Кроме Сергея, который стоял недалеко от двери, боясь прикоснуться к великолепной стене, и ветра, бесцеремонно шалившего в своей привычной манере, в приёмном покое не было никого.

Казалось, прошла целая вечность с того момента, когда Сергея привели сюда и приказали ждать. Он давно хотел пить и в туалет, а его ноги устали настолько, что начали болеть. Но ещё хуже были муки душевные, от ощущения собственной пошлости и никчемности на фоне этого великолепия, а его небритость, взлохмаченные, торчащие в разные стороны волосы, его затрапезная майка, застиранные спортивные штаны и потерявшие форму разнопарые комнатные тапочки только подчёркивали ощущение.

Казалось, всё вокруг говорило, что здесь он никто, что он никому не нужен, но Сергей продолжал ждать, несмотря ни на какие страдания.

Мимо, громыхая ржавым железом, проплёлся печальный рыцарь. Несмотря на следы былого великолепия, или благодаря ним, он был ещё более жалким, чем Сергей. Пройдя мимо Сергея, он остановился. Затем вернулся. Остановившись в трёх метрах от Сергея, он жалобно, словно бродячий пёс, посмотрел Сергею в глаза.

– Иди сюда, не бойся, – ласково позвал Сергей, радый хоть такому обществу.

Рыцарь нерешительно переминался с ноги на ногу, боясь приблизиться к Сергею на более близкое и, следовательно, опасное расстояние.

– Не бойся, глупый, на, – Сергей протянул непонятно откуда взявшийся в руке пирожок с мясом, какие обычно продаются в дешёвых буфетах.

Осторожно взяв пирожок, рыцарь жадно проглотил его, почти не жуя, и вновь уставился на Сергея. Убедившись, что больше ничего нет, рыцарь, тяжело вздохнув, побрёл дальше.

Наконец, послышался стук каблучков, и откуда-то сбоку к Сергею стремительной деловой походкой подошла молодая, красивая женщина в очень идущем ей тёмно-синем брючном костюме. Короткие волосы, модно подстриженные и окрашенные в каштановый цвет с оттенком красного, красивое, умное лицо с выражением вызова в слегка прищуренных глазах. Немного курносый нос…

– Ну, сколько можно предупреждать, чтобы не кормили этих. Сами прикармливаете, а потом обижаетесь, когда приходится вызывать службу борьбы с паразитами. Что за народ… – отчитала она Сергея, причём так, словно его вообще не было.

Затем, окинув Сергея холодным, слегка презрительным взглядом, совершенно ледяным голосом спросила:

– Фамилия.

– Власов.

– Имя, отчество?

– Сергей Петрович.

– Пол… Впрочем, неважно. Справка о проверке на педикулез и яйца гельминтов есть?

– Вот, – он протянул ей непонятно каким образом материализовавшуюся в руке справку.

Она брезгливо взяла пинцетом справку, посмотрела с двух сторон, затем сунула в пластиковый пакет, который тут же бросила на пол.

Ещё раз взглянув на Сергея так, словно он недостоин быть пылинкой на подошве её туфельки, она бросила:

– Прошу вас за мной, – и, не оглядываясь, быстро пошла вперёд по ковровой дорожке. Уставший от бесконечно долгого стояния на одном месте, Сергей еле поспевал. К тому же он постоянно терял то один, то другой тапок, что она демонстративно отказывалась замечать.

Ковровая дорожка привела их к лифту, который немного разочаровал Сергея. Это был обычный лифт, какие устанавливают в более-менее приличных домах. Его отличительными чертами были разве что наличие одной кнопки на панели управления, и играющая в лифте музыка. И ещё, может быть, то, что он был идеально чистым. Дама нажала на кнопку, и лифт тронулся в путь. Остановился секунд через тридцать, и когда двери открылись, перед Сергеем предстало идеально белое великолепие. За лифтом начинался абсолютно белый коридор. Белый потолок, он же огромная белая лампа, белые стены, белый ковёр на полу.

Выйдя из лифта, дама, ни слова не говоря, также стремительно пошла вперёд по коридору, ни разу не оглянувшись на Сергея. Ему ничего не оставалось, как поспевать за ней, поминутно теряя тапки.

К своему стыду он увидел, что тапки оставляют грязные следы на царстве белизны.

Вскоре они остановились возле удивительной красоты двери. Это была деревянная дверь, покрытая очень тонкой резьбой. У Сергея дух захватило при виде двери. Его спутница вставила карточку в специальную щель магнитного замка. Открыв дверь ровно настолько, чтобы суметь пройти внутрь, она презрительно бросила:

– Ждите здесь, – и захлопнула дверь.

Закрывшись, дверь стала обычной белой дверью, покрытой толстым слоем краски, которая отлетала от двери большими кусками.

Дверь открылась через минуту.

– Входите, – пригласила высокая, выше него ростом, готического вида брюнетка в длинном чёрном платье и в чёрных ботинках. Её лицо поразило Сергея благородной красотой.

Несмотря на то, что женщина была совершенно не похожа на предыдущую, Сергей сразу понял, что они – одно и то же лицо. И, более того, очень милое, знакомое и любимое лицо.

– Лена! Леночка! – обрадовался он, – Ленуся!

Он хотел броситься ей на шею, но она, отскочив, обронила короткое:

– Нет! – и выставила руку.

Сергей замер на месте, лишённый возможности пошевелиться.

– Серёженька, милый, – ласково заговорила она, – я тебя очень-очень люблю, но если ты прикоснёшься ко мне, всё это закончится в тот же момент, и мы никогда больше не сможем встретиться. НИКОГДА!!! Я должна буду тебя искушать снова и снова, но НИКОГДА! ты слышишь меня, НИКОГДА!!! не смей прикасаться ко мне.

– Я понял, милая, – ответил он, когда смог «отмереть», – Леночка, Солнце моё, девочка…

– Серёжа, у нас совсем мало времени, и совсем его нет на любезности и комплименты. Мне очень многое надо сказать, поэтому проходи, садись и слушай.

Она пригласила его в комнату, похожую на гостиную из сериалов, и усадила на диван. Сама села в кресло сбоку.

– К несчастью, Серёженька, мы не встретились с тобой в той, теперь уже прошлой, жизни.

– Но…

– Не перебивай меня, пожалуйста, – взмолилась она.

– Хорошо, солнышко, я молчу.

– Мы не встретились в первый раз, когда люди только-только видят друг друга. Так вышло, что этот момент был упущен нашей судьбой, а раз так, то и ничего того, что между нами было, не могло произойти. Поэтому я перестала существовать. Такой, какую ты меня помнишь, больше нет, и никогда не было. Теперь я буду другой, совершенно другой. Брюнеткой, блондинкой, шатенкой, молодой или старой… не важно. Важно то, что это буду я, но только в другом обличии. И у тебя есть всего неделя, чтобы найти меня, и не просто найти, а узнать под другой маской. Ты же не бросишь меня, правда? – в её глазах светилась мольба.

– Конечно, глупенькая, я буду тебя искать. Я сделаю всё, что возможно, и даже больше. Но скажи, где и как искать?

– Я не знаю, где и какой я буду, но судьба обязательно нас сведёт один раз, только один-единственный раз, и если ты пройдёшь мимо…

– Как мне тебя узнать?

– Чувство. Следуй за чувством, и оно не даст обмануть.

– Я…

Но гостиная уже сменилась лесной поляной на берегу реки.

– Догоняй! – Лена, теперь платино-длинноволосая маленькая блондинка, чуть полноватая, что её совершенно не портило, бежала в сторону воды.

Плавала она значительно лучше Сергея. Поэтому когда он ещё барахтался в воде где-то посредине реки, она уже неслась к лесу на том берегу. Стоило Сергею выбраться из воды, как его охватил азарт хищника, учуявшего добычу, и он с боевым кличем кинулся вслед. Сергей никогда не был хорошим бегуном. Зарядку он делал, и спортом иногда позаниматься любил, но не бегом. Здесь же его тело неслось со скоростью сверхсветовой ракеты, и это по траве в человеческий рост, без одежды, босиком. Но тело не чувствовало преград. Оно неслось, словно сквозь пустоту, вперёд, за Леной, Леночкой, Ленусей, за намеченной вековыми инстинктами целью, за будущим. Он нёсся, и каждый шаг прибавлял ему новые силы. Лена умело пряталась среди деревьев, но его сознание, блуждающее вдоль позвоночника со скоростью пальцев гитариста-виртуоза, безошибочно определяло её положение. Временами Сергею казалось, что ещё чуть-чуть – и он взлетит высоко-высоко в небо.