– До сих пор так было! Я должен уважать будущую супругу.

– Независимо от того, как она к этому относится?

– Мы говорим обо мне. Мужчина отвечает за свои поступки.

– Всё! Я совсем запуталась. Хватит спорить, давай работать. Если тебе будет легче, всё, что с нами произойдёт сегодня ночью, для меня уже было. По крайне мере, моя душа знает это. А тело узнаёт сегодня, – Юля улыбнулась и взялась за бумаги, краем сознания пытаясь понять: тот шум в голове произвела Полина, грохаясь в обморок от неслыханной дерзости со стороны Юлии.

«Да, тебя он ждал бы ещё лет пятьдесят, а потом состарился и умер, так и не познав любви. Будь смелее, подруга», – мысленно обратилась Юля к своему второму я.

Грохот, который Юля приняла за шум в голове, оказался тихим и настойчивым стуком в дверь. Дмитрий и Юля были так поглощены собой, что не сразу обратили на него внимание.

– Входите! – закричал Дмитрий.

В кабинет вошёл приказчик, Прохор Никитич, и остолбенел с открытым ртом, увидев довольно странную картину. Девушка сидит за столом в хозяйском кресле, перед ней лежат открытыми книги, а барин стоит за креслом, положив руки ей на плечи.

– Как я понял, ты принёс бумаги с отчётом, – сказал Дмитрий, выходя из-за стола. – Что ж у нас, Прохор, на прошлой неделе так много денег потрачено на овёс?

– Дык, барин, запасы-то прошлого года к концу подходят, боюсь, до нового урожая не дотянем, хотел подстраховаться, как он же без овса-то?

– В соседнем поместье, у Милорадовичей, слышал я, излишки есть, недорого продают, а вообще обменять можно.

– Дык, не знал я.

– Знаешь теперь. Выясни, в чём у них нужда, обмен устрой, выгодный. У нас вон гречихи много остаётся, или пшеницы. Да мне ль тебя учить?

– Слушаюсь, барин. – Прохор топтался на месте, очень смущённый и заинтригованный увиденным.

– Давай бумаги, разбираться буду, где ты там ещё меня разорил.

– Что вы, барин, как можно!

– Иди уж, свободен.

Прохор положил на стол замасленные бумажки и, пятясь и кланяясь, вышел из кабинета.

– Ну вот, Полина, тебе и работа, сказал с улыбкой Дмитрий. – Тут всё, на что израсходовано за последнюю неделю. Перед тобой как раз журнал учёта расходов по хозяйству. Вот сюда записать, потом подсчитать, потом…

– Дима, я уже поняла. Что-то похожее я уже делала в прошлой жизни. Жаль, только, что нет компьютера или, хотя бы калькулятора.

– Чего-чего?

– Я когда-нибудь расскажу, что ожидает в будущем твоих наследников.

– Наших.

– Ох, Димочка, давай не будем об этом, иначе никакой помощи ты от меня сегодня не дождёшься.

– Всё, не мешаю, ухожу. Как хорошо, что не нужно хотя бы сегодня сидеть над этими счетами. Мне может понравиться. И всю бумажную работу я свалю на свою жену.

– Ты ещё не знаешь, как я с ней справлюсь. Иди уж.

Дмитрий вышел, оставив Юлю наедине с цифрами. Та работа, на которую в двадцать первом веке не ушло бы и полчаса, заняла у Юлии почти полдня. Ближе к обеду снова раздался стук в дверь.

– Входите! – крикнула Юля.

В кабинет вошла Маша и, так же как и приказчик, остолбенела с открытым ртом:

– А что ты здесь делаешь?

– С бумагами работаю, – Юля потянулась, разминая затёкшие плечи.

– Как это, с бумагами, ты что, пишешь?

– Ну да, и ещё считаю.

– Когда это ты научилась так быстро?

– Ой, Маша, давай я это тебе позже объясню.

– Что-то ты очень странная последнее время. Я тебя даже не узнаю иногда. Вроде бы ты, а как заговоришь – сразу не ты!

– Я это, я. Просто после болезни немного изменилась.

– Да тут у нас всё, кажется, меняется! Ты не поверишь! Дмитрий Алексеевич жениться надумал! – с восторгом выпалила Маша последние новости.

– Да что ты? – сделала вид, что удивилась, Полина. – И на ком же?

– Не знаю. Но он отправил человека в город за тканями для подвенечного платья, а также просил заехать с письмом к ювелиру, не иначе, кольцо заказывает. А ещё отправил письмо тётушке и сестрице. Уведомить, наверное, хочет.

– Так он никому не сообщил, на ком женится?

– С чего это он будет слугам сообщать?! – удивилась Маша. – Мне это всё Марфа по секрету разболтала, её же мужа он отправил.

– Видно, что по секрету. Все уже знают.

– Ну… Ты же подруга. Или уже нет?

– Да подруга, подруга.

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вошёл Дмитрий. Не замечая присевшей в поклоне Маши, он подошёл к столу, заглянул в журнал.

– Я всё сделала, – отчиталась Юля.

– У тебя красивый почерк. Не трудно было разобраться?

– Нет, я же… Дмитрий Алексеевич, вы не могли бы отпустить Машу, – попросила Юля. Ей не хотелось шокировать ту ещё больше.

– Кого? Ах, да, можешь идти, – сказал он, не глядя на девушку, которая стояла в углу комнаты, склонив голову. – Да, передай Антонине, чтобы накрывали в столовой на двоих, – добавил он.

Маша снова присела.

– Слушаюсь, барин, – и быстро вышла из комнаты.

– Ты мне что-то хотела сказать, что не предназначалось ушей слуг?

– Не слуг. Просто не хотела, чтобы Маша задавала вопросы, я и так её иногда шокирую.

– Как и меня. Так что ты хотела сказать?

– В прошлой жизни я сначала работала в ресторане, а потом была его хозяйкой. Мне тоже приходилось вести учёт доходов и расходов, поэтому не трудно разобраться. Это первое. Ты торопишься с приготовлениями к венчанию, но не сказал никому, с кем это венчание состоится. Это второе.

– Не понял! Кому я должен это говорить? Здесь же никого нет. Сестре и тётке – это мои единственные родственники – я отправил письмо, где всё сообщаю.

– Как это здесь никого нет! – удивилась Юля. – Тебя окружает такое количество людей!

– Но это же слуги! – изумление Дмитрия настолько искренне, что Юлия поняла: это другой мир, к которому нужно привыкать.

– В будущем нет такого чёткого разделения на слуг и господ. Поэтому для меня странно, что ты не счёл нужным посвятить окружающих, кого берёшь в жёны. Сначала я решила, что ты стесняешься этого.

– Если хочешь, я буду говорить об этом каждому, кого встречу, даже слугам.

– Нет. Не хочу. Я не хочу, чтобы ради меня ты менял устои и порядки. Достаточно того, что ты решил жениться на той, кого по правилам должен не замечать и не считать за человека.

– Мне не нравятся твои слова. Я не пойму, что тебя огорчает.

– Прости. У нас разные мышления. Я попала в твой мир и должна принять его правила, а не лезть со своим уставом в чужой монастырь. Мне нужно время, чтобы всё понять. Знаю, будет трудно, но я всё сделаю, ради тебя.

Она положила руки ему на плечи.

– Я тоже… Сделаю для тебя… Всё… – тихо сказал он, целуя поочерёдно её тонкие пальцы, пристально глядя в глаза.

– Приглашаю тебя на обед. Собственно, за этим я и пришёл сюда.

– Я должна переодеться? – вспомнила Юля какую-то историческую книгу, где дамы обязательно переодевали к обеду платье.

– Не обязательно, если не хочешь.

– Фух, слава Богу!

Стол уже был накрыт. Блюдо Полины стояло на углу справа, рядом с хозяйским.

– Я помню, как ты не хотела прошлый раз сидеть на месте хозяйки, – пояснил Дмитрий. – Поэтому приказал поставить твои приборы здесь.

– Я ничего не имею против того места, просто это слишком далеко от тебя. Даже не поговоришь, кричать через весь стол придётся.

– А о чём бы ты хотела поговорить?

– О тебе. Ты всё время проводишь в имении? Ты что-то говорил о городском доме.

– Здесь я провожу большую часть жизни, с весны до осени почти безвыездно, зимой переезжаю в городской дом.

– Твои друзья и знакомые, наверное, живут в городе?

– Мои друзья и знакомые, так же как и я, разъезжаются летом по своим деревням. Видимся мы в основном в зимний сезон, если никто не приезжает сюда в гости.

– Ты хотел бы кого-нибудь из друзей видеть на венчании.

– Хотел, но не смогу. Обычно о свадьбе договариваются заранее, за несколько месяцев, а то и лет, и к этому дню приглашённые съезжаются. Я не успею за четыре дня даже оповестить, и уж тем более ко мне не успеют добраться.