– К сожалению, синьор… – пожала плечами молодая женщина.

– Да, понимаю, вы были в горе… Не до запоминаний, синьоры., – поправил свой фотоаппарат на груди Точино. – Но поскольку мы встретились, синьора, – ближе придвинулся к Августине он, – то у меня есть кое-что сказать вам. Не могли бы вы, синьора, отойти со мной в сторонку? – многозначительно проговорил репортер.

– Если так нужно, синьор… – взглянула на своих спутников женщина, – пожалуйста, – и она стала пробираться из толпы.

– Синьор, разрешите и нам поприсутствовать, а? – обратилась к Точино Карина.

– Да, мы же не посторонние для синьоры? – с располагающей улыбкой промолвил и Дон.

– Ну что ж… – немного помедлив ответил журналист. – Если вы так хотите, то…

– Где хозяйка пиццерии, синьора Августина, красавица? – сразу же обратился к Марии Карл Хубер.

Он с двумя своими подручными не вошел, а ворвался в пиццерию. Его не располагающий вид, как и других двоих сразу же насторожил женщину за стойкой. Она вытирала в это время бокалы и от неприятного тона с заметным акцентом иностранца, чуть было не выронила один из них.

– Синьора Августина отлучилась ненадолго, синьоры, скоро должна быть… – оперлась она затем руками на стойку и выжидающе начала смотреть на старшего из этой не внушающей доверия компании.

– А точнее, синьорина? – бросил перед женщиной денежную купюру в тысячу лир Хубер. – Где она и кто с ней?

– Если вы из полиции, то нет повода так со мной разговаривать, синьор, – покачала головой Мария. – Откуда мне знать где она и по какому случаю ушла? Я служу…

– Заткнись, мордочка, тебя спрашивают, с кем она пошла? – процедил сквозь зубы Винрих. Мария уже ясно почувствовала, что от этих людей ничего хорошего ждать не приходится и ответила:

– Как с кем, синьор? Я слышала как синьора на улице разговаривала с зеленщиком и, наверное, с ним и уехала.

– Как зовут зеленщика? У него что, мотофургон или автомобиль? – тут же засыпал женщину вопросами Хубер.

– Синьор, нашей пиццерии зелень поставляют двое зеленщиков: Антонио и Пичелли. У одного мотофургон, вы правильно спросили, синьор, а у другого грузовичок…

И ты не знаешь их номера и где их найти? – прищурился Винрих, сверля своим недобрыми щелками глаз Марию.

– Номера? Отеля? – всплеснула руками женщина, прикидываясь если не дурочкой, то непонятливой. – Да они живут не в отеле, они на рынке…

– Эй, хозяйка! – вошел с дамой синьор и, усаживаясь за стол, заказал: – две пиццы, спагетти с сыром и бутылку «Асти».

– Иду, иду, синьор, одну минутку, синьор, синьора, – приступила к выполнению заказа верная Мария.

Хуберу и его двум подручным ничего другого не оставалось, как повременить со своими вопросами.

Когда она, выполнив заказ, вернулась на свое место за стойкой, то с улыбкой спросила:

– Может быть, и вам, синьоры, подать чего-нибудь? Наша пиццерия…

– Не отвлекайся, мордочка, – но гораздо тише, чем до прихода посетителя с дамой, – сказал ей Винрих. – Я спрашивал у тебя номера мотофургона и машины зеленщиков, а не об отеле.

– О, Мадонна, да откуда мне знать еще и номера их колясок, синьоры? Езжайте на рынок там вы их и найдете, если они вам так нужны?

– И где они живут тоже не знаешь? – сухо спросил Хубер.

– Да почему я должна знать? Синьор? – всплеснула руками буфетчица. – Зеленщики и зеленщики, привезли свеженькое и укатили себе. Может быть вас еще будет интересовать и мясник Фригола? Так я о нем тоже…

– Заткнись, я сказал, – зло прошипел Винрих. – Неужели ты не знаешь, что к твоей синьоре приехала и или должна приехать её дочь Карина, а?

– О, Матерь Божья, да откуда мне знать такие подробности? Синьоры? И кто такая Карина? Разве у синьоры Августины есть дочь?

– Она дурачит нас, Винрих, – скривился Хубер. – Если ты, мерзавка, не будешь нам отвечать так как всё есть, то..

В это время вошли два рослых парня в рабочих одеждах. Один из них с улыбкой подошел к стойке, отодвинув в сторону бесцеремонно Винриха и бросил:

– Чао, Мари! Как поживаешь, миленькая?

– Чао! – уже с места у стола приветствовал девушку и другой.

– Привет, привет, Энцо, Карло, что будете заказывать, друзья.

– Как обычно: спагетти с томатной подливкой, по бульону и по пицце к нему.

– Выпить что?

– Как обычно, бутылку «Кьянти», наша Мария, – прихлопнул рукой по стойке Энцо и сам взял два бокала, сверкающих чистотой.

– Сию минутку, синьоры, и я подаю… – заторопилась девушка.

Винрих взглянул на своего шефа, тот ничего не сказал и отвел глаза в сторону.

Мария поднесла поднос к Энцо и Карло, и всё заказанное выставила на стол. В это время зазвонил за стойкой телефон. Мария заспешила к нему. Хубер вопросительно взглянул на аппарат и, увидев спрашивающие взгляды своих подручных, незаметно поднял палец, что означало: «Подождите». Мария уже взяла трубку и, бросив взгляд на неприятных типов у стойки сказала:

– Да, пиццерия синьоры Августины…

Джина уже час находилась в своем наблюдательном пункте – подъезде дома напротив пиццерии, поджидая возвращения «фиата» синьора Лючано. Смутная надежда у неё была и на возвращение синьоры Августины со своими гостями в скором времени. Больше всего её не устраивали люди Хубера: – один у входа в пиццерию, другой во дворе. Если и подъедет Лючано, то как она его перехватит? Как поговорит с ним, чтобы её не увидели агенты Хубера? Если бы она знала с какой стороны тот подъедет, или появится синьора Августина, то она, конечно вышла бы им навстречу за несколько домов от места где находилась. Но этого она не знала и вот сейчас лихорадочно думала, как ей быть в таком случае. Решение пришло единственное в таком положении. Она выскользнула из подъезда, воспользовавшись проезжающими автомобилями по улице, как прикрытием и, отойдя за квартал от пиццерии, остановила такси. Сев в машину, она указала шоферу куда подъехать и когда подъехала к месту, откуда ей хорошо были видны все подходы к пиццерии, попросила таксиста остановиться, сказав при этом:

– Синьор, здесь мне надо подождать столько, сколько потребуется, вот вам… – сунула она щедрую плату ему.

– О, синьорина, премного благодарен. Я не против и отдохнут немного, да и бензин подэкономть. Так, сидя на заднем сидении автомобиля, Джина не спускала глаз с проходящих мимо автомобилей, а еще внимательней с автомобилей въезжающих во двор, откуда еще совсем недавно и выехал Лючано на своем «фиате».

16

Отведя в сторону синьору Августину с её спутниками, Точино, оглядевшись, таинственно зашептал:

– Моя информация касается вашей безопасности, как я полагаю, синьора. Но то, что я хочу вам сообщить стоит денег…

Дон уже был начеку, поняв что дело идет не о прошлых похоронах, а о делах сегодняшних, когда услышал слова репортера. Он тут же спросил:

– Сколько денег?

О, Святая Мадонна! – всплеснула руками синьора Августина. – Разве я кому-нибудь сделала плохое, что мне надо кого-то остерегаться, синьор? – всплеснула руками женщина.

– Нет, мама, – вмешалась Карина, здесь речь идет не о тебе, а скорее всего обо мне, не так ли, синьор Точино?

– М-м, – замялся тот, – думаю, что да, синьора Карина. – Ответил утвердительно репортер.

– Не будем терять время, сколько денег? – повторил свой вопрос Дон. – И стоит ли эта информация их, синьор? – придвинулся к журналисту вплотную детектив, решив если не за деньги, то уж с помощью своих профессиональных ударов, но выбьет из того всё, что нужно.

– Поверьте, я не ради денег, синьор, но у меня безысходность, я на грани увольнения из редакции и мне необходимо…

– Назовите сумму и излагайте, то с чего начали, синьор, – взял его за отвороты куртки Дон.

– Долларов пятьсот… хорошо, триста меня устроит… – попытался высвободиться Точино.

– Триста не триста, а сто можете считать, что я уже вам их дал. Излагайте, суть, в чем дело? Говорите, поскольку начали…