— Конечно, — сказала Кларри, быстро взяв себя в руки. — Одну минуту, мистер Робсон, я провожу вас к свободному столику.

Она прошла через заполненный посетителями зал, где воздух был густо насыщен табачным дымом, запахом мокрой шерстяной одежды и ароматами пищи. Стук ложек и звон чашек сопровождал разговоры и смех.

Кларри подвела Уэсли к маленькому столику, приютившемуся за горшком с аспидистрой на старинной подставке, которую Олив выкрасила в желтый цвет. Это было любимое место Флоренс и Нэнси, подальше от входной двери и сквозняков. Здесь никто не мешал им обсуждать их проблемы. Если суфражистки сегодня и придут, это произойдет только вечером. Кларри расправила льняную скатерть и пододвинула Уэсли стул.

— Я сейчас пришлю Лекси принять у вас заказ, мистер Робсон, — сказала она, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Когда Кларри вернулась к стойке, Лекси вопросительно подняла брови.

— Да, это Уэсли Робсон, — кивнула ей Кларри. — Несомненно, он пришел, чтобы шпионить. Иди, прими у него заказ и постарайся разузнать, что ему нужно.

Кларри была всецело занята посетителями, прячущимися в чайной от дождя, который начинал премежаться со снегом. Люди усаживались по двое на одном стуле, и она, закатив рукава, помогала своим сотрудницам обеспечивать всех горячими напитками и закусками. Через час Кларри осознала, что не видела, чтобы Уэсли уходил.

— Да, он все еще здесь, — подтвердила ее догадку Лекси. — Опустошает уже третий чайник. Очень самоуверенный тип, все здесь разглядывает. Говорит, что хочет поговорить с тобой, прежде чем уйти.

Сердце Кларри забилось быстрее. У нее не было никакого желания беседовать с Робсоном, но она сгорала от любопытства, думая о том, зачем же он пожаловал.

— Наверное, мистер Робсон интересуется, куда пропали его богатые посетители, — подмигнула Лекси. — Он возненавидит наше заведение за его успешность.

Кларри рассмеялась.

— Вряд ли мы можем составить конкуренцию чайным Робсона.

В глубине души она была польщена. «Чайная Герберта» стала настолько популярной, что даже Уэсли проявил к ней интерес. Менее чем за год Кларри добилась того, ради чего все затевала: доказала, что чайная с высоким уровнем обслуживания будет иметь успех среди представителей рабочего класса.

Через полчаса дождь внезапно прекратился, и чайная постепенно опустела.

— Он просил тебя подойти, — напомнила Лекси, кивая в дальний угол зала.

Кларри вдохнула поглубже, чтобы унять нервозность, поправила выбившиеся пряди и направилась к Уэсли.

— Вы всем довольны, мистер Робсон? — спросила она, разглаживая свое платье вспотевшими ладонями.

Ей было уже двадцать пять лет, она была замужем и стала успешной бизнес-леди, но он своим насмешливым взглядом заставлял ее чувствовать себя нескладной девчушкой.

— Очень, миссис Сток. Позвольте поздравить вас с отменным качеством чая. Должен признаться, я был удивлен тем, как быстро вы приобрели популярность.

— Не ожидали, что Белхэйвены могут хоть в чем-то добиться успеха? — спросила Кларри, едко усмехнувшись.

Губы Уэсли тронула улыбка.

— То есть в глубине души вы все еще Белхэйвен? Я рад это слышать.

Кларри залилась краской.

— Конечно же, я сказала это не всерьез. Я миссис Герберт Сток и горжусь этим, о чем вы могли бы догадаться по названию этого заведения.

— Да, действительно, — произнес Уэсли, пристально глядя на нее.

— Желаете еще что-нибудь заказать перед уходом? — поинтересовалась Кларри язвительно. — Или вы увидели уже достаточно, чтобы отчитаться перед вашими деловыми партнерами?

Уэсли хохотнул.

— Вы решили, что я за вами шпионю?

— А разве нет?

— Не больше вашего, когда вы только собирались открыть свою чайную, — проворчал он. — Я полагаю, что именно с этой целью вы посещали мои новые чайные со своей симпатичной подругой миссис Гарвен, так ее, кажется, зовут?

Глаза Кларри округлились от удивления.

— Я вас ни разу там не видела.

— Да, — согласился Уэсли, самодовольно улыбаясь. — От моего внимания мало что ускользает.

Видя неловкость, которую она испытывает, он поспешил добавить:

— Не могли бы вы присесть рядом со мной на минуту? Я хочу кое-что у вас спросить.

Кларри неохотно отодвинула стул с противоположной стороны столика и села на край, сцепив руки на коленях, чтобы унять дрожь.

— Я много слышал об этой чайной, — сказал Уэсли, понизив голос. — И впечатлен тем, чего вы достигли. Это весьма любопытный социальный эксперимент.

— Это не эксперимент, — возразила Кларри, — а, скорее, необходимость. Я увидела потребность в подобном заведении, когда мы с Олив только приехали в Англию.

Она не знала, следует ли посвящать его в подробности своего прошлого, но затем решила, что это уже не имеет значения, поскольку теперь она жена Герберта и занимает определенное положение в обществе.

— Мы жили при пивной в двух кварталах отсюда, прислуживали, подавая пиво и виски посетителям, пока они не падали под стол, напившись допьяна. Когда они начинали лупить друг друга в пятницу вечером, мы старались не попадать под горячую руку. Все это было очень страшно. Небо и земля по сравнению с благородным обществом в Шиллонге.

— Продолжайте, — угрюмо сказал Уэсли.

— Мне известно, как алкоголь разрушает жизнь человека, как отравляет его ум и тело. Но еще хуже то, что выпадает на долю женщин. Такие женщины, как Лекси, приходили в паб, чтобы согреться и отвлечься на двадцать минут от изматывающей работы в прачечной. На женщин, подобных ей, смотрели как на неприкасаемых. Мои родственники презирали их, а мою подругу Мэгги пьяный муж постоянно избивал за то, что она пьет. Так жить невозможно. Такие женщины, как они, заслуживают лучшей участи.

Кларри кивнула в сторону стойки.

— Посмотрите на Лекси сейчас. Теперь она не прикасается к спиртному, у нее нет на это времени, — улыбнулась Кларри. — Да ей это больше и не нужно. Она обрела уважение к себе. Никто не посмеет прийти сюда и грубо о ней отозваться — иначе его в два счета выставят за дверь.

Она продолжила, глядя Уэсли прямо в глаза:

— Из-за шумихи вокруг суфражисток и им подобных вам может показаться, будто эта чайная — рассадник революционных идей. Пожалуй, так оно и есть. Главная идея заключается в том, что она открыта для женщин вроде Айны и Лекси. Это небольшой кусочек рая для них. Некоторым из нас посчастливилось прикоснуться к раю еще при жизни. Для меня это было Белгури. Пусть и на их долю выпадет немного счастья.

Уэсли смотрел на Кларри таким странным взглядом, что она начала сомневаться в том, не совершила ли она глупость, высказав ему все это. Зачем она это сделала? Он может извратить ее слова о революции и рае таким образом, чтобы обвинить ее в политическом бунтарстве и уничтожить ее бизнес.

Он наклонился над столом, пристально глядя ей в глаза.

— Почему бы вам не развить эту идею дальше и не открыть подобные утопические заведения в других рабочих районах? Вы доказали жизнеспособность этой бизнес-модели.

Кларри почувствовала раздражение.

— Это не бизнес-модель. Речь идет о настоящих, живых людях. Все это работает, потому что мы знаем их, а они знают нас. Я ничего не могу сказать о других районах.

— Но вы получаете прибыль, не так ли? — продолжал Уэсли воодушевленно. — И ваша чайная пользуется огромной популярностью. По каким бы мотивам вы ни начали это предприятие, оно оказалось весьма успешным. Вам следует извлечь выгоду из этой идеи и открыть чайные в других районах города. Или вы не хотите, чтобы бедняки из других районов прикоснулись к вашему раю?

Кларри не могла понять, то ли он действительно проникся ее идеей, то ли просто хочет использовать ее для получения прибыли.

— У меня нет ни желания, ни средств на то, чтобы расширяться. Все мое время и силы отнимает это заведение. Я вложила в него свой ум и сердце и хочу оставаться здесь и дальше.

Уэсли нетерпеливо посмотрел на нее.