Дверца тихо чавкнула, когда Сергей открыл ее перед девушкой.

— Садись, — прозвучало, как приказ.

Ева посмотрела на мужчину. Он спрятал глаза за непроницаемыми стеклами солнечных очков, чему она обрадовалась. Не смея ослушаться, она скользнула внутрь салона. Сергей устроился на месте водителя, повернул ключ зажигания, и мотор негромко заурчал. Она чувствовала его вибрацию ладонями, лежащими на кожаном сиденье. Включился кондиционер, и салон наполнился приятной прохладой.

Ева наблюдала за тем, как колледж медленно исчезает вдали. Прошло несколько минут, прежде чем она поняла, что едут они вовсе не домой. Так и есть: этот человек выкрал ее! Сейчас он завезет ее в какое-нибудь укромное местечко, где будет зверски насиловать несколько дней, а потом, если повезет, пристрелит. Что с ней будет в худшем случае, думать не хотелось.

— Куда мы едем? — Ева собрала в кулак волю, чтобы задать нехитрый вопрос. И теперь она больше всего боялась услышать ответ.

Сергей посмотрел на нее через зеркало заднего вида и усмехнулся.

— Маленький напуганный звереныш.

Он задумчиво побарабанил пальцами по рулю и произнес:

— Нам с тобой придется подружиться, доченька. Я буду тебе отличным папой, и ты уж меня не разочаруй.

— Вы мне не отец! — Ева вложила в короткое восклицание всю силу своей неприязни.

— Кто знает? — мужчина пожал плечами. — Возможно, мы гораздо ближе друг другу, чем ты в состоянии вообразить.

— Что вам надо?

— Выполнить последнюю волю твоей матери.

— Врешь! — Ева подалась вперед и вцепилась взглядом в отражение водителя в зеркале. — Ты даже не был с ней знаком.

— О, мое золотце, я знал твою маму так близко, как другим и не снилось.

Она откинулась назад, ловя ртом воздух. От злости перед глазами все плыло. Что еще за грязные намеки? Он пытается убедить ее, что, в самом деле, приходится ей отцом?

— Мы приехали.

Ева посмотрела в окно и с удивлением обнаружила, что машина стоит у ее дома. Просто добирались они сюда окольными путями, но все же он привез ее домой. Никакого похищения. Она изумлено заморгала, силясь понять его хитрый план.

Выйдя из машины, она направилась к входной двери, мечтая поскорее укрыться в своей комнате, когда сильная рука схватилась ее за локоть и заставила остановиться.

— Я не сказал тебе самого главного, — Сергей наклонился к Еве, и ее затошнило от сладковатого запаха его одеколона. — У тебя отныне большая семья. Помимо отца ты стала счастливой обладательницей трех братьев и сестры. Добро пожаловать в семью, дочурка!

Ева, дернув руку, высвободила локоть. До чего раздражающая манера постоянно давать ей различные уменьшительно-ласкательные прозвища.

Мужчина оставил ее на улице, переварить услышанное. Еве понадобилось несколько минут, чтобы осмыслить его слова. Она окинула взглядом фасад двухэтажного особняка. Приземистый, он раздавался в длину, напоминая поставленную на торец костяшку домино. Светлый фасад оттеняли темно-коричневые оконные рамы и такая же крыша. Особняк можно было принять за уютное семейное гнездышко.

Глянув на окно своей спальни, Ева увидела темноволосого парня лет двадцати. Войти в спальню в отсутствие хозяйки — что за наглость! Дом ей больше не принадлежал. Еще утром это была ее крепость, а сейчас это чужеродный организм, в котором ко всему прочему завелись паразиты.

Какое-то время ушло на то, чтобы решиться войти внутрь. Если ее братья и сестра хоть немного похожи на отца, то она предпочла бы остаться сиротой.

Глава 4. Большое семейство

— Встреча состоялась? — старик буравил его взглядом через экран. Позади кресла, с которым тот практически не расставался, виднелась стена занавешенная гобеленом. Сергей наизусть знал каждую закорючку репродукции Караваджо "Юдифь и Олоферн", на которой юная прелестница мечом отрезала голову спящему воину. Не сосчитать сколько раз он смотрел на гобелен, пока господин диктовал ему распоряжения. Сергей был убежден: кровавый фон для разговора с нижестоящими старик выбрал умышленно, чтобы лишний раз напомнить, как поступают с непокорными.

— Отлично, сир, — маленькая ложь во спасение могла выйти ему боком. — Она восприняла все, — Сергей на секунду замолчал, подыскивая слово: — достойно.

— Ты был с ней добр?

— Конечно, я ведь знаю, насколько она важна. Всех можно заменить, но только не ее, — заученно повторил Сергей, чувствуя, как привычно закипает гнев. В голове промелькнула мысль: когда покои старца перейдут ему, он первым делом избавится от набившего оскомину гобелена.

— Не забывай об этом. Потому что если ты ошибешься, — тут старик приподнялся в кресле, и мужчина еле сдержался, чтобы не нажать кнопку "выключить" на пульте, — то я лично займусь тобой.

Лучше собственноручно вырвать свое сердце и съесть его, чем попасть к нему в руки. Известно, как заканчивают жизнь подобные "счастливчики". Их крики способны свести с ума даже такого как Сергей.

— Дай ей время. Она должна к вам привыкнуть.

Сергей кивнул. Над тем, кто ждал ни одну сотню лет, время не властно. Терпение — та добродетель, которой его господин обладает в полной мере. Поразмыслив, он решил, что это, пожалуй, его единственная положительная черта.

Алекс провел пальцем по поверхности тумбочки. Ни пылинки. Комната образцовой девочки, не иначе.

— Фотки, — Вика щелкнула ногтем с идеальным французским маникюром по одной из рамок. — И везде наша очаровашка.

Девушка подошла к аккуратно застеленной кровати, повалилась на светло-бежевое покрывало, не заботясь о том, что сминает его, и протянула, закинув руки за голову:

— Скукота.

Алекс молча изучил идеальные формы Виктории. Годы жестких тренировок превратили ее тело в совершенство. Графитового цвета волосы наводили на мысль о черном агате. Глаза сверкали подобно двум изумрудам. Чуть вздернутый нос и упрямый подбородок намекали на вздорный характер. Его сестра, бесспорно, была хороша собой, но такая красота лишь отпугивает парней. Стоит взглянуть на нее, чтобы раз и навсегда уяснить: у девчонки есть внутренний стержень, ее не сломить и (что хуже всего) она сама себе хозяйка.

— Как думаешь, какой она будет?

Вопрос Виктории оборвал его мысли, и он предположил:

— Милой?

— Нет уж, лучше убей меня сразу. Я могу многое вынести, но только не милую сестренку.

— Ты справишься, — он шагнул к окну, отогнул ажурный тюль и выглянул на улицу. Тени удлинились. Скоро вернется отец.

— А что насчет тебя, Александр?

Сестра его удивила. Он обернулся и посмотрел на нее, желая понять, чем продиктован вопрос.

— А что я?

— Что ты думаешь обо всем этом? — Вика обвела рукой комнату, но к этому времени он догадался, что речь идет о большем. — Осталось подождать совсем немного и печати падут. Мы будем свободны, — собственные слова так воодушевили девушку, что она не могла усидеть на месте. Вскочив на ноги, Виктория принялась расхаживать по комнате. — Мы обретем полную силу!

— Звучит отлично, — он улыбнулся, не желая попусту тревожить сестру, хотя сам не был убежден в безоблачном будущем. Слишком многое зависело от воли одной единственной девчонки. Если бы она росла вместе с ними, он бы в ней не сомневался. Но она провела всю сознательную жизнь среди людей и не подозревала об их существовании. Таковы были условия. Кто рискнет предсказать ее реакцию на правду?

К дому подъехал "Лексус" отца. Алекс наблюдал за тем, как девушка вышла из автомобиля, как, растерянно озираясь по сторонам, стояла посреди двора. Она запрокинула голову и на миг их взгляды встретились, после чего, поведя плечами, девушка зашла в дом. Его покоробило то, как она была одета: клетчатая юбка, белая блузка, туфли на низком каблуке. Лучшая школьница года! Разве что светлые волосы, обрамляющие овальное лицо, придавали ей миловидности, но в остальном она была обычной. Глаза хоть и имели свойственный их семье оттенок зеленого, но какой-то скучный — цвет пустой пивной бутылки. Ему не нравился такой цвет. Чересчур грязный.