— Возможно, вы и забыть успели, но я, например, до сих пор ничего не знаю, — не сдавался Джейк. Он понял, что босс скрывает что-то более серьезное, и решил, во что бы то ни стало, добиться от него истины. — Я не последний человек в компании, и ничего не знал о происходящих в ней событиях. А события, как я теперь понимаю, весьма серьезные. Думаю, полиция поможет разобраться.

— Нет, Джейк, не спеши. При чем тут полиция, можно и без нее… Хорошо, раз тебя это так интересует, я все расскажу.

— Да, меня все это очень интересует, — подтвердил Джейк, сделав ударение на слове «это».

— Еще несколько лет назад, — начал рассказывать Гарри Галлахер, — наша компания испытывала серьезнейшие финансовые затруднения. Да что там затруднения, мы были просто на краю пропасти. Ты, ведь помнишь, как нам было тяжело? А потом проблема, как бы, сама собой рассосалась.

— Помню, — подтвердил Джейк, — вы тогда сказали, что удалось получить кредит на очень выгодных условиях.

— Да, но никакого кредита не было.

— Что же было на самом деле? — настаивал Джейк.

— Совсем другое… Года полтора тому назад на меня неожиданно вышел специальный агент ФБР Джонсон. Он был уже в курсе наших финансовых проблем и предложил нашей компании помощь. Финансовую, конечно. Однако взамен предложил расположить на нашей территории секретную лабораторию, во главе с Эрденштейном.

— Эрденштейн — агент ФБР? — удивился Джейк.

— Этого я не знаю… Поверь мне, Джейк, единственным условием той финансовой помощи была строгая секретность. Поэтому я сам толком ничего не знаю. Не знаю, был ли Эрденштейн агентом ФБР, не знаю также, чем он занимался. В целях секретности лаборатория, во главе с Эрденштейном, была оформлена, как наш новый отдел. Вся дополнительная охрана, ну ты сам понимаешь, этот лифт, телекамеры и тому подобное, призваны были защищать лабораторию Эрденштейна, а не наши производственные секреты. Но, можешь быть спокойным, все за их деньги. Сам Эрденштейн, опять же в целях секретности, посещал наши совещания, хотя, как мне показалось, даже не пытался вникнуть в суть наших проблем.

— Это было очевидно, — с раздражением сказал Джейк.

— После его смерти ребята из ФБР быстро все убрали, даже личные дела всех работавших в отделе. Вот тебе и вся правда, — развел руками Галлахер. — Надеюсь, теперь ты успокоишься.

— Не могу поверить, что это вся правда, — не унимался Джейк. — Я больше чем уверен, что вы знаете, чем занимался Эрденштейн. Просто невозможно поверить в это!

— Трудно поверить, — согласился Галлахер, — но это действительно так. Признаюсь тебе, мне самому было просто необходимо знать, что там творится. Может быть, что-нибудь противозаконное, а я несу полную ответственность за все, что происходит на нашей территории.

— Вот именно, — согласился Макгрегори.

— Я спросил однажды специального агента Джонсона, — продолжил Галлахер, — о направлении работы лаборатории Эрденштейна. Естественно, он мне толком ничего не рассказал. Единственное, что я сумел понять из его ответа, цель лаборатории заключалась в разработке устройства, позволяющего влиять на психику террористов. Включаешь такое устройство, террористы полностью утрачивают способность сопротивляться, и их берут без единого выстрела.

— Понятно, значит, все-таки, влиять на психику людей, — сказал задумчиво Джейк. — И теперь последний вопрос.

— Джейк, слишком много вопросов, — взмолился Галлахер.

— Ничего, потерпите, пожалуйста. Я хочу спросить о судьбе служебной записки, которую передал вам перед тем злосчастным совещанием Эрденштейн. В этой записке, на сколько я понимаю, он излагал суть своих предложений.

— А, та бумажка, — небрежно сказал Галлахер, — успокойся, ее давно уже нет. Я ее просто выбросил.

— Вы помните, что было в ней написано?

— О чем ты говоришь? Как можно такое запомнить, одни технические термины. Я толком и понять ничего не смог.

— Вот, пожалуй, и все, — сказал удовлетворенно Джейк.

— Теперь ты успокоишься?

— Возможно, — ответил Джейк. — Во всяком случае, хотя бы что-то прояснилось. А теперь я поеду, если вы не будете возражать.

— Куда? — напряженно спросил Галлахер.

— В клинику, попробую навестить Уингли.

— Хорошо поезжай. Если удастся, передай ему привет от меня. И пожелай побыстрее поправляться.

Макгрегори вышел из кабинета. Джулия все это время с тревогой ожидала его. Джейк заметил тревогу в глазах Джулии, заулыбался, подошел к ней и обнял.

— Все хорошо, дорогая. Не волнуйся. Я ненадолго съезжу в клинику, проведать беднягу Уингли. Вернусь и все тебе расскажу.

— Как босс? — спросила она.

— Он очень устал за последнее время, его не следует слишком беспокоить. Все, пойду. Я тебя люблю.

Он нежно поцеловал ее и вышел из приемной.

Глава 36

Федеральная психиатрическая клиника произвела на Джейка удручающее впечатление. Высокий забор с колючей проволокой, пропускной пункт с вооруженной охраной. Охранник долго выяснял у Джейка, кто он такой и зачем приехал. Наконец, ему разрешили заехать. Джейк оставил машину на стоянке и пошел к зданию клиники. За массивными дверями новый пункт вооруженной охраны, и вновь расспросы: кто и зачем? Затем охранник позвонил и долго с кем-то разговаривал. Минут через десять к нему спустился врач в сопровождении с дюжим охранником.

Врач оказался молодым человеком, весьма щеголеватого вида. Длинные волосы были стянуты на затылке таким образом, что образовывался короткий хвостик, торчащий практически параллельно полу. Короткий белый халат, неизменный для врачей фонендоскоп, переброшенный через шею, черные брюки и начищенные до зеркального блеска туфли. В руках папка с бумагами. Изящно подстриженная бородка дополняла облик врача. Рядом с ним стоял охранник, весьма внушительных размеров. Он постоянно что-то жевал и тупым взглядом рассматривал Джейка, постукивая по ноге длинной резиновой дубинкой.

Врач направился к Джейку и поздоровался:

— Я, врач клиники, меня зовут Джон Пенн. Вас, если не ошибаюсь, зовут Джейк Макгрегори?

— Да, вы не ошибаетесь.

— Добрый день, рад вас приветствовать в стенах нашей клиники. Вы хотели проведать своего знакомого, который поступил к нам сегодня утром?

— Да.

— Увы, пока это невозможно. Он в тяжелом состоянии.

— Доктор, не могли бы вы объяснить, что с ним случилось?

— Должен вас огорчить, — начал рассказывать врач, — у вашего знакомого тяжелые расстройства психической деятельности. Выражается это в постоянных галлюцинациях комплексного характера, неадекватном восприятии окружающей его обстановки, иначе говоря, иллюзиях. Мания преследования, истерическое состояние, ну, и тому подобное. Не стану вас утомлять перечислениями, но если постараться в двух словах, то можно сказать, что у вашего знакомого проявляются симптомы примерно половины известных ныне психических заболеваний. Поверьте мне, особо тяжелый случай.

— Какая жалось, — сказал потрясенный Джейк.

— Да, — продолжил врач, — причем галлюцинации у него носят комплексный характер, что встречается исключительно редко. Обычно у больных бывают галлюцинации, которые разделяются по органам чувств. Например, только зрительные, только слуховые, или обонятельные. У него же все вместе. Представляете, все время мечется и кричит, что его душит огромная рука красного цвета, от нее якобы исходит чудовищный запах, раздаются грохот, раскаты грома. Он постоянно пытается спрятаться от этой красной руки, все время просит о помощи. В общем, полный бред.

Джейк был настолько поражен рассказом врача, что не мог вымолвить ни слова.

— Мы предпринимаем все меры, — продолжал объяснять врач. — Однако для ускорения процесса выздоровления необходимо знать о причинах заболевания. Вы можете что-нибудь рассказать?

— Я, — растерялся Джейк, — я не знаю. А что надо рассказывать?

— Понимаете, Макгрегори, такие психические расстройства возможны, как при тяжелых формах шизофрении, так и при алкогольном галлюцинозе. Расскажите, какой образ жизни он вел?