«Покушение планируется завтра утром. Ознакомьтесь с деталями» — появилась строка.

Визант открыл сопроводительный файл. Прослушав разговор террористов, Александр немедленно предупредил связного президентской службы безопасности по электронной почте. Не прошло и минуты, как просигналил специальный сотовый телефон с шифратором для связи с охраной главы государства.

— Оставайтесь в своей квартире, — приказал механический голос.

Визант осторожно стал наблюдать за улицей через окно, приготовившись обороняться, если к нему заявятся с недобрыми намерениями. Гарантий его жизни не дала бы и благосклонность самых высоких чинов, которые бы забыли о нём в туже секунду, когда он выполнит свою миссию. Да и никому не понравилось бы, чтобы пешка вроде него так много знала.

Через пару минут раздался звонок в дверь. Быстро же они обложили его, он даже не заметил их подхода с улицы. Он заткнул пистолет за пояс, тихо приблизившись к двери, отпер её и распахнул резким движением, прислонившись к простенку.

— Проходите, — произнёс Визант, когда вломившийся агент оказался боком к нему.

— Не суетись, — ответил визитёр, не поворачиваясь. — Я не один.

Вошёл второй, не спортивного сложения и не столь молодой, в пальто,

видно, переговорщик, пустивший вперёд громилу. Визант закрыл дверь.

— Не играй оружием, — скомандовал старший, когда они вошли в гостиную.

— Моё оружие всегда при мне, — отсёк Визант, вызвав недовольную и беспомощную мину этого службиста, в чине не менее чем полковник, как подсказывал его опыт.

— Откуда у вас такие записи? — строго спросил он.

— Из компьютера, находящегося в другой комнате. Мне передают сведения из службы безопасности Дюрана. Слыхали о таком, надеюсь?

— Мы в курсе дела. Они могут следить за самим главой государства. Это наивысшая степень угрозы для государственной безопасности, — визитёр говорил так, будто перед ним стоял недоумок, или предатель.

Визант сознавал своё идиотической положение, но держал удар.

— Они следят и за террористами, которых вы можете в сию же секунду взять с поличным, — парировал он.

— Но важно и другое. Кто-то извне следит за президентом, а это могут быть и иностранные спецслужбы. Мы обвиним вас в измене. Без суда, адвокатов, и медицинской помощи, — впился ястребиным взглядом главный.

— Понимаю. Но я вывел вас на террористов, и тех, кто манипулирует ими, — не теряя самообладания, ответил Визант.

— Манипулируют западные спецслужбы, больше некому, — отчеканил службист в духе антизападной пропаганды.

— Не мне делать политические выводы, — увернулся Визант.

— Вот именно. Нам нужен ваш компьютер. По нему мы отследим откуда исходит сигнал. Сейчас появятся наши специалисты. Дом окружён, сбежать невозможно. Вам лучше сдать оружие и подчиниться.

— Так вы хотите обвинить меня? — Визант протянул вопросительно левую ладонь, прижимая правую руку к поясу, ближе к пистолету.

— Пока, нет. Но считайте, что вы под подозрением. Нам сейчас не до вас. Не дурите.

Напарник гостя сделал шаг в сторону Византа, чтобы отобрать оружие, но в эту секунду за его спиной раздался тихий треск, верзила вздрогнул и повалился с грохотом на пол, опрокидывая столешницу. Не поняв сразу, в чём дело, Визант нацелил пистолет на оторопевшего визитёра.

— Пока, вы мой пленник, — произнёс Визант.

— Ты делаешь ошибку, — тихо обронил главный.

— Не мешайте мне уйти. И делайте, что вам нужно, — с благосклонностью победителя велел Визант.

В воздухе висели два пистолета, один пневматический, со снотворными капсулами, другой — боевой, с глушителем, вызывая у офицера шок, смешанный с восторгом. Впрочем, мгновенно его лицо стало раздосадованным и озлобленным, оттого, что он уже упустил из-под самого носа трофей. Учитывая его высокий чин самой элитной спецслужбы, то ускользавшая пешка, продажный двойной агент, кем был в его глазах Визант, которому место в застенке, сильно к тому же обгаживал его мундир.

— Мои люди возьмут квартиру штурмом в считанные минуты, — пригрозил он, хотя и не уверенно.

— Они ничего не слышат. Эта квартира защищена от ваших микрофонов. Я отключу защиту, а вы прикажете своим людям, чтобы они сняли оцепление, — диктовал свои условия Визант.

— Отключайте, — недовольно согласился офицер.

Визант отключил прибор, создающий помехи для подслушивающих устройств, сделанный в корпорации «Media Tech» и когда пленник отдал приказ по сотовому телефону, продолжил:

— Чтобы быть уверенным, я надену на вас специальные наручники.

— Да пошёл ты куда подальше, — яростно выразился пленник. — Ты хоть знаешь, с кем имеешь дело?

— У меня нет выхода. Наручники разомкнутся сами, через двадцать минут, ваши подчинённые ничего не увидят.

— Всё равно ты от нас не уйдёшь, — прорычал озлобленный охотник, протянув руку, чтобы самому защёлкнуть какие то необычные наручники с таймером.

Визант с военной быстротой облачился в невидимый маскхалат. С неизвестным спасителем они покинули квартиру, заметив два джипа во дворе и праздно группирующихся наблюдателей, исполнявших приказ начальника, подрывавший его же репутацию. Напарник Византа направлял его по встроенному в костюм-невидимку микрофону. Миновав двор, они сели в «БМВ».

— Как вы там очутились? — спросил Визант, увидев напарника, стягивавшего маскхалат.

— Ещё до вас. Это наша работа, — саркастически ответил незнакомец. — Шесть часов, без еды и воды, и без толчка, — усмехнулся он.

По интонации ощущалось, что бессмысленно было их расспрашивать, как им стало известно о том, что ему угрожает опасность. Такая скрупулёзная и навязчивая опока раздражала Византа, вопреки тому, что он остался и на этот раз цел и невредим.

— И всё равно, вы поторопились меня спасать, — заметил он.

— Не мы это решаем, — сдержанно ответил тот, кто пришёл ему на выручку. — Вы бы предпочли стать куском мяса в подвале на Лубянке?

«Поймайте, если сможете» — высветилось на мониторе под аккомпанемент известной мелодии к бондиане, когда агенты президентской охраны включили компьютер Византа.

В туже ночь спецслужба взяла с поличным группу террористов, готовивших покушение на убийство первого лица страны.

ГЛАВА 23.

Миазмы фанатизма застят глаза

Досада Спирина от сорвавшегося покушения, которое должно было изменить судьбу мира, компенсировалась тем, что он остался на свободе, при деньгах, с чувством того, что он избежал фатального мистического предсказания. В российской прессе и словом не обмолвились о разоблачённом заговоре.

Но игра далека была от завершения. Имея документальный компромат на тайные действия разных спецслужб, Спирин мог взорвать общественное мнение через западную прессу, да ещё и заработать пару десятков лишних миллионов. Правда, после этого ему нужно исчезнуть куда-нибудь подальше от цивилизованного мира, где бы его не достали спецслужбы, которые не забудут его поступка.

Однако же он не особо и горевал, надеясь на Латинскую Америку, бурлившей левыми взглядами, пестрившей полу диктаторскими режимами и тлеющей партизанскими войнами. Он подготовил фрагменты компромата, чтобы заинтриговать потенциальных покупателей и отправил дискеты нужным адресатам по почте.

Долгими днями его стала одолевать не только тоска, но и депрессия, от чувства загнанного зверя, когда ему опасно было даже посещать увеселительные заведения в вечернем городе. Имея миллионы, он должен был отказывать себе даже в заурядных удовольствиях.

Тоска тянула к бутылке в его унылой квартире на окраине Афин (роскошное жильё он не мог позволить, опасаясь даже этим привлечь внимание). О мистических опытах он не помышлял, — сказывалась психологическая нагрузка последних недель, или даже месяцев.

Как-то, вечером, допив коньяк под англоязычный телеканал, он провалился в беспокойное забытьё. Потом вдруг очнулся и увидел на экране своего кумира, приняв всё это за документальный фильм сквозь полусон. Но голос звучал на русском языке, не из экрана, без явного источника, пронизывая всё пространство и его существо до мозга костей своим потусторонним тембром.