Уже под вечер, когда мы вернулись из магазина с едой, я ощутила нечто странное. Алеард готовил салат, я жарила овощ, похожий на картошку, думала о предстоящем счастье… И вдруг больно стукнуло сердце, словно кто-то издалека позвал на помощь. Я не успела поделиться с Алеардом этими отнюдь не радостными чувствами — он положил нож и резко повернулся ко мне. Светлые глаза были напряжёнными, пустыми, холодными.

— Фрэйа, мне придётся уйти.

— Что?! — выдохнула я.

— Ты тоже чувствуешь это, но не понимаешь, в чём дело. Кому-то нужна помощь. Зовущий голос слабый, боюсь, кто-то шагнул в Пропасть. Кажется, это Конлет.

— Боже мой! — Я отшатнулась от сковородки, недорезанная картошка шлепнулась на пол. — Алеард, я пойду с тобой. Пожалуйста!

— Нет, Фрэйа. Я не позволю тебе так рисковать. Пропасть — это… Нет. Ты останешься в реальных мирах.

Я рванула за ним в спальню, и едва сдерживалась, чтобы не кричать от ужаса. Нет? Что значит «нет»? Если он не попросит, я не останусь. Не попросит — не останусь!.. Он быстро оделся, но всё это время смотрел на меня. Я чувствовала, как слёзы непрерывным потоком льются по щекам, и больно закусила губы, чтобы не зарыдать во весь голос.

— Алеард, пожалуйста! — тихо произнесла я. — Пожалуйста!..

Он шагнул ко мне и крепко обнял, стал порывисто целовать.

— Прошу тебя, малышка! Останься! Сделай так, умоляю. Не ходи со мной! Ты всегда будешь в моём сердце, Фрэйа. Всегда. Но я не могу бросить его там. Он не позвал бы на помощь, не будь это крайний случай, ты же знаешь, какой он независимый. Фрэйа, погляди на меня! — я подняла глаза, цепляясь за последнюю возможность посмотреть на него. — Не плачь, малышка. Не нужно плакать. Я всегда найду тебя! — хрипло сказал он, и его голос меня напугал.

— Алеард, но ведь из Пропасти не возвращаются! Бури сказал, что оттуда нет выхода! — в отчаянии зарыдала я. — Пропасть — это смерть! — вырвалось из груди самое страшное.

— Я найду возможность вернуться к тебе, чего бы это не стоило. Ты — моя жизнь. Ты всё, чего я желаю. Я всегда буду помнить тебя, — и он крепко и яростно поцеловал меня в губы. — Прошу, уходи из этого мира немедля, не оставайся здесь. Это опасный мир. И ни за что, ни при каких обстоятельствах не шагай в Пропасть! Ты обещаешь беречь себя, малышка?

— Я обещаю, Алеард. Как мне жить без тебя? Как идти сквозь миры, если всё потеряет смысл?.. Не смогу одна. Не хочу! Я могла раньше, теперь разучилась быть одинокой. Я многого тебе не сказала, не успела сказать! И теперь остается только слово «прощай»…

— Нет, не прощай, Фрэйа, — вдруг очень спокойно ответил он, и посмотрел мне в глаза. — До свидания!

Он медленно отпустил меня, сделал шаг назад. Потом ещё один, дальше, в темноту… Я впилась взглядом в его спину, хотела догнать, остановить, обнять… Алеард обернулся, и это было последнее прощание — его полный муки, суровый и печальный взгляд. Я ни разу не видела, как люди уходят в другие миры. Оказывается, они просто растворяются, как туман над землей. Отчаяние, боль, ужас, гнев заполнили меня до краёв и разорвали, клочья души и разума разлетелись, как пепел от костра. Я знала, что от меня ничего не зависит. Не могла помочь Алеарду, и не ведала, что ждёт его. Не знала, вернётся ли он, и это убило во мне всякие чувства.

Я плакала целый день, а, устав от боли, которую не могли победить долгие слёзы, уснула. Но проснувшись, не почувствовала ни облегчения, ни грусти — ничего. Всё стёрлось и размазалось. Я распахнула дверь и вышла на берег. Небо серело.

Я зашла в океан прямо в платье и долго смотрела на горизонт, как будто там могла появиться та самая лодка, на которой приплыли бы ко мне Кристиан и Алеард… Я не помню, как переместилась в Промежуток. Это было уже не важно.

Миры мелькали перед глазами, как картинки с книжных страниц. Я не оставалась ни в одном дольше, чем на пару недель. Мне было неважно, куда идти. В таком состоянии опасно перемещаться, но я, наплевав на последствия, делала это очень часто.

Дважды я лезла обратно в мир Маира — но мгновенно вылетала прочь. После таких выкрутасов у меня сильно болела голова, и я не решилась пробовать снова.

Я была в мире, где росли деревья со стоэтажный дом — с огромными раскидистыми кронами, и под ними люди строили пугающие своими размерами небоскрёбы. Я прыгала вниз с фиолетовых скал в зелёные как малахит воды заливов, и забиралась на горы высокие, как само небо, и смотрела с высоты на цветущие долины и уютные селения, где жили розовые маленькие человечки. Ныряла в причудливо изогнутые озёра, в которых водилось множество разноцветных любопытных рыб, миновала страшные овраги, полные безумных существ, и они тянули ко мне руки, открывая рты в беззвучном отчаянном крике. Я видела жуткие кошмары, мертвецов ещё хуже тех, что были на мосту, и других, похожих на призраков. Я убегала от них или вступала с ними в бой, чтобы вкус победы принёс мне временное утешение. Я каталась верхом на зелёных чешуйчатых существах, похожих на динозавров, и кормила их огромными круглыми листьями и жёлтыми фруктами размером с арбуз. Я трогала землю цвета весенней листвы и траву белую, как снег, бывала в городах, где жили люди без имён, и в городах, где имя было священной частью души, и ни одно не повторялось дважды. Я наблюдала, как рушатся каменные исполины гор, и как потом мёртвое заполняется живым. Я бродила по бесконечным зимним лесам и стирала ноги на бесконечно длинных дорогах. Миры, полные огня и света, и миры, заполненные тьмой становились частью меня. Я пробиралась к забытым селениям сквозь снег и слякоть, по бездорожью, среди каравана других таких же, как и я, людей, бредущих устало прочь от воспоминаний. Я по-прежнему была странником, но что-то во мне надломилось.

Каждую ночь Алеард снился мне: далёкий недоступный образ. Это были тяжёлые сны, в них я чувствовала его боль, видела его одиночество. Оно, как и моё, медленно пожирало само себя. Я гналась за любовью, но не могла догнать, и просыпалась, вздрагивая, и долго лежала, не в силах снова уснуть.

Один раз я неудачно свалилась с большой высоты, но к счастью ничего не сломала. В этой реальности жили вполне дружелюбные мохнатые существа, похожие на белых медведей. Только морды у них были сплющенными, и глаза большие, чёрные. Они приняли меня хорошо и устроили в мою честь что-то вроде праздника. Я улыбалась, хотя мне и казалось, что это бессмысленно. Они водили хороводы и стучали в барабаны, прыгали и повизгивали. Я заснула возле костра и проснулась в Промежутке. Камни оцепенело молчали. Вокруг по-прежнему было красиво, но эта красота уже не вдохновляла.

— Фрэйа! — внезапно позвал меня знакомый голос.

— Бури?

— Да.

— Чего ты хочешь? — спросила я равнодушно.

— Фрэйа, ты теряешь себя.

— И что с того? Какая разница, кто я? Я не чувствую ничего, Бури — ни радости, ни печали. Раньше я была уверена, что Алеард найдёт меня, но теперь… Его слишком долго нет рядом. Я не чувствую его здесь, в Промежутке, не ощущаю его ни в одном из миров. Я видела их десятки, но его нигде нет. Не заставляй меня поверить, Бури.

— Не буду, — сказал он. — Тебе решать, во что верить.

— Я устала от всего. Если бы я знала, как бороться! Я словно безликая камера, фиксирую события, записываю их, но я лишь проводник, уже не живу, Бури. Не могу жить без него.

— Я не умею утешать, Фрэйа. Прости.

— Скажи, что Алеард вернётся!

— Я не знаю этого.

— Ты всегда всё знаешь, всегда! Ты — часть него. Вы связаны как братья-близнецы! — резко сказала я. — Бури, клянусь всем, что ещё осталось во мне хорошего, если ты не можешь внести ясность в происходящее, это сделаю я! Сейчас! Я шагну в Пропасть, и пусть меня искалечит, согнёт, разорвёт пополам! Как ты не понимаешь — я не могу жить без Алеарда! Он всё, чего я желаю!