Спирин ощущал неподвижность своего тела, но отчётливость своего сознания. Сон наяву, или явь во сне.

«Решил, что обманул свою судьбу» — сотряс внутреннее пространство полтергейст.

— Что мне теперь делать? — подобострастно спросил Спирин против своей воли.

«Заверши своё дело до конца».

— Но каким образом? Обстоятельства сильнее меня. Дайте подсказку, товарищ Сталин.

«Ты слаб для этого. Только хочешь заработать, а не служить идее».

— Нет, я всегда предпочитал идею, — жалостливым тоном отвечал Спирин.

Незримое мистическое существо выдерживало паузу.

«Вас ждёт апокалипсис. Ты можешь его приблизить» — с металлическим рыком возвестил дух.

— Но как? — возроптал раболепствующий голос изнутри Спирина.

«Передай сведения соратникам на Востоке. Но не все. Требуй от них

того, что они задумали».

— Они мне не соратники. Попутные союзники, — робко возразил Спирин, но не услышал ответа и не ощутил присутствия духа, выраженного в довлеющей атмосфере и оцепенении.

Как только видение отпустило его, он тут же провалился в беспамятство. Проснувшись утром бодрым, несмотря на изрядную дозу спиртного, он отчётливо помнил наказ духа политического кумира, не сомневаясь в логике такого действия.

«Здесь, — осенило его, после спиритического ночного бдения, — на Западе спецслужбы не допустят разглашения его сведений. Русские тоже не станут этого делать, поскольку у них договорённость с западными властями, к тому же утечка ядерных технологий и материалов происходила с российской стороны. Исламисты же были заинтересованы выставить западные спецслужбы в роли провокаторов, или даже организаторов террористических актов, ищущих предлог для крестового похода против иноверцев».

«Почему мне это не пришло в голову? — удивлялся Спирин. — Ведь мысль казалась совершенно очевидной. Я её подсознательно отверг, посчитав, что огласившая компромат исламская пресса, может сорвать планы западных спецслужб, которые отчасти совпадали и с моими замыслами».

«Но, видно, потустороннему миру известно больше, чем мне. А оттуда, выбрав меня адептом, дают мне подсказку».

До сих пор он и не думал, что террористов можно принудить с помощью компромата совершить их чудовищное деяние. Разумнее, чтобы сведения всплыли после террористического акта, нежели до него, который вообще мог бы, и не состояться. Идея казалась простой до гениальности. Сперва, масштабный взрыв, а затем мир узнает, что западные спецслужбы к нему причастны. Среди подобных версий, бесконечно курсирующих до сих пор, одна теперь будет доказана. После этого источник мирового зла переместится с Востока на Запад.

Он немедленно вылетел в Судан, где сильны были позиции исламистов, чтобы с наименьшим риском выйти на главную террористическую организацию, «Аль Кайду». Около недели у него ушло на установку контакта, в результате чего он передал часть своего компромата экстремистам.

Вернувшись в Европу, он обнаружил, что на его приманку клюнули крупные издания, предлагая огромные суммы за полную версию записей. Но Спирин решил не торопиться.

Византа доставили в особняк Дюрана на одном из островов в Средиземном море, быстроходной яхтой.

— Спирин, или кто-то из его людей пытается предать огласке все записи, начиная с дела Пайка и заканчивая наблюдением за российским лидером, — перешёл Дюран сразу к делу, едва Визант вошёл в его кабинет.

— Вы и это уже знаете, — без особого удивления отметил гость.

— Я упоминал, что наши файлы подают сигнал при загрузке. Первый, появился в Греции, затем в Англии, в Германии и Франции. Причём, в газетных изданиях. А позже, и в одной из мусульманских стран, с неустановленным нами адресатом.

— Ему нужны скандалы? На него не похоже. Спирин предпочитает тайную борьбу. Или решил заработать, и уйти на покой, в забытом богом уголке, — спешил с выводами Визант. — Хотя, ведь у него итак достаточно средств.

— Возможно. Но я знаю, что Спирин провокатор, игрок, такие не отступают, требуют реванша, используя все доступные методы. Ему нужно свое местечко в истории. Без этого приза он не уйдёт со сцены. Если он посеет панику и рознь между странами, для него это тоже результат. Он как разъярённый зверь, из-под лап которого только что ускользнула добыча. И не только у него, могу заметить, — как всегда сдержанно пояснял Дюран.

— Но, сливая компромат, он подставляет и себя.

— Он может огласить только то, что выгодно ему. Впрочем, вряд ли он чего-то боится. Что терять безумцу?

— Зато есть, что терять другим, чьи имена всплывут в этом обширном компромате, — заметил язвительно Визант.

— Мне огласка невыгодна в последнюю очередь, если вы меня причислили к этому списку, — живо парировал Дюран. — Эти сведения могут предотвратить войну, чему я буду только рад, хотя и навлеку ненависть ястребов, и на Западе, и на Востоке. Перед обществом я чист, иначе, зачем бы стремился проинформировать его об угрозе.

— Но как можно повлиять на ситуацию?

— Огласить всё, что нам известно.

— Тогда нет проблем.

— Проблема в том, что западные спецслужбы не допустят огласки наших сведений. Утопят правду в море дезинформации. Это способна сделать только арабская пресса, которая враждебна западному миру. Мы должны подставить Спирина, сливая ей весь компромат.

Визант молчал, подозревая, что собеседник подталкивает его выполнить грязную работёнку, то есть убрать Спирина и подбросить улики, что именно тот выдал компрометирующий материал, столь опасный для западных и российских властей.

— Слить компромат, дело не хитрое? — недоверчиво изрёк он.

— Сейчас, в нашем деле, любая мелочь может играть важную роль.

— Раз вы обнаружили сигнал в арабской стране, то возможно Спирин уже продал файлы. Остаётся сдать его спецслужбам, и дело в шляпе, — без энтузиазма заключил Визант.

— Мы не знаем, что именно он передал. Мы засекли пока только сигналы.

«Ну конечно, — думал Визант, — каждый раз вы всё знаете, а сейчас, у вас не получилось».

— Но мы знаем, где он находится, — добавил побудительно Дюран.

— Вот как? — иронично отметил Визант.

— Нашу задачу нужно решить до того, как его достанут чистильщики.

Визант удивлённо поднял брови.

— Из какой спецслужбы?

— Не важно. Американской, британской. Вероятно, именно они организовали убийство Пайка. Они же манипулируют и Спириным. У него с ними были общие интересы, но сейчас они разошлись. Мы бы могли сыграть на их разногласиях.

Дюран видимо имел в виду и посягательство на свою жизнь, проводником чего был Визант. Александр это принял как упрёк и требование долга.

— Именно для этих людей, наши сведения — вопрос их жизни и смерти. И ещё, это крах миссии тех, кто стоит за ними, — уверенно заключил магнат.

— И кто же они? — с вялой издёвкой произнёс Визант.

— Найдётся кому.

— Я верю в то, в чём могу удостовериться. Пока только я видел алчных до денег и власти особей, объединённых в стаи, время от времени грызущих друг друга.

— Вот именно. Есть вещи, которые незыблемы для власть имущих, несмотря на их внутривидовую борьбу. К примеру, вряд ли мы когда-либо узнаем правду об убийстве Кеннеди, или о гибели Дианы, или об инопланетянах. По крайней мере, пока этого не захотят государственные элиты. И ни одна власть не потерпит, таких как я, каких бы открытий я не совершил, пусть даже спасительных для всего человечества. Рано или поздно, государство уничтожило бы мою корпорацию. Я вынужден был пойти на сделку с ними, — смиренно признавался Дюран.

— Вот значит как? — поддел его Визант.

Взгляд магната блеснул благосклонной насмешкой.

— Невозможно быть изгоем в бизнесе. Мне нужно было поручительство. Не оставлял я надежд влиять и на политику. Моя цель предотвратить войну, которая расколет цивилизации, обвалит мировую экономику, а затем определённые силы используют это, чтобы привлечь государственные ресурсы в развитие более совершенных технологий. Что можно сделать и без вселенской катастрофы, и этим самым даже объединить мировой сообщество. Дюран ждал от собеседника ответной реакции.