— Что я должен делать? — спросил Визант после паузы, не поддаваясь идее мирового заговора, к теории которого он относился как к блефу, или фобии.

— Только вы способны противостоять Спирину, — Дюран смотрел собеседнику прямо в глаза.

— Я его наизлейший враг, не так ли? Вы считаете, что он передо мной спасует? — возмутился Визант.

— Именно. Он связан с вами эмоционально. Вы не раз разрушали его искусные ловушки. Спирин мечтает отквитаться с вами, но в той же степени и боится вас. Вы его проклятье. Но вы и его спасение, если убедите его в гарантии свободы, к примеру.

— Этого я гарантировать не могу.

— Не гарантировать, а убедить. Нужно загнать его в ловушку, — в голосе Дюрана прозвучало раздражение, что редко за ним замечалось.

— Вы предлагаете его убить? — брякнул Визант.

— Вы меня не так поняли.

— Всё я отлично понял.

— У нас задача более важная, чем судьба какого то мерзавца, — Дюран перешёл на командный тон. — Не думаю, что ваши власти погладят его по головке за попытку государственного переворота. Что я должен вам всё растолковывать?

— Придётся растолковывать. Дело не шуточное, — огрызнулся Визант.

Дюран задержал на нём свой взгляд.

— Мы можем обойтись и без вас, — вдруг равнодушно заключил он, что оскорбило собеседника.

— Я не могу рисковать там, где со мной не вполне откровенны, — Визант хотел уже встать и покинуть хозяина.

С примирительным видом, Дюран приподнял ладонь, как бы предостерегая гостя от того, чтобы неосмотрительно хлопнуть дверью.

— Спирин передаст копии террористам, по электронному сигналу мы определим их место дислокации, тогда американский ВВС и спецназ нанесут удар. Важно, чтобы никто из посторонних об этом не узнал, — проговорил Дюран.

— Значит, уже есть план, и вы в сговоре с их спецслужбами. Так бы сразу и сказали, — после паузы, спокойно, но с упрёком отметил Визант.

— Только в той степени, в какой считаю нужным. Я уже объяснил вам это, — сухо отрезал Дюран. — Каждый должен знать только свою часть миссии, иначе план не сработает. Пусть Спирин и террористы находятся в иллюзии, что они управляют ситуацией. Спирин же легко поверит, что вы хотите ему отомстить. Не плохая приманка для него.

Роль палача претила Византу, даже если бы Спирин сто раз заслужил бы справедливой кары. Вершить свой суд означало для него малодушие. А в словах Дюрана сквозило желание уничтожить их общего врага.

— Я просто хотел бы увидеть страх в его глазах, или хотя бы бессилие, — уверенно ответил Визант, инстинктивно сопротивляясь воле магната.

Воцарилась пауза.

— Да уж, вы постарайтесь встретить его и заглянуть ему в глаза, — раздался женский, громкий и возмущённый голос сзади, на английском, где была дверь.

Визант сперва опешил, ведь они говорили с Дюраном на русском языке, которого его возлюбленная не знала. Значит, она слушала разговор с переводчиком. Разглагольствуя об особой секретности задания, магнат допускал при этом лишних свидетелей.

— Беатрис, ни к чему это, — больше с восторгом, нежели с упрёком воскликнул Дюран, поднимаясь из-за стола.

Вскочил также и Визант, подчиняясь этому бархатному, проникновенному голосу. Она не удостоила его рукопожатием, рассматривая его обворожительно строгим взглядом, перед которым любой мужчина бросился бы в ад, не задумываясь.

— Вам лишь нужно заглянуть в глаза подонку. Притом, что преимущество на вашей стороне. А мне предстоит просить аудиенции у монарха, дабы убедить его в воинствующих химерах некоторых из его подданных. И поверьте, это не так просто сделать, поскольку монарх должен доверять им. Борис же в немилости у приближённых. Видите, мы вынуждены скрываться, на него охотятся те люди, которые хотят войны, — она произнесла свой спич расстановисто, с чувством превосходства.

— Бережёного бог бережёт, как говорят русские, — иронично заметил

Дюран на выпад возлюбленной.

— Мы так и будем всю жизнь скрываться, меняя острова, страны, континенты? — парировала она.

Несмотря на её обаяние, заключённое в гипнотическом взгляде оливкового цвета и завораживающего голоса, Визант не мог безропотно принять её упрёков.

— Это ведь не шуточные игры, мэм, — спокойно пикировался Визант.

Принцесса крови возмущённо вскинула бровями, поглотив дерзкого гостя вспыхнувшими глазами, но затем нахмурилась, опустив немного голову, уже пронзив его презрительным взглядом.

— И кто кому делает одолжение? — воскликнула она. — Я не просто дилетант, я доброволец, а вы — профессионал. А не сменить ли вам род деятельности?

— Ваши нападки делу не помогут, — сухо защищался Визант.

— Так вы ещё и обидчивый, а я считала, что вы отважный.

— И отвага самолюбива, на то она и отвага, — Визант едва удерживал раздражение.

— Неужели? — язвительно воскликнула она.

— Беатрис, прошу тебя, не заводись, — вмешался Дюран, встав между возлюбленной и гостем, бросив в Александра предупредительный взгляд. — Мы обо всём договоримся.

— Я только хотела лишний раз взглянуть в глаза тому, кому ты хочешь довериться.

— Тогда и я буду откровенным, — не выдержал Визант.

— Будьте сдержанней, — обратился к нему Дюран.

Но гость не слушал.

— Вы меня спровоцировали. Для вас это дело, лишь политическое шоу, ярмарка тщеславия. Вы подыскиваете себе место в истории. А я лишь щепка, расходный материал, обо мне никто и не вспомнит. А всю эту кашу, Ваше Милость, заварил ваш друг. Он и вас добивался, чтобы иметь связи во власти, — высказался Визант с обидой, которая была ему чужда, поскольку при конфликтах он научился подключать здоровую злобу в качестве мотивации.

— Визант, вы что, идиот? — разочарованно произнёс Дюран.

— Пусть выскажется, если ему это поможет, — снисходительно отметила принцесса.

— Беатрис, думаю, инцидент, исчерпан, — настаивал Дюран.

— И я думаю, что мне здесь незачем присутствовать, — она развернулась и уверенной походкой покинула кабинет.

— Не смею вас задерживать, — с натянутым равнодушием заявил Дюран, когда принцесса скрылась за дверью.

— Что-то вы быстро отступаете, — уже ядовито изрёк Визант. — Небольшая ссора, и вы готовы откреститься от союзника.

Севший за стол Дюран, удивлённо поднял брови.

— Я всегда стремлюсь вызвать на откровенность тех, с кем буду иметь дело, — всё самоувереннее продолжал Визант, будто никакого конфликта минуту назад и не было. — Спирин убийца, я не остановлюсь перед его убийством, но предпочёл бы сделать это как воин, а не палач. А вы дадите мне наводки на него, — Визант вперился взглядом в собеседника.

— Это другое дело, — принуждённо согласился Дюран, не избавившись от досады. — Мои люди введут вас в курс дела.

Визант покидал роскошное убежище Дюрана с горечью и стыдом — сперва сорвался, а затем пошёл на попятную. Скандал с принцессой крови не приснился бы ему и в страшном сне. Сейчас он понимал, что его подсознание провоцировало на конфликт с ней, чтобы добиться внимания, пусть и неприязненным способом. Он был влюблён в неё, хотя и не влюбиться просто не возможно было. Но встретит ли он её когда-нибудь ещё раз, чтобы продолжить эту любовную игру с ней? Интуитивно он чувствовал, что её союз с Дюраном кратковременный.

«Продайте нам товар. Как поступить дальше, мы и сами знаем. Вы не пожалеете», — прочёл Спирин на новом электронном адресе для переговоров с экстремистами, находясь в Йемене, где западным спецслужбам тоже трудно было его отследить, которых он опасался больше, чем террористов.

«Мне нужны гарантии, что вы реализуете свой план», — набрал Спирин с ноутбука.

«Вы не можете диктовать нам условия».

«Я не диктую. Вам нужно торопиться, иначе будет поздно. Сейчас самый выгодный момент».

«У вас есть провальные операции. Последняя произошла совсем недавно. Наша организация понесла урон. Как мы можем вам доверять?».

«Мы проиграли бой, но не сражение. Эта неудача только стимулирует напряжение в стане наших врагов. Ваши действия сильно и надолго стравят их. Скоро цена на топливо может снова резко упасть. Тогда, реализация вашего замысла не достигнет нужного эффекта».