Штурман больше почувствовал, чем понял необходимость катапультироваться и начал готовиться к покиданию самолета. Взявшись за поручни катапультного сиденья, он был готов в любую секунду нажать рычаги сброса входного люка, через который его должна выбросить катапульта.

Что он чувствовал? Всем организмом, а не только ушами он вслушивался: когда же и какая команда последует от руководителя полетов?

Время замедлило свой бег. Тонкие, неприятные струйки пота потекли по спине и по лицу, ладони рук стали скользкими. Поймав себя на этой нежелательной слабости, Володя рассердился: «Этого еще не хватало».

И вдруг в шлемофоне знакомый властный голос:

- Двести тридцать пятый. Я - двести пятнадцатый, приказываю: штурману покинуть самолет, летчику произвести посадку на запасную грунтовую полосу.

- Вас понял, - доложил командир экипажа. - Володя, готов?

В ответ - уверенный голос штурмана:

- Готов катапультироваться над серединой аэродрома.

- Имей в виду, горючего почти не осталось. Заходить на посадку смогу лишь стандартным разворотом.

- Понял, командир, - ответил Владимир Иванович и тут же почувствовал, как самолет стремительно взмыл вверх, - это командир подарил ему несколько десятков килограммов крайне необходимого топлива для обеспечения более безопасного покидания самолета. Высота - это время снижения. Иногда это время решает вопрос жизни.

- Петя, сбрасываю входной люк.

- Не торопись, я еще уменьшу скорость, так тебе будет легче, удар встречного потока воздуха будет меньше.

«Как он заботится обо мне», - пронеслось в голове штурмана. И тут же, увидев небольшое здание, служившее ему ориентиром, он энергично потянул ручку сброса люка. Воздух вихрем ворвался в кабину. Слышимость радиокоманд резко упала. Да они теперь были уже не нужны. Сильно нажат рычаг катапультирования. Резкий звук выстрела - и сильный толчок снизу выбрасывает штурмана из кабины.

О своем первом в жизни катапультировании при таком чрезвычайном положении, создавшемся в воздухе, Владимир Иванович рассказал после полета: «Как только вылетел из кабины, пронеслась молниеносная мысль: жив, жив, как это хорошо. И вдруг замечаю резкое вращение в вертикальной плоскости.

Сильно жму на подножки сиденья, чувствую, оно отходит от меня. Значит, механизм открытия привязных ремней сработал своевременно. Разбрасываю руки и ноги в стороны - вращение сразу же прекращается.

Земля с огромной скоростью несется на меня. Снова тревога: что с парашютом, почему он не раскрывается? Левой рукой тянусь до того места, где должен быть парашют. На месте его не оказалось. Куда же он исчез? По телу пробежали мурашки. А в это время резкий удар по подбородку отбрасывает голову назад. Сильная встряска - и вижу спасительный прямоугольник купола парашюта. Сразу стало тихо, а на душе радостно, даже петь захотелось.

Вижу свой аэродром. Он почему-то быстро удаляется. Опять тревога: снижаюсь спиной вперед? Это же очень опасно! Вспоминаю, как нужно развернуться. Медленно занимаю нужное положение. Перед глазами большая поляна. На белом снегу выделяются пни. Слева деревня. Справа огромный массив хвойного леса. Метров с семидесяти четко вижу, где я должен приземлиться. Соединяю ноги и до пояса погружаюсь в снег. Когда немного успокоился, моей первой мыслью было: как-то там Петр Филиппович. Я еще висел под куполом парашюта, а наш самолет уже стоял в конце полосы с задранным хвостом. «Хорошо, что не перевернулся», - подумал я».

Через несколько минут после приземления за Волковым прилетел поисковый самолет, а спустя еще немного времени, появилась целая кавалькада машин, возглавляемая Алексеем Сергеевичем Благовещенским.

Как положено, Волков пытался доложить начальнику о выполнении задания, но тот, махнув рукой, сказал:

- Потом, потом, Владимир Иванович, - подошел к нему, обнял, пожал руку мужественного штурмана и крепко его поцеловал.

А что же случилось с Петром Филипповичем? Ведь его положение было ничем не лучше, чем у штурмана. Как же прошла посадка аварийного самолета?

В подобной ситуации не исключена возможность переворота самолета через нос (капотирование), деформация кабины и, наконец, может возникнуть пожар. Оба эти варианта не предвещали ничего хорошего. А самое главное - не было времени на выяснение причин аварии и устранение неисправности из-за отсутствия топлива. Оставшиеся 2-3 минуты работы двигателей летчик должен был использовать на маневр самолета, обеспечивающий подход к взлетно-посадочной полосе, и самое посадку. Если летчик не сумеет правильно это сделать, он упадет в лес, не долетев до полосы.

Надо быть настоящим испытателем, чтобы в такой труднейшей обстановке решить все вопросы без спешки, уверенно и смело. Спокойствие и выдержка были верными друзьями Петра Филипповича. Благодаря им он вышел победителем и на этот раз, мастерски посадив самолет на две основные ноги шасси.

Послесловие

Этими короткими рассказами из жизни нашего коллектива мне хотелось бы показать, насколько труд испытателей помогает укреплению Военно-Воздушных Сил нашей Родины. Все сделанное нами в воздухе, от взлета и до посадки, всегда бывает направлено на то, чтобы летный состав строевых частей наших ВВС мог легче и быстрее освоить новую авиационную технику, чтобы техника, поступающая в части, имела хорошие боевые качества и высокую эксплуатационную надежность.

Несмотря на то что некоторые события произошли довольно давно, я думаю, что примеры исполнения воинского долга не потеряли ценности и до настоящего времени.

Иногда нам бывало тяжеловато, приходилось собирать нервы в кулак. Каждый раз полеты связаны с определенным риском. И все же все это очень здорово - быть испытателем авиационной техники. Здорово потому, что этот труд, которому мы посвятили всю свою жизнь, очень нужен нашей Отчизне, нужен всем советским людям.

В настоящее время в нашем коллективе самоотверженно трудится новое поколение офицеров. Среди них смелые и технически образованные летчики-испытатели Б. Л. Львов, Ю. М. Сухов, В. В. Добровольский, И. Л. Конев и штурманы-испытатели Н. А. Иванов, В. С. Федоров, В. И. Царегородцев, М. М. Петров. Они по праву могут называться ведущими летчиками-испытателями нашей страны. Их опыт и знания всегда находят признание не только среди испытателей, но и среди создателей авиационной техники - авиационных конструкторов.

Летательные аппараты сегодняшнего дня - это результат труда многих тысяч людей, многих сотен конструкторских бюро и промышленных предприятий. И среди этого колоссального труда, вкладываемого в создание летательного аппарата, труд испытателей является одним из основных. Коллектив испытателей нашего института участвует в этой работе, начиная от эскизного проектирования самолета или вертолета и заканчивая оснащением этой техникой строевых частей ВВС. Это длительный, сложный и не лишенный опасности труд. Предложенные читателям рассказы, конечно, не раскрывают всего сложного и многообразного комплекса нашей работы. В них затронута лишь очень незначительная ее часть, вернее сказать, здесь приведены эпизоды из нашей жизни. Да всю ее и нельзя охватить в одной небольшой книге.

Если мои рассказы создадут у читателей хотя бы общее впечатление о нашей работе, я буду считать, что с поставленной задачей справился.

Примечания

{1}Имеется в виду пикирующий бомбардировщик военных лет Пе-2, который мог пикировать даже отвесно.

ИЛЛЮСТРАЦИИ:

Встреча экипажа ТУ-114Д на подмосковном аэродроме

О них рассказывается в этой книге: Азбиевич И. А., Антонов С. М., Волков В. И., Дедух С. Г., Иванов В. А.,Инфимовский И. Н., Кадиновский Б. Е., Кузнецов В. И. )