Выручил остроумнейший и интереснейший проект, который Люмьер и Вассерштоф составили сообща. В наше время получение жидкого кислорода и даже водорода (ожижается при —252°) не представляет никаких затруднений. Этим и хотели воспользоваться ученые изобретатели. Аппарат их, однако, не только доставит кислород для дыхания, но вместе с тем тепло для варки пищи и для согревания вагона, если оно понадобится, и даже яркое и ровное освещение, которое будет весьма нелишним на Венере; наконец, оттуда же путешественники получат воду, которая, как известно из химии, содержит два объема водорода и один объем кислорода.

Этот универсальный аппарат будет состоять, прежде всего, из двух больших резервуаров с названными элементами в ожиженном состоянии. Чтобы предохранить от нагревания эти сосуды, которые, конечно, подобно Дьюаровскому, будут иметь двойные стенки, их поместят на той стороне вагона, которая будет защищена от солнца. Из них по трубкам, снабженным краном, можно выпускать водород и кислород в два других сосуда, прикрепленных, наоборот, так, чтобы жгучие солнечные лучи все время ударяли в них. Здесь, благодаря высокой температуре, жидкости испарятся и обратятся в газы. Две пары кранов, устроенных так, чтобы водород и кислород, выходя из них, смешивались, будут прикреплены ко вторым сосудам: одна пара кранов в небольшой плите из максвеллия, другая под платиновой пластинкой. Если теперь открыть их и поднести спичку, то выходящие оттуда водород и кислород соединятся, или, другими словами, загорится водород, образуя бледное, очень горячее пламя. Оно нагреет плиту для варки пищи и добела накалит известковую пластинку, которая начнет испускать ослепительный свет. Такая газовая лампа называется Друммондовым светом. Результатом горения явится водяной пар; охладив его путешественники получат чистую питьевую воду. Для дыханья же достаточно открывать один кислородный кран.

Преимущества, даваемые аппаратом Люмьера-Вассерштофа, неисчислимы, и это изобретение было сущим кладом для экспедиции. Теперь уж не придется обременять вагон ни одним лишним миллиграммом какого-нибудь вещества, которое получалось бы в виде остатка при добывании кислорода; не надо также делать запас топлива; 40 клгр. водорода (именно столько нужно для получения 360 клгр. воды) и 485 клгр. кислорода удовлетворят все потребности. Члены строительной комиссии были в восторге и горячо поздравляли авторов проекта.

— А знаете, господа, — сказал Гольцов, когда все снова заняли свои места, — мы чуть не забыли одной важной стороны вопроса. Куда же денется выдыхаемая углекислота?

— О, это мы также предусмотрели, — ответил ему Вассерштоф, — хотя, собственно говоря, дело тут несложное. Многие жидкости хорошо растворяют углекислоту. Поставив в вагон сосуд с такой жидкостью, мы удалим из него этот вредный газ. Если теперь вынести жидкость наружу в безвоздушное пространство, то угольная кислота быстро выделится из раствора, и жидкость, внесенная обратно в вагон, опять впитает углекислоту и т. д. Устроив автоматический прибор для вдвигания и выдвигания сосуда с растворяющим составом, мы будем иметь постоянно чистый воздух. Вот небольшая схема нужного механизма.

С этими словами Вассерштоф положил на стол небольшой чертеж.

— Сколько, по вашему мнению, будет весить все это приспособление? Ведь легкость всегда должна быть у нас на первом плане, — поинтересовался Имеретинский.

— На этот счет беспокоиться нечего; благодаря необычайно малому удельному весу вашего великолепного сплава, мы можем соорудить водородно-кислородный аппарат, механизм для удаления углекислоты и небольшую плиту, не выходя за пределы 16 клгр,

Таким образом комиссия в общих чертах разрешила вопрос о продовольствии экспедиции и ей оставалось только составить список инструментов и разных мелочей, необходимых путешественникам, и подсчитать, сколько все вместе будет весить. Вот этот список в несколько сокращенном виде:

Как мы видим, строительной комиссии удалось, не превосходя поставленной нормы, прекрасно снабдить экспедицию. При этом были предусмотрены даже такие мелочи, как надувные подушки. Что касается научных инструментов, то главными явились две астрономические трубы, термометры, барометры и пр.

— Все это очень хорошо, — воскликнул князь Гольцов, когда список был прочтен в последний раз, и его нашли удовлетворительным, — а есть еще одна вещь, которая была бы очень полезна нашим дорогим путешественникам. Надо выдумать прибор, посредством которого они могли бы определять свое положение в пространстве и скорость движения.

— Это, конечно, было бы прекрасно, — заметил Аракчеев, улыбаясь, — но вряд ли осуществимо. Каким же образом измерять быстроту аппарата в пустоте? Вы, Николай Алексеевич, ужасно увлекающийся человек.

— Да, нам тоже кажется, что ваше пожелание неисполнимо, — поддержали графа остальные.

— Зачем сразу отчаиваться, — запротестовал секретарь клуба. — Если я чрезмерно увлекаюсь, то зато вы с графом Александром Павловичем во главе кажетесь мне невозможными скептиками. О затронутом мною вопросе стоит подумать.

— Ну, и думайте, — ответил Имеретинский за всех. — А пока что до свиданья, господа. Завтра потолкуем о том, как поднять аппарат в верхние слои атмосферы, поближе к благодетельному Солнцу, и на какой день удобнее всего назначить отъезд экспедиции. Этим мы закончим работу.

Последнее заседание вышло очень бурным, так как члены комиссии разделились на две, почти равносильные партии. Поднять аппарат на требуемую высоту — 5–6 клм. — можно было двумя способами: или при помощи воздушных шаров, или же доставить его в разобранном виде на какую-нибудь вершину и там собрать. Каждый способ имел свои преимущества и свои слабые стороны.

— Подумайте только обо всех затруднениях, связанных с подъемом аппарата воздушными шарами! — говорил Стремоухов, — сторонник высокой горы. — Прежде всего подсчитаем, какой объем должен иметь аэростат, если мы наполним его легчайшим газом, водородом. Последний в 14 раз легче воздуха, литр которого весит 1,3 грамма; следовательно, литр водорода менее 0,1 грамма. Отсюда, каждый литр шара, наполненного водородом, может поднять 1,2 гр., а кубический метр 1,2 килогр. Аппарат с пассажирами и провиантом весит 2160 килогр.; далее, платформа для аппарата, цепи, скрепляющие вагон с шаром, оболочка и пр. и пр. будут весить, по крайней мере, в 2 раза больше. Получим в круглых цифрах 6500 килогр. Таким образом, шар должен вытеснять: 6500:1,2=5400 куб. метр.

— Такие размеры… — перебил Люмьер.

— Позвольте мне сначала кончить, а потом слово будет за вами.

— Пожалуйста, — недовольно проворчал ученый физик.

— Хотя шар такого размера, — продолжал Стремоухов, — не представляет ничего необычайного, все же он будет очень громоздким и сооружение его потребует немало времени и денег. Второе затруднение заключается в том, что в случае сильного ветра или дождя подъем экспедиции на воздушном шаре будет крайне затруднен и может представить серьезную опасность. Не проще ли поднять зеркало и вагон на какую-нибудь гору, например, Монблан…

— Но он не в России! — воскликнул патриотически настроенный Гольцов.

— Или Эльбрус, — договорил фразу вице-председатель, бросив нетерпеливый взгляд на секретаря. — Там аппарат будет собран, и экспедиция спокойно двинется в путь. Между тем отделаться от воздушных шаров окажется весьма трудным, и с путешественниками легко может случиться трагическая катастрофа. Поэтому я решительно восстаю против аэростатов.

Аракчеев и Вассерштоф молча пожали оратору руку и этим дали понять, что с ним вполне согласны.

Люмьеру давно не сиделось спокойно на месте и, слушая Стремоухова, он все время жестикулировал и вообще являл из себя немой, но красноречивый протест. Лишь только замолк вице-председатель, почтенный физик вскочил со стула, как резиновый мяч, с которым, кстати сказать, имел не малое сходство.