— Теперь вы должны разделиться на две группы, — не выдавая восторга, давал указание Спирин. — Для лучшей конспирации. Мне нужна информация в реальном режиме. Это возможно?

— Возможно, — после краткого раздумья, ответил подопечный.

— Подумайте над тем, как будете предупреждать друг друга и меня, если обнаружите опасность. Короче говоря, боевая готовность номер один.

Его компьютер принимал прямой эфир слежения от своей команды. Голос объекта звучал в нескольких залах и одном кабинете. Однако иногда он пропадал, хотя президент не покидал Кремля. Некоторые комнаты, следовательно, были недоступны для прослушивания. Служба безопасности была осведомлена об «интеллектуальном рое», и могла изолировать некоторые комнаты от центрального энергоснабжения. Но почему не все? Не успели? Или спецслужба искусно играла со Спириным? Отступать было поздно.

Спирин вышел на контакт с теми, кто мог бы выполнить работу за него с дьявольской страстью, ни на секунду не колеблясь отдать свою жизнь. В какой то момент он потерял свой идеализм, предпочитая продолжить игру, да и просто рассудил, что живым героем, даже при неудаче, всё же быть лучше. Личности не должны брать на себя грязную работу.

Доверенное лицо прибыло на встречу в тот же день после вызова по засекреченной связи. Посвятив его в обстоятельства дела, Спирин продемонстрировал ему записи наблюдения за главой государства в самом Кремле. Воин джихада изучал всё с затаившимся дыханием, взгляд только однажды вспыхнул сомнением и сарказмом.

— В прошлый раз объект тоже будто бы попал в ловушку, но оказалось, что ваши службы подстроили очень хитрую западню на охотников, — высказался эмиссар с недовольством, сопровождаемым усиленным акцентом, признаком волнения. — Наше парижское отделение было прикрыто.

— Там нас действительно обыграли, Ахмед. Что поделаешь, чем серьёзнее дело, тем выше риск.

— И ты знаешь, кто тебя перехитрил?

— Знаю.

— И он до сих пор ходит по земле?

— Он агент, которого прикрывает несколько спецслужб.

— Мир тесен, охотники и дичь, часто меняются местами, — уже ледяным тоном рассуждал некто Ахмед. — Сдай его нам.

— Я не знаю, где он, — Спирин не поддавался скрыто-угрожающему тону.

Собеседник испытывал его прищуренным взглядом, со слабой недоверчивой гримасой.

— Твои собратья, наверняка, хотели бы и со мной расправиться. Я ведь ещё и получил вознаграждение за сорванное покушение, — отвечал Спирин, не отводя взгляда.

— Ты и сейчас хочешь получить бабло?

— Моей команде нужно платить.

— И какой аппетит у тебя на сегодня?

— Червонец. Мизерная сумма за такую то цель.

Лёгкое удивление мелькнуло на лице собеседника.

— А где гарантия, что всё это снова не состряпали на Лубянке?

— Ахмед, у тебя есть глаза и уши. Можешь привлечь своих специалистов для проверки. Я не торгую удачей, я продаю наводки, — Спирин был категоричен, отлично понимая, что они клюнут, даже при высокой вероятности попасться в ловушку.

Неудавшийся теракт для них уже победа, свидетельство их вездесущности и длинных рук. При этом их совершенно не интересовали последствия, которые выразились бы в серьёзный удар не столько по их экстремистскому движению, сколько по исламскому миру.

Их бы не остановило даже знание того, что ими манипулируют спецслужбы противника. Цель — заявить о себе, спровоцировать поток рекрутов для джихада. Эти идиоты не думают, что настроят весь мир против своих единоверцев. А ведь Спирин ещё два дня назад пребывал в таком же фанатичном трансе, лишь с разницей в идеологии. Но теперь то кто он был — уголовник, торгующий терактами? Рефлексия, впрочем, сейчас была не кстати. Требовалось спустить заряженный механизм, чтобы не попасть под взрывную волну, кода бы это сделали другие, а потом спасать свою шкуру.

— Тогда вся эта чудесная аппаратура перейдёт к нам, и весь контроль мы возьмём на себя? — уже предвкушал собеседник.

— Как только переведёте бабло, — твёрдо ответил Спирин.

— Я должен всё согласовать с партнёрами, — с долей высокомерия заявил собеседник.

— Но я ещё не всю технику продемонстрировал.

Костюм невидимку Спирин специально приберёг как последний и самый сильный козырь, поскольку именно он явился осязаемым доказательством. И не ошибся — эмиссар не только был поражён чудо-маскировкой, он выглядел человеком, которого уже не остановить.

Связной Дюрана передал ему ключи и назвал адрес квартиры, где Византа ожидал «лэптоп» с особыми сведениями. Запустив программу, Александр не сразу понял, с чем имеет дело. Изучив файлы более скрупулёзно, он не обнаружил признаков фальсификации, по крайней мере, в видео записях. Из собственного опыта он знал, что, имея образец речи какого-либо человека, можно сфабриковать с помощью современных компьютерных технологий любой разговор, не отличимый от оригинала без очень тщательной экспертизы.

В этом случае он располагал действительной видеосъёмкой движения президентского кортежа по территории Кремля, полученной, судя по отличному качеству, с камер наружного наблюдения президентской охраны. Но более всего поражала запись с внутренних камер в просторном гараже, куда въезжал президентский лимузин, из которого выходил глава государства. Дублированный кортеж въезжал в другой гараж и скрывался там бесследно.

Картина слежения завершалась аудио записями разговоров первого лица страны и указаниями на плане зданий, откуда они исходят.

После окончания файлов записей, дисплей отобразил разъясняющий текст. Эти материалы были сканированы службой безопасности Дюрана с компьютеров заговорщиков, которые и были произведены его же корпорацией. Люди Дюрана также знают местонахождения команды террористов и отслеживают их каждый шаг. Византу предлагалась роль посредника информатора для спецслужбы.

Он снова ощутил, будто соприкоснулся с неземной цивилизацией, вне ока которой ничего не происходит. Впрочем, у него рос протест против диктата корпорации «Media Tech».

— Сам аллах нам в помощь, — произнёс Ахмед, наблюдая за дисплеями.

— Аллах Акбар, — подхватили его подопечные, кавказской внешности.

— Тянуть не будем. Аллах всемогущ, но может и отвернуться, если дрогнем. Сегодня с вечера устроим засаду. На территорию Кремля пойдём с группой туристов, в костюмах невидимках. Утром, перед приездом объекта, охрана всё тщательно проверяет, выставляет дозоры. Стрелки могут затаиться с ночи? — вопросительно заключил Ахмед. — Или, лучше, появиться на территории в промежутке между обходом дозора, чтобы снизить риск. У охраны полно собак.

— Но собаки не чувствуют запахи через эти костюмы. Мы проверяли, — с акцентом возразил один из подопечных.

— У них особенные собаки. Вдруг они реагируют на ружейную смазку. Вы же будете доставать гранатометы из-под плащей, нарушите герметизацию, — властно дал отповедь Ахмед. — А перед длительной засадой у нас есть одно преимущество. Мы следим за охраной. Когда она всё проверит, вы будете действовать по нашей наводке, обходя посты.

— Точно, — подхватил другой подчинённый. — А по движению охраны мы поймем, прибудет объект, или нет. Когда он в отъезде, они шевелятся не так активно.

— Значит решено. Завтра ранним утром мы проникнем на объект. Когда ворота некоторых башен открываются для других чиновников и персонала.

На команду Ахмеда его приказ произвёл магическое действие. Воины Аллаха сделали жест омовения, но именно внутреннее напряжение, скрытое под одеревеневшими лицами, более всего свидетельствовало о фанатичном желании мстить. Двое самоубийц, кому выпала честь умереть шахидами, уединились в отдельную комнату и реагировали на остальных только в крайней необходимости, связанной с подготовкой. Ахмед отвёл им время для укрепления их воли, играя роль духовного наставника.

Компьютер подал сигнал о новом сообщении поздним вечером.