— Нет, Уингли вообще алкоголь не употреблял, — уверенно сказал Джейк. — Если собрать весь алкоголь, который он выпил за всю свою жизнь, не наберется и стакана. Так что, алкоголь можно полностью исключить, наркотики тоже.

— Понятно, нам недавно удалось кое-как взять у него пробу крови. Сейчас ее анализируют, состав крови позволит нам сделать определенные выводы. Но вы, может быть, вспомните, были ли у Уингли тяжелые инфекционные заболевания, черепно-мозговые травмы? Нам ведь так и не удалось обследовать его голову, все время бьется в истерике.

— Про его детство ничего не могу сказать, — начал рассказывать Джейк, — а про последние четыре года, что мы вместе работаем, могу сказать, что ничего серьезного с ним не случалось… Понимаете, доктор, Уингли всегда был мнительным и крайне неуверенным в себе человеком. Постоянно всего опасался, боялся проявлять инициативу, но рассуждал всегда здраво, очень часто предлагал оригинальные технические разработки. Правда, всегда сильно переживал, как примут его идеи окружающие.

— Похоже на интеллектуально-шизоидный тип, — предположил врач.

— Что вы сказали? — переспросил Джейк.

— Не обращайте внимания, продолжайте.

— Должен вам сказать, доктор, что последние недели Уингли по неизвестным мне причинам стал особенно тревожным. Постоянно озирался, даже на работе, а ведь наши здания хорошо охраняются. Ему казалось, что за ним кто-то все время следил.

— Да, да, мания преследования, — констатировал врач. — Значит, болезнь обострилась несколько недель назад. Что же, Макгрегори, сведения, которые вы рассказали, могут нам помочь. Спасибо.

— Доктор, вы могли бы сказать, сколько времени необходимо для выздоровления Уингли?

— Увы, это самый сложный вопрос. Ответить на него я не могу, особенно сейчас, когда болезнь в самом разгаре. Будем надеяться на лучшее. Обычно такие состояния быстро не проходят.

— А какие худшие варианты, — осторожно спросил Джейк.

— Он может остаться таким до конца жизни.

— До конца жизни?! — Джейк был потрясен услышанным. — Неужели такое возможно?

— Увы, возможно.

— Доктор, а можно мне увидеть его.

— Нет, в таком состоянии нельзя. Вот если ему станет легче, то посещения станут возможными.

— Доктор, а если он останется таким до конца жизни? Разрешите сейчас взглянуть на своего друга хотя бы одним глазом. Понимаете, мы настоящие друзья. Мне трудно без него. Ну, прошу вас, разрешите.

— Хорошо, я попробую, — согласился врач.

Он позвонил и долго разговаривал с кем-то, видимо, согласовывал возможность посещения клиники посторонним человеком.

— Пойдемте, вам разрешили всего одну минуту, и то, не заходя в его палату, — сказал он после разговора по телефону.

Они пошли в глубь клиники. Их постоянно сопровождал охранник с резиновой дубинкой в руках. Доктор вел Джейка широкими коридорами. По обе стороны располагались многочисленные двери с маленькими окошками для наблюдения. Иногда из-за дверей раздавались душераздирающие крики. Джейк содрогался при каждом таком крике, но старался выглядеть мужественным. Неожиданно из-за поворота вышла им навстречу больная в сопровождении охранника. Джейка поразило выражение ее лица: совершенно безумный взгляд, невообразимая гримаса и широко раскрытый рот, в котором не было половины зубов. Женщина покорно шла куда-то, сопровождающий охранник держал ее за локоть.

Джейк с трудом сдерживал свои чувства, глядя на нее. Только сейчас он осознал, насколько сложно работать в таком месте. Во всяком случае, людям с нормальной психикой.

Они продолжали идти, переходя из одного длинного коридора в другой. Затем поднялись на второй этаж, и снова длинные коридоры. Коридоры были удивительно однообразными, и Джейк давно уже потерял ориентацию. Он обратил внимание на массивные решетки и удрученно пошутил:

— У вас тут как в тюрьме. Можно подумать, что содержат здесь преступников.

— Нет, не преступников, а больных людей, — возразил врач Пенн. — Подобные меры предосторожности просто необходимы, так как некоторые из этих больных исключительно опасны для общества. Опаснее многих отъявленных преступников.

Наконец, они подошли к палате, в которой находился Уингли. Пенн посмотрел в окошко, а затем разрешил Джейку посмотреть на своего товарища.

— Только одну минуту, — предупредил он.

Джейк с некоторой опаской подошел к двери и заглянул в окошко. В палате стояла одна кровать, на которой лежал Уингли. Он был привязан к кровати и неустанно пытался освободиться. Его взгляд был обращен к потолку, и он со стоном кричал: «Красная рука… Помогите! Красная рука! Она меня душит».

— Что же он мечется? — удивился Джейк. — Может быть, ему надо дать какого-либо лекарства, чтобы успокоился?

— Мы уже ввели ему предельную дозу. Больше нельзя, сердце может не выдержать. Как только удастся сбить эту истерию, начнем давать снотворное. Сон лучшее лекарство для мозга.

— Бедняга Уингли, — тяжело вздохнул Джейк. Он взглянул в окошко еще раз и отошел от двери. — Просто ужасно.

— Вот видите, — сказал врач, — я вас предупреждал.

— Да, просто ужасно, — согласился Макгрегори.

Они пошли обратной дорогой. Неожиданно доктор завел разговор:

— Вы знаете, Макгрегори, у вашего друга иногда бывают некоторые просветления, поэтому шансы выкарабкаться, мне кажется, у него все же есть. Представляете через час после помещения его в палату, он, словно очнулся, и, увидев меня, спросил: «Кто вы?» Я говорю, что врач и собираюсь его лечить. Он спрашивает: «А где красная рука?» Я в шутку отвечаю, что ее поймали, распилили на части и сожгли. Больным в таких случаях надо немножко подыгрывать. Он говорит: «Ну, и слава богу», лег и закрыл глаза. Это хороший признак. Я еще подумал, что истерия проходит, и дело скоро пойдет на поправку. А примерно час тому назад начался новый приступ. Подхожу к нему, чтобы сделать укол. Он увидел меня и закричал: «Эдуард, не убивай меня! Я единственный, кто поддерживал тебя». Иными словами, снова искаженное восприятие реально существующих предметов, то есть иллюзии и бред. Причем в очень бурной форме. Думаю, что диагноз «галлюцинаторно-параноидный синдром» вполне подходит к данному случаю. Кстати, вы не знаете никого из его окружения по имени Эдуард.

У Джейка, как только он услышал имя «Эдуард», екнуло и сжалось в комок сердце. Он неожиданно закашлялся и с трудом произнес:

— Нет… Простите, закашлялся. Насмотрелся тут у вас… Нет, никого с таким именем у нас на работе нет. Может быть, сосед какой-нибудь.

— Возможно, — пожал плечами доктор.

Всю остальную дорогу Джейк прошел молча, боясь выдать внезапно охватившее его волнение. Почему Уингли произнес это имя? Неужели, он о чем-то догадывался, или этот образ возник в его больном сознании чисто случайно? Во всяком случае, рассказ доктора сильно поразил и взволновал Джейка. Неужели его самые худшие опасения имеют реальное подтверждение? Неужели Эрденштейн действительно жив?

Теперь у него уже не было никаких сомнений, нужно срочно ехать в полицию. Тем более что уже одиннадцать часов, а на двенадцать ему назначал встречу лейтенант криминальной полиции Саммерс.

Через полчаса Джейк уже подъезжал к полицейскому отделению. Зайдя в здание, он оказался перед столом дежурного. Дежурный полицейский, увидев входящего в здание Джейка, обратился к нему:

— Добрый день! Чем могу помочь?

— Лейтенант Саммерс может меня принять? — спросил Джейк.

— Ваше имя?

— Джейк Макгрегори, я сегодня утром договорился о встрече с ним.

Дежурный позвонил по телефону и сказал:

— Все правильно, сэр. На ваше имя выписан пропуск. Однако сейчас лейтенант Саммерс на выезде, но он скоро должен вернуться. Вы можете подождать его в общем зале, если хотите.

— Хорошо, — согласился Джейк. — Куда мне пройти?

— Проходите по коридору, затем налево и по лестнице на второй этаж.

Джейк взял пропуск и поднялся в общий зал. Увиденное в зале потрясло его. В зале было большое количество столов. За каждым из них сидел полицейский и допрашивал задержанных. Однако Джейка потрясло не количество задержанных, а их поведение. Все они вели себя настолько вызывающе, что невозможно было понять, как только полицейские могли сдерживаться и продолжать работать. За одним столом, пожилой уже человек, не стесняясь в выражениях, бранился с полицейским. За другим, девица легкого поведения, подняв коротенькую юбку, раздвинула до предела ноги и заискивающе смотрела на полицейского. За третьим столом, афроамериканец с неимоверно развитыми мышцами размахивал здоровенными кулаками перед лицом, сидящего напротив полицейского.