Штернцеллер в нескольких больших статьях выставлял целый ряд возражений против возможности достигнуть Венеры на аппарате Имеретинского.

Возражения эти касались, как самого аппарата, так и тех трудностей, которые ожидали его в межпланетном пространстве. Но, конечно, в аргументах талантливого ученого не было и тени уличной брани и личных нападок, которые позволяли себе некоторые антиэкспедиционисты.

«Первое, так неожиданно счастливо и в то же время несчастливо закончившееся путешествие, — писал астроном, — показало некоторые недостатки, в общем, безусловно гениального изобретения. Зеркало аппарата оказалось хрупким и было сорвано сравнительно слабым ударом метеорита, между тем как вагон выдержал гораздо более сильный толчок, полученный им при падении в воду. При сравнении силы обоих ударов, я основываюсь на показании самих членов экспедиции.»

Далее Штернцеллер указывал на недостатки вентиляционной системы вагончика, именно, отсутствие автоматического притока кислорода, возможность утечки азота через мельчайшие и неизбежные поры в стенках, скопление ядовитых органических газов, выделяемых при дыхании и проч.

«Все эти, на первый взгляд, мелкие недочеты имеют первостепенное значение и могут послужить причиной возвращения с середины дороги или, что еще неизмеримо хуже, гибели экспедиции. Но главное препятствие, — продолжал в другом номере Штернцеллер, — лежит не в структуре аппарата, — ее можно постараться улучшить, а в условиях эфирного пространства, от воли человека совершенно независящих.»

К сожалению, мы принуждены за недостатком места и отсутствием под рукой необходимых документов, ограничиться несколькими отрывками из великолепных страниц, посвященных этому последнему вопросу.

«Рассчитывая время и быстроту полета, знаменитый изобретатель упустил из виду ни более ни менее, как закон инерции!! Факт странный и необъяснимый, но все-таки факт. Если какое-нибудь тело будет под влиянием лучевого давления нестись от Солнца со скоростью 250 килом. в сек., и если затем действие лучевого давления сразу прекратится, то инерция будет настолько велика, что данное тело умчится в бесконечность, преодолевая силу солнечного тяготения. Таков неопровержимый вывод из законов механики. Удачное маневрирование „Победителя пространства“ при изучении первой экспедицией Луны нисколько не опровергает моих слов. Тогда аппарат менял лишь свое боковое направление, но все время продолжал удаляться от Солнца, пока его не увлек августовский звездный поток. Таким образом, как это ни странно, метеориты спасли экспедицию, вернув ее на Землю. Без этого аппарат, увлекаемый непреодолимой силой инерции, улетел бы в холодное межзвездное пространство, где путешественников ожидала неминуемая гибель.»

«Межпланетное пространство вовсе не является абсолютной пустотой, как думают многие; путешественники могли в этом убедиться на собственном печальном опыте. Астрономия еще очень мало знает относительно метеоритов солнечной системы, но мы в праве думать, что существует огромное количество метеорных потоков и отдельных камней, которые по всем направлениям рассекают пространство.»

«Каждый болид — это серьезная опасность для экспедиции, каждый поток падающих звезд — неизбежная гибель.»

«…Мне осталось коснуться еще одного препятствия, ожидающего путешественников за пределами Земли.»

«Осенью и весной под нашими широтами и постоянно близ тропиков на вечернем или утреннем небе можно наблюдать слабое пирамидальное свечение, которому иногда на противоположной стороне горизонта соответствует противосияние (gegen schein). Это явление называется зодиакальным светом, т. к. оно располагается в созвездиях зодиака. Хотя природа его не вполне выяснена, однако определенно установлено, что причиной сияния является свет Солнца, отраженный от мелких твердых телец. Разногласие только в том, как они расположены. окружают ли они Землю в роде кометного хвоста, или составляют продолжение таинственной солнечной короны, или рассеяны вдоль земной орбиты и т. д. Как бы то ни было, аппарату придется проходить область зодиакального света, что составляет лишнюю серьезную опасность.»

«Может быть, в связи с последним явлением стоят скопления метеорной пыли, которые, вероятно, занимают большую часть пространства между Землей и Солнцем. Эти небесные облака, как они ни редки и прозрачны, могут сильно замедлить полет аппарата и оставить пассажиров его без кислорода и провианта.»

В остальных статьях Штернцеллер разбирал условия обитаемости планет для человека и доказывал, что Венера им ни в каком случае не отвечает. Особенно подробно писал он о невозможности для аппарата благополучно спуститься на Венеру и подняться с нее.

«Чтобы остановить падение аппарата на Солнце, путешественники прибегнут, конечно, к помощи лучевого давления. И вот тут их ждет неизбежная катастрофа: зеркало не выдержит силы давления при стремительном полете аппарата и, лишенный своей движущей силы, он упадет на Солнце.»

«С поверхности Земли аппарат поднимают аэростатами. А позаботились господа строители оборудовать воздухоплавательный парк на Венере? Без этого, при густой и влажной атмосфере этой планеты, путешественники окажутся навеки пригвожденными к ее материкам…»

«Во всяком случае, экспедицию придется отложить на 583 дня, когда Венера займет то же положение относительно Земли, какое она имела 20-го августа. Я надеюсь, что за эти 1½ года путешественники сами откажутся от своего намерения.»

Последняя статья оканчивалась такими словами:

«Я обращаюсь к благоразумию членов клуба „Наука и Прогресс“, самого изобретателя и его товарищей по экспедиции. Необходимо немедленно собрать экстренное собрание и остановить роковое предприятие.»

«Я уверен, что мои коллеги по клубу сохранят миру жизнь людей, от гения которых человечество в праве еще так много ожидать. Таким образом будет достигнута единственная цель моих слабых, но искренних строк: вырвать у холодного и равнодушного эфирного океана его будущие жертвы.»

«Прогрессисты! спасите неосторожных — это ваш долг!»

Эти сильные и красивые статьи Штернцеллера не могли не произвести сенсации. Казалось, что на его всестороннюю и суровую критику ответить нечего. Знаменитый астроном не оставил без внимания ни одной стороны вопроса и всякий раз неумолимая логика приводила его к одному и тому же ужасному выводу:

«Экспедиция должна погибнуть.»

Когда граф Аракчеев прочел только первые из этих статей, он почувствовал, что у него волосы становятся дыбом. Но, разбираясь глубже в аргументах Штернцеллера, он увидел, как много в них преувеличения и одностороннего освещения.

И вот старый граф по пунктам разобрал весь ряд его статей и высказал свое, не менее компетентное, но диаметрально противоположное заключение.

«Обдумывая многочисленные возражения, — читаем мы в его ответе, — выставленные Г. И. Штернцеллером против организации второй небесной экспедиции, я нашел в них массу ценных предостережений, за которые и приношу нашему почтенному противнику искреннюю благодарность от имени путешественников и своего.»

«Некоторые его указания на технические недочеты аппарата уже приняты во внимание, устранением других, озабочена строительная комиссия и по-сейчас. Так, увеличена прочность скреплений вагона с зеркалом, водородно-кислородный прибор Люмьера-Вассерштофа снабжен автоматическим механизмом и проч.»

«Но центр тяжести нашей полемики лежит, конечно, не здесь, а в условиях межпланетного пространства и Венеры, с которыми придется бороться экспедиции.»

Прежде всего Аракчеев касался инерции и, не отвечая на иронию Штернцеллера, просто указывал на два обстоятельства, опровергающие его безотрадный вывод: для путешествия с Венеры на Землю можно не пользоваться полной скоростью, 250 килом. в сек., или направить аппарат прямо на Землю и тогда он в ее атмосфере через немного минут потеряет свою чрезмерную быстроту. Такого несложного и остроумного выхода из затруднения Штернцеллер, очевидно, не предвидел,