трогали все, чего касались — землю, высокие рыжие деревья, наши лица… а вдали сверкал невиданный светлый город. Он дрожал и переливался, как мираж, и был ослепителен и прекрасен. На покатом высоком холме, среди золотых трав и осенних лесов, стоял радужный дворец, целиком из цветного стекла. Он был центром города, его удивительным сердцем.

Лодкой не нужно было управлять, она плыла сама по себе, словно попала в какое-то могучее течение.

— Это пути сообщения между городами, — пояснил Аграхатрис. — Основные водные сообщения имеют определенную направленность, а потому в гребле или парусах нужды нет.

Онан кивнул.

— Ловко. Как долго нам плыть до города?

— Совсем недолго, — заверил рыбидус. — Возле цветных камней происходит ускорение, так что держитесь.

— А скажи, что за создание помогло мне в открытом океане, когда я упала за борт во время шторма? — решила спросить я. — Такое ластоногое, с большими голубыми глазами…

— Тарун, — улыбнулся Аграхатрис. — Один из Хранителей моря. Они наши самые верные друзья. Они всегда спасают людей и помогают им найти правильный путь.

Так подтвердились наши догадки. Мне понравилось, как вода бережно и быстро проносила лодку через пороги. Воздух был влажный, и дышалось по-особому, вкусно и глубоко.

— А как здесь идут дожди? — спросил Онан. — И вообще, река над головой — забавненько!

Аграхатрис ухмыльнулся.

— Урожайные дожди из рыбы и водорослей, — сказал он. — Несколько раз в год случаются речные грозы, когда толщи воды низвергаются на землю из верхней реки. Бывает и так, что льет снизу вверх, из рек нижних. Мы с вами плывем по каналу, но есть куда более крупные водоемы. Например, Гибельные воды, в которые лучше не соваться. Их вообще невозможно преодолеть, это место вечной бури. Даже рыбидусы туда не плавают.

— И насколько она длинная, эта Верхняя река?

— О, она тянется сквозь весь материк — то сужаясь, то расширяясь, петляя и опускаясь ниже и выше, и завершается на другом его конце Северными Ограждающими водопадами.

— Не понял, — сказал Игрин, — а как же течение? Оно что, двустороннее?

— Вроде того, — улыбнулся Аграхатрис. — Возле Бурных гор есть небесный исток, вот оттуда она и начинается, растекаясь в две стороны.

— Начинается из неба? — спросила Кайла. — Это так необычно!

— Ещё как, — хмыкнул Онан. — А расскажи, как у вас здесь все устроено? Ты упомянул верховного которода…

— Издревле земным Атальмейном правили три могучие расы: котороды, человекомоги и люди. На воде господствовали рыбидусы, а в воздухе, на границе облаков — горгоны и вервы. Не путайте их, пожалуйста. Вервы всегда были настроены к соседям дружелюбно, горгоны же — воинственная раса.

— Это мы знаем, — пробормотала Кайла. — Навоевались вдоволь.

— Вы не воевали, — возразил Онан. — А прятались. Ты уж прости, милочка, но это разные вещи.

Хотя он и произнес это без резкости, но Кайла все равно одарила Онана убийственным взглядом.

— Не важно. Главное, что мы знаем, кто они. Расскажи о вервах, Аграхатрис.

— Вервы — властительницы воздуха, светлые духи ветров и гроз. И если горгоны приносят злые шторма и разрушения, то вервы, даже если устраивают бурю, всегда знают меру. Они способны соизмерять свои силы с силами других стихий. И, кстати, выглядят иначе. Они очень похожи на людей, но крылаты и светлы, я бы даже сказал ослепительны. Вам очень повезет, если вы хоть раз в жизни увидите верву.

— Почему? — тотчас просил Онан.

— Они живут близко к звездам, на самой вышине, и ни один земной или речной житель не сможет дышать в их облачных городах. Вервы спускаются к нам крайне редко, им тяжело здесь, возле земли, с её влажностью и жаром.

— А ты их хоть раз видел? — подал голос Игрин.

— Ни разу. Только на мозаиках и в книгах.

— Значит, здесь правят по одному представителю от каждой расы? — спросила Кайла. — Почему тогда мы идем к котороду, а не к человеку?

— Потому что этими прибрежными землями правят котороды. Они отличные мореплаватели. А люди сидят в центре материка, и их правитель — Разум Второй. А не северных территория — земли могов. Их глава — Тьелик Корявый.

— Вот так обозвали! — хмыкнул Онан.

— Он действительно коряв, но, поверь, никто ещё не превзошел его в боевом искусстве. Мигом башку снесет, пикнуть не успеешь.

— Весело живете, — сказал мужчина. Мы ускорились, и Аграхатрис взялся рукой за борт лодки, продолжая как ни в чем ни бывало рассказывать об Атальмейне. Он говорил о своей подводной родине, о том, что придуманы приспособления, благодаря которым люди могут погружаться в пучину и даже разговаривать под водой. Рассказывал о каких-то исторических событиях, и время, что мы провели в петляющих каналах, пролетело незаметно.

Миновав высокую каменную арку, мы зашли в широкий залив, и пришлось Онану встать за штурвал.

— Туда, — направлял рыбидус. — Короче всего будет.

Мы прилипли глазами к берегу. По вымощенным разноцветным камнем улицам разгуливали невиданные создания. И одни из них — котороды. Те самые. Высокие, мощные, длиннохвостые. Были рыси, леопарды и гепарды, манулы, сервалы и оцелоты, и пантеры, и тигры, и львы, и такие удивительные их помеси, что и не разберешь, от кого что досталось. Они ходили на двух ногах совсем как люди и были одеты в замысловатые одежды. Надо всеми возвышались из толпы странные полулюди-полузвери, широкие и мускулистые. Наверное, те самые человекомоги. У них были массивные головы с широкими лбами и ясные большие глаза, клыки, торчащие наружу из-под нижней губы. Длинные волосы, падающие косичками на спину, начинались откуда-то с середины затылка, а весь остальной череп покрывали рисунки вроде татуировок. На ногах и на руках созданий было по шесть пальцев. Шестой палец был с когтем, и он рос рядом с большим. Горгон, к нашему огромному облегчению, мы не увидели, зато людей хватало. Женщины носили красивые одежды из бархата или атласа, расшитые шелковыми нитями и бусинами. Все наряды очень отличались — попадались и пышные юбки, и обычные, с корсетами и без, с рукавами короткими и длинными. Их всех объединяло только наличие вышивки на подоле и дорогие ткани, а также цвета — сочные, сложные, без серости или черноты. Мужчины носили светлые рубахи с широкими рукавами и штаны, похожие на кожаные. Неизменной деталью их облика были ремни с затейливыми пряжками и плотные плащи из какого-то блестящего материала. Этакие латные плащи, но не из металла же они были сделаны!

Мы спустились на пристань, не взяв ничего из вещей. Сначала нужно было прийти в себя.

Я проморгалась и поглядела на Онана.

— Вот это да!

— Да уж, — ответил он. — Офигенное местечко!

— Эй, Бодогр! — позвал Аграхатрис из воды. На его зов в нашу сторону посмотрел один из котородов — осанистый, красивый лев в золотистом одеянии.