Когда к девушкам вышла Валентина, броская, стильная, сдержанная, буржуазная, в сопровождении помощницы, словно сошедшей с журнальной картинки, — это явление впечатлило. Некоторые из девушек даже встали, одна так вообще не сдержалась — несколько раз хлопнула в ладоши. Но поддержки не получила, смутилась и повела себя еще хуже: скукожилась, втянула голову в плечи, моментально утратив всякий вид.

— Меня зовут Валентина Павловна, — представилась хозяйка офиса, обведя присутствующих быстрым взглядом и лишь чуть-чуть задержав его на Алисе. — С каждой из вас я знакомилась лично. Тем не менее это первая наша встреча в таком составе. Потому познакомимся уже со всеми теперь официально. Вы пришли сюда, чтобы стать моделями, верно?

Ответом было молчание.

— Значит, верно, — госпожа Ворон одарила девушек открытой улыбкой, подобные она много лет изображала перед объективами фотоаппаратов и видеокамер. — Давайте сразу определимся: здесь у нас только те, кому уже есть полных восемнадцать. Исключения возможны лишь в том случае, когда я общалась предварительно с родителями. В любом случае мои ближайшие планы распространяются на девушек в возрасте не моложе семнадцати.

Устроившись на рабочем месте, кивком пригласив помощницу сесть на стул рядом с собой, Валентина поставила локти на стол, переплела пальцы рук перед собой. Губы продолжали улыбаться. Глаза оставались холодными.

— Себя прошу в дальнейшем называть Валентиной, без отчества. Так удобнее. Если у нас все получится и мы станем одной дружной семьей, обращаться друг к другу по именам для членов большой семьи вполне нормально. Не называете же вы дома каждый свою маму по имени-отчеству.

Девушки отреагировали вежливым смешком.

— Сразу к делу, — госпожа Ворон хрустнула сплетенными пальцами. — Буду честна с вами, девочки, — не все останутся. Пока что меня устраивают анкетные и внешние данные любой из вас. А именно: каждая в разное время участвовала в конкурсах красоты. Пусть даже в масштабе своей школы или другого учебного заведения, пусть организовывались и проводились действа дилетантами, не суть важно. Главное — у вас есть некий опыт. И его вы сможете развивать, пополнять, закреплять, укреплять и так далее. Судя по тому, что вы все здесь, такое желание есть. Верно?

— Верно, — ответил нестройный хор голосов.

— Отлично. Значит, попробуем работать. И сразу первая приятная новость: вы все прошли кастинг. Для тех, кто будет приходить сюда после вас, подобной лафы уже не предусмотрено. Отбор я планирую в дальнейшем жесткий и достаточно серьезный. Кстати, это касается уже и вас. Так что можете сами решать, какая это новость — приятная или не очень. Спрашивайте, девочки. Вижу по глазам — вопросы есть.

Алиса перехватила взгляд Валентины. Первая мысль — речь именно о ней. Но тут же поняла: госпожа Ворон смотрит на девушку, сидевшую рядом, справа от нее. Та смутилась, заметила, что все увидели это, и растерялась еще больше.

— Не стесняйся, — подбодрила хозяйка. — Ну, ты Катя Рокитнюк, правильно?

— Да, — пискнула та в ответ.

— Так что ты хочешь спросить, Катя?

— Что с нами будут делать?

Оказалось, пискнула она не от смущения. У нее голос такой, тонкий, дискант в чистом виде. Это придало и без того глупенькому вопросу еще больший комический эффект, и девушки не сдержались — прыснули от смеха. Валентина же подарила покрасневшей Кате добрую материнскую улыбку.

— С вами, дорогуша, ничего страшного делать не собираются. Может, ты не так хотела вопрос поставить? Вероятно, собиралась спросить, что вы будете здесь делать?

— Да, — снова пискнула Катя Рокитнюк. — Мы что должны делать?

— Работать, — охотно ответила госпожа Ворон. — Наше модельное агентство… как бы вам правильно объяснить… В общем, не знаю, чего вы ожидаете, но «Глянец» не ориентирован на демонстрацию разной одежды. Дефилировать по подиуму под музыку, участвовать в сезонах моды вроде «Волынь-2009» и так далее лично я не настроена. Перед вами ставятся задачи, соответствующие названию нашего агентства. А именно стать лицами глянца. То есть фотомоделями. После того как Бог сподобил изобретателей на фотошоп, работа может показаться несложной: мол, то, чего каждую из вас лишила природа, можно дорисовать с помощью компьютерных программ. На самом деле компьютер не добавит каждой ничего, только подчеркнет то, что не всегда удается разглядеть невооруженным взглядом. И чем естественнее вы будете себя вести перед объективом, тем больше шансов продолжить карьерный рост. Здесь, кстати, и начнется здоровая конкуренция между вами. Потому работать придется не только на износ, но и навылет. Понимаете, о чем я?

— Нет, — совершенно искренне ответили невпопад несколько девушек.

— Конечно же, сразу вникнуть сложно. Постараюсь объяснить, девочки. Если совсем уж коротко, то… считайте нашу сегодняшнюю встречу, так сказать, кастингом постфактум. Начнется естественный отбор, и тут уже я ничего не смогу сделать. Кто не выдержит, не будет соответствовать — извините, но придется попрощаться.

— А потом? — вырвалось у девушки, сидевшей ближе всех к рабочему столу хозяйки.

Это почему-то вновь вызвало всплеск смеха. Подождав, пока девушки успокоятся, Валентина поучительным тоном проговорила:

— Между прочим, вы зря здесь все смеетесь. Вера… ты ведь Вера, Демиденко? Так вот, Верочка Демиденко права. Если мы с кем-то попрощаемся, я искренне буду жалеть об этом. И винить себя. Значит, чему-то не научила, в чем-то не убедила, где-то не помогла. Но хочу сразу предупредить и одновременно успокоить: «потом» есть у каждой из вас. Жизнь не заканчивается. Наоборот, только начинается. Где бы вы себя ни пытались после «Глянца» найти и реализовать, кое-какой если не профессиональный, то жизненный опыт у вас будет. Я хочу научить вас, девочки, в первую очередь трудиться. Наука, скажу вам, не лишняя, кем бы вы после ни решили работать. А современная молодая женщина должна, просто обязана работать! Мы ведь не можем себе позволить от кого-то зависеть? От какого-нибудь позднего ребенка с пивным пузиком, который лежит на диване, смотрит свой футбол, пьет пиво и отрыгивает.

Девушки опять засмеялись. Теперь уже, как заметила Алиса, все чувствовали себя уверенно. Впрямь как дома.

И это общее ощущение передалось и ей.

— Теперь так, — Валентина расплела пальцы, легонько хлопнула в ладоши. — Уже есть договор с рядом частных предпринимателей нашего города. Модели агентства «Глянец», то есть вы, будут готовить календарь на следующий, две тысячи десятый год. Двенадцать месяцев — двенадцать фирм. Каждый месяц — страницу календаря, оплачивает отдельный заказчик. Наша задача — стать лицом конкретного заказчика, конкретной фирмы. Задействованы будут все, в сюжете может быть и две модели, и даже больше. Мы должны создать такие образы, чтобы как минимум год определенный месяц и та или иная фирма прямо ассоциировалась с каким-либо лицом. Например, у нас за городом есть спортивно-оздоровительный комплекс «Энергия». Там — фитнес-клуб, сауна, тренажерный зал и прочее. Значит, девушки, которые будут сниматься в интерьерах комплекса, должны выглядеть постоянными его посетительницами. Нужны не фарфоровые личики, а уверенные в себе лица современных девушек, следящих за собой, умеющих сочетать работу и релакс и в то же время дающих надежду: именно такими обязательно станут те, кто придет в «Энергию» покупать абонемент. Мне объяснять дальше? Или сразу начнем работать?

Конечно же, общее желание было начать трудиться прямо сейчас, и Валентина Ворон препятствий этому не чинила. Более того, всячески поощряла подопечных, поэтому девчонки с завидным энтузиазмом взялись за дело. Но, как потом отметила Алиса, мысленно употребив новое для себя слово «парадокс», именно стремительное, с низкого старта включение в систему модельного бизнеса быстрее, чем при иных обстоятельствах, помогло девушке понять: она здесь не приживется.

Вот почему Алиса не чувствовала себя обязанной той, кого уже по привычке именовала мамой Валей. Ни хозяйка «Глянца», никто другой, кого та стремительно для обычно неспешного Луцка ввела в свой небольшой бизнес, не приложил усилий для того, чтобы девушка нашла себя здесь и не сделала шаг на одну ступеньку вниз по лестнице будущего…