Чему могла «учить» Кобу «мокрая курица» — Каменев? Радзинский уже ссылался на воспоминания Семена Верещака, изданные в Париже, но не привел свидетельство этого старого эсера о том, что «в Закавказье Коба слыл как второй Ленин. Он считался лучшим знатоком марксизма!» А кем считался в партийных кругах Каменев — Радзинский умолчал. Но его почтительное обращение «Лев Борисович» — говорит о многом!
Радзинский:
«Свершилось то, о чем год назад нельзя было даже помыслить: в Петрограде произошла революция!
Каменев и Коба спешат в революционную столицу.
…12 марта транссибирский экспресс привез его в Петроград. Он успел — прибыл в столицу одним из первых ссыльных большевиков и сразу направился к Аллилуевым.
Анна Аллилуева: „Все в том же костюме, косоворотке и в валенках, только лицо его стало значительно старше. Он смешно показывал в лицах ораторов, которые устраивали встречи на вокзалах. Он стал веселый“».
Всего несколькими строчками выше Радзинский писал о «мрачном Кобе», а оказывается, Коба «стал веселым»! Неужели архивник испытывает нужду во вранье даже по мелочам?
Радзинский:
«Правы были те, кто говорил о возможности переворота сверху? Значит, это верно: в стране рабов боятся силы и подчиняются силе».
Россия, приютившая евреев, соплеменников Радзинского, стала в его сознании страной рабов! Слабое умственное развитие Радзинского не позволило ему освоить историю России хотя бы в пределах школьного курса. Но и публично демонстрировать свое интеллектуальное убожество вряд ли стоило. Не отложилось в голове у архивника героическое прошлое русского народа. Не поместились там Евпатий Коловрат, Александр Невский, новгородские ушкуйники, Дмитрий Донской, Колиивщина, гайдамаки, Богдан Хмельницкий, гетман Сагайдачный, Северин Наливайко, Стапан Разин, Болотников, Минин и Пожарский, воевода Воротынский, Кондратий Булавин, Емельян Пугачев, декабристы. Не в состоянии Радзинский понять, что в рабство может попасть любой народ, не говоря уже о соплеменниках «русского писателя». В отличие от народов Европы русский народ всей своей историей доказал, что в его недрах всегда найдутся силы, которые не смирятся с уделом безмолвных рабов и поведут народ на борьбу с рабством. Ну ладно, древнюю и средневековую историю Руси и России Радзинский осилить не смог, но о двух Отечественных войнах он должен же был слышать хоть краем своего еврейского уха. Неужели ему никто не рассказал, что в этих двух страшных войнах русский народ воевал не с Наполеоном и Гитлером, а со всей объединенной Европой? И дважды одержал победу! Рабы так не воюют. И злобные слова А. Даллеса о «русском народе — самом непокорном народе в мире» Радзинский тоже не читал? Надо бы выяснить, кто Радзинскому в школе преподавал историю и так изощренно надругался над сознанием юного Эдварда.
Радзинский:
«В Петрограде большевистскими организациями руководили молодые люди: уже знакомый нам Вячеслав Скрябин-Молотов и его сверстники, выходцы из рабочих, — Шляпников и Залуцкий. Им удалось в начале марта наладить выпуск „Правды“. Редакцию возглавил Молотов… Молодые петроградцы не проявили восторга по поводу появления туруханцев. Но те действовали жестко.
„В 17-м году Сталин и Каменев из редакции „Правды“ вышибли меня умелой рукой. Без излишнего шума, деликатно“, — вспомнит эти дни девяностолетний Молотов. Опять наступило время бушующей толпы, время улицы, время ораторов. Весь этот период бывший поэт проведет редактором в „Правде“…»
Приходится обратить внимание читателя на то, что руководить «Правдой» Сталин был направлен решением партии.
Радзинский:
«Его статьи в „Правде“ поразят историков странным забвением взглядов его учителя Ленина…
В то время как Шляпников и молодые петроградцы призывают к ленинским лозунгам — братанию на фронте, немедленному прекращению войны, — Коба пишет в „Правде“: „Лозунг „Долой войну!“ совершенно не пригоден ныне, как практический путь“».
Историков «поразят» не столько статьи Сталина в этот период, сколько наглое извращение Радзинским смысла этих статей. Архивник дает цитату без отточий, создавая впечатление у читателей, будто цитата представляет собой отдельное законченное предложение, выражающее конкретную мысль автора — «Лозунг „Долой войну!“ совершенно не пригоден…» На самом деле, Сталин в статье «О войне» не просто выступает как противник войны, но и предлагает практические шаги по претворению лозунга «Долой войну!» в жизнь. Вот как выглядит цитата из статьи Сталина без воровских изъятий Радзинского:
«Прежде всего, несомненно, что голый лозунг „долой войну!“ совершенно непригоден, как практический путь, ибо он, не выходя за пределы пропаганды идей мира вообще, ничего не дает и не может дать в смысле практического воздействия на воюющие силы в целях прекращения войны.
Далее. Нельзя не приветствовать вчерашнее воззвание Совета рабочих и солдатских депутатов в Петрограде к народам всего мира с призывом заставить собственные правительства прекратить бойню…
…Выход-путь давления на Временное правительство с требованием изъявления им своего согласия немедленно открыть мирные переговоры.
Рабочие, солдаты и крестьяне должны устраивать митинги и демонстрации, они должны потребовать от Временного правительства, чтобы оно открыто и во всеуслышанье выступило с попыткой склонить все воюющие державы немедленно приступить к мирным переговорам…
…Сорвать маску с империалистов, выявить в глазах массы подлинную подоплеку нынешней войны — это именно и значит объявить действительную войну войне, сделать нынешнюю войну невозможной».
Т. е. Сталин предложил лозунг «долой войну!» наполнить практическим содержанием и объяснил радзинским, что конкретно нужно для этого сделать.
Удивляться подлым извращениям поступков, идей Сталина со стороны Радзинского не следует. Мы еще не раз столкнемся с наглой ложью и клеветой распоясавшегося архивариуса…
Радзинский:
«Но Коба не только пишет. Вместе с Каменевым он поворачивает политику петроградских большевиков — начинает кампанию объединения большевиков с левым крылом меньшевиков. Кампанию, преступную для последователя Ленина!»
Ничем не подтверждая свои утверждения, Радзинский предлагает поверить ему на слово. Не ссылается архивник на воззвания, статьи, свидетельства участников событий. Даже репродукцию картины маслом какого-нибудь налбандяна с названием «Каменев помогает Сталину поворачивать политику петроградских большевиков» не вклеил в свое сочинение. 17 марта 1917 г. Сталин публикует статью «На пути к министерским портфелям», в которой резко критикует меньшевиков:
«…Группа эта плехановско-бурьяновская, „оборонческая“.
Для характеристики этой группы достаточно знать, что, по ее мнению:
1) „Необходимый демократический контроль над действиями Временного правительства наилучшим образом достигается участием рабочей демократии во Временном правительстве“.
2) „Пролетариат вынужден продолжать войну“, между прочим, „для освобождения Европы от угроз австро-германской реакции“.
Короче: дайте, господа рабочие, заложников во Временное правительство Гучкова-Милюкова и извольте продолжать войну для… захвата Константинополя!..
Нет, господа, проходите мимо!»
Что именно здесь узрел Радзинский преступного «для последователя Ленина»? Ленин не высказал в адрес Сталина даже намека на критику его позиции. Деликатный был человек. Не то что глубокий знаток ленинских идей и мыслей телевизорный историк Радзинский!
Радзинский:
«Впоследствии Троцкий напишет о „растерянном Кобе, который в те дни следовал за Каменевым и повторял меньшевистские идеи“. И Троцкий прав…»
В чем же выражалась «растерянность» Кобы? Какие-такие «меньшевистские идеи» он «повторял»? Где «повторял», кому «повторял»? В каком печатном органе «повторял»?..