Заимствование из «Слова» настолько несомненно, что, вероятно, и проф. Мазон не станет этого. отрицать.
Конечно, Зосима, будучи христианином и притом игуменом, не мог говорить о Даждь-боге, - он вместо «жизнь Даждь-Божа внука» написал «наша жизнь».
Если стоять на точке зрения проф. Мазона, то надо допустить, что фальсификатор «Слова» имел не только в своих руках «Задонщину», но и «Апостол» 1307 года, вещь совершенно невероятная.
Попутно укажем, что в «Слове», изданном в 1934 году издательством «Academia», это место из «Апостола» воспроизведено фотографически (с. 269, рис. 14).
V. «Слово», как исторический памятник, стоит на большой высоте. Оно не только оперирует с малоизвестными историческими фактами, но и приводит места, лица и события, в 1800 году совершенно неизвестные лучшим историкам того времени.
Дальнейшие изыскания подтвердили верность сведений, сообщенных в «Слове».
Насколько оно ценно как исторический документ, видно уже из того, что историк Карамзин делал специальные выписки из «Слова», пользуясь его рукописью еще до 1800 года.
Из таких мест, подтвержденных только впоследствии, приведем только несколько:
1) «C тоя же Каялы Святополк «лелея отця своего»… Малиновский в примечании писал: «Gять исчисляется Святополков, до которого же из них касается сие обстоятельство, ничем не объяснено».
В дальнейшем было установлено, что действительно в 1096 году князь Святополк увез с поля битвы тело в Киев, где и состоялось его погребение. В 1800 г. nакие записные историки, как Малиновский, Бантыш-Каменский и Мусин-Пушкин, ничего об этом не знали. Не знали и другие историки, иначе промах указанных лиц был бы немедленно отмечен.
2) «Бориса же Вячеславовича слава на суд приведе и на Канину зелену паполому постла» …
В 1800 г. Никто не понимал, что это за «суд» и что такое «Канин». В дальнейшем же, значительно позже, было установлено, что «суд» - это было решение спора оружием, а Канин - это ручей, около которого был убит Борис.
3) Нами выяснено в данной работе, что Малиновский и Мусин-Пушкин, бывший обер-прокурором св. Синода, которому были открыты все церковные архивы и источники, - неправильно толковали аутентичность иконы «Богородицы Пирогощей» («Нерушимая стена»), они считали ее «Владимирской» иконой богоматери.
Если верить этим авторитетам, то Игорь поклонялся после возвращения домой иконе (т. е. В 1186 г.), которая еще в 1155 году была увезена во Владимир. Нами выяснено, что «Владимирская» икона вовсе не «Пирогоща», что настоящая Пирогоща оставалась в Киеве, и ей Игорь и поклонялся. «Владимирская» икона это другая икона, о которой в летописи сказано: «юже привезоша в единомь корабли с Пирогощею из Цapьгpaдa».
Значит, «Слово» оказалось правым, а не историк Малиновский и обер-прокурор св. Синода Мусин-Пушкин. О фальсификации «Слова» не может быть и речи.
VI. Самым веским доказательством подлинности «Слова», вероятно, является язык «Слова». Его лексика, семантика, морфология, синтаксис, - все эти элементы речи являются древними.
Никто не привел ошибок автора «Слова» в этом отношении, наоборот, чем более мы изучаем «Слово», тем более выясняется его близость к языку других древних источников.
Филологическая наука в эпоху опубликования «Слова» была еще в пеленках, поэтому неудивительно, что высказывания некоторых исследователей в первой половине минувшего столетия поражают своей наивностью и беспочвенностью, не то теперь.
Язык «Слова» - это не надерганный из разных древних источников жаргон, каким его хочет изобразить проф. Мазон, а язык начитанного, культурного человека той эпохи, на фундаменте родной речи которого отложился слой старо-болгаризмов (церковно-славянского языка), принесшего с собой терминологию новых культурных понятий, чужеземных вещей и так далее.
Нам кажется, что никто, однако, в достаточной мере не отметил, что язык «Слова» наиболее близок к языку народа того времени. Обращаясь к народу, говоря о вещах, далеких от церковности, автор «Слова» имел возможность выражаться не «высоким штилем», а понятными всем словами.
Десятки лет в «Слове» находили «полонизмы», в последнее время «галичанизмы», а проф. Мазон даже «галлицизмы», но не заметили, что на самом деле эти слова являются коренными словами древней Руси и, если уж угодно снабдить их каким -то термином, то правильнее всего будет назвать их «украинизмами».
Древнеукраинский некий язык (что тоже древнерусский) с его лексикой, морфологией, синтаксисом был тем народным говором, на который наслоились старо-болгаризмы.
И, что замечательнее всего (говоры существовали и на древней Руси), «Слово» написано «северным» говором древне-украинского языка. Да это и понятно: «Слово» - произведение с ярко выраженным местным оттенком. Оно воспевало поход Новгород-Северского князя, имело свою местную целеустремленность, было написано либо черниговцем, либо курянином.
Возражения противников «Слова» основываются: 1) частично просто на недоразумениях, происходящих оттого, что русскую речь пытается осмыслить иностранец; 2) на незнании украинского и белорусского языков, т. е. того фундамента, который представлен и языке «Слова»;
Наконец, 3) на ложной методике.
Проф. Мазон, например, не учитывает того, что сходство некоторых оборотов речи древней Руси и французского языка еще вовсе не означают «галлицизмов» «Слова».
Он забывает, что одинаковая внутренняя логика вещей вызывает и одинаковые формы выражения. При сравнении французского и китайского языков несомненно будут найдены сходные обороты, речения, поговорки, но это отнюдь не значит, что в китайском языке есть «галлицизмы» или во французском «синизмы».
Конечно, для проф. Мазона будет странна и иная постановка вопроса: если действительно найдено сходство между древнерусским выражением и современным французским, то как это выражали французы не в ХХ веке, а в ХII?
Наконец, не является ли это сходство причиной обратного порядка: не французы ли заимствовали оборот от славян? Конечно, дело обстоит гораздо проще: оборот либо является недавней конвергенцией, либо лежит в основе того праязыка, от которого произошли и Романские, и славянские языки.
Чтобы доказать «галлицизм» «Слова», нужно доказать, что такого выражения до XVIII столетия в русском языке не существовало, что «галлицизм» - это следствие того, что русский времен екатерины II настолько был напичкан французским языком, что переводил свои мысли с французского на русский.
Конечно, всего этого проф. Мазон не делает, не думает делать и не в состоянии понять, что это надо сделать.
Не поверхностные сравнения, а глубокое изучение может дать желаемые результаты. Читая же аргументы проф. Мазона, нельзя не удивляться легковесности его доводов, они настолько неубедительны, что нельзя, читая их, отогнать от себя чувства досады. Здесь не место разбирать детали, но на выводах Мазона мы еще остановимся и читатель увидит всю их абсурдность, а, главное, тенденциозность.
Нельзя не удивляться, что человек, знающий русский язык, живавший в России, общающийся десятки лет с русскими, высказывает полное непонимание духа русского языка, русских оборотов, русских способов изложения мыслей; объяснения, даваемые проф. Мазоном, часто разрешаются в такой плоскости, которую понять нельзя, но назвать можно - чисто французской.
VII. В «Слове» имеется некоторое количество тюркизмов. Вот к какому заключению пришел совсем недавно один из видных русских тюркологов:
«Употребление вышеупомянутых тюркизмов в тонком и точном, по нашим теперешним научным данным, фонетическом звучании древнего времени и с их старыми значениями, может быть вполне отнесено ко времени XII века, - ко времени составления «Слова о полку Игореве».
«Я не могу себе представить, чтобы можно было впоследствии выдумать кому-либо эти слова или восстановить их давнюю природу, так как для этого понадобились бы громадные тюркологические знания, о которых ничего не известно в истории тюркологии. Невозможно было выдумать так правдоподобно и наукообразно, эти тюркские слова, над которыми столь много задумывались ученые востоковеды».