Назло, или к счастью, я была одета в платье, и кровь текла прямо по ногам, в туфли, аккуратными извилистыми струйками… Девочки-продавцы среагировали моментально. Кто-то принес прокладки, кто-то прикрыл меня, пока я исправляла свой конфуз…

Но я выстояла смену до конца, и попала домой только к вечеру. – Игорь, у меня сильнейшее кровотечение, – сказала я пришедшему вдруг Игорю, – По-моему я вообще была беременна. Меня тошнило последнее время.

– Тебя от вечных пьянок тошнит. Ты просто не хочешь со мной сексом заняться, да? Так, ты так и скажи. Я пойму. Меня вечно все кидают, теперь даже и проститутки!

Он уже почти кричал. Или мне это снилось?..

А, может, у него был трудный марлевый день?

Потом я вспомнила, что сегодня мы действительно собирались посидеть у него, так как мама ушла в гости…

– Игорь, при чем тут секс? И какие пьянки? Когда я пила в последний раз? Ты что? И не смей орать на меня! Уходи!

Но он не ушел. Он вдруг совсем, незнакомо озверел, схватил меня за волосы и сильно ударил головой об стену…

Что-то неприятно хрустнуло в шее, а за дверью раздался радостный знакомый голос:

– Задуши ее суку! Она тебе изменяет! – и полетели, побежали прочь шаловливые гадкие Танькины ножки.

Из огня, да в полымя! Господи, что же это такое???

– Не верю тебе! Сука! – продолжал дико горланить мой возлюбленный.

– На, смотри! – и я, выдернув прокладку, грубо сунула ее прямо ему под нос.

Он сразу как-то обмяк, упал на колени, начал мычать, тыкаясь лбом ко мне в живот, просить прощения.

Фу… Я больше не хотела его видеть!

– Я подумал, что ты врешь. Что все вы врете. Я для тебя все, а ты мне – врешь? – и он совершенно некстати расплакался.

– Сейчас Маша придет. Тебе лучше уйти. Она о тебе очень хорошего мнения…

– Да, я пойду…

Где она, та жизнь, о которой я мечтаю?

Я в сотый раз обвела взглядом свое убогое жилище. Нет, не здесь. Пока я здесь, равный не отыщет меня. Мне придется, как верхолазу подниматься отсюда ввысь, преодолевая земное притяжение.

Глава 43

Я все ждала, что моя беда пройдет сама, и не поторапливалась в больницу. Но день поглощал день, а кровотечение все продолжалось с переменным успехом.

К этому времени Игорь вдруг занялся торговлей подержанных автомобилей вдвоем с Мухиным. Они пропадали где-то целыми днями и ночами. Игорь словно жил в гараже, где велась подготовка самого первого образца. Мухин откручивал гайки, Игорек подкрашивал «ляпы». Дело шло…

– Игорь, может мне поехать в больницу? – иногда спрашивала его я.

– Давай отвезу, собирайся! У меня мало времени, – равнодушно-категорично отвечал он.

Так вот просто? Ехать в больницу – означало делать чистку, почти что аборт! Наркоз, боль, женский страх.

– Я очень боюсь…

– Не бойся. Ты не одна такая. Едешь?

– Ладно, давай еще дня два подождем…

Работать становилось невыносимо. Я плохо помню ту цепь событий… Или я выпила, провинилась на работе, а потом поехала в больницу. Или наоборот? Да нет, не наоборот.

У нас на работе внезапно запила Иринка, та самая, одна из лучших продавцов. Когда я увидела ее пьяной вторично, то сразу поняла, передо мной – коллега по несчастью. Такой же алкоголик, как и я.

И мне бы сделать вид, что ничего не происходит, а я сердобольная, начала вести с ней душещипательные беседы, говоря о том, как сильно я ее понимаю.

– А выпей со мной? – предложила она.

– Запросто! – смело согласилась я.

В таком «сыром» состоянии мы простояли за прилавком ровно четыре дня. Иринка оказалась менее ответственной дамой, нежели я. И на четвертый день, она вдруг решила, что вполне готова оставить прилавок и весь товар, чтобы отправиться домой с полной дневной выручкой в кармане. Мы еле остановили ее!

Она дико и зло вращала на нас стеклянными глазами, шаталась из стороны в сторону, буквально раскачивая железную коробку. Страшное зрелище! Я впервые увидела, как выглядит со стороны пьяная, очень пьяная женщина, которая еще вчера была красива и уверена в себе.

В это время к нам подошла менеджер Ольга и в ужасе отшатнулась.

– Ира, ты же пьяна! Кошмар! Где выручка, записи? Что ты продала сегодня?

Ирка небрежно кинула в нее стопку денег, предусмотрительно вытащив оттуда пару сотен.

– На, подавись! Я больше не приду. Вы меня не понимаете! – и она начала отдаляться вялой нетвердой походкой.

Я стояла ближе всех к Ольге, и она сразу учуяла от меня запах спиртного.

– И ты хороша? Сейчас пойдешь к хозяйке с отчетом! Пусть она решает – оставлять тебя или гнать. С ума все посходили!!!

– Знаешь, я сейчас тоже пойду домой. И мне плевать на все! – ответила я, воодушевленная подвигом Ирины.

На тот момент мне уже хотелось только хлеба и зрелищ! В мои планы совсем не входил скучный разговор с хозяйкой. Но если быть совсем честной, то мне было невероятно стыдно на тот момент. И я предпочла лучше потерять все, чем быть наказанной за свое омерзительное поведение.

Ну, все. Работы больше не было. А была только крупная недостача, записанная на наши с Иринкой имена…

Потом, спустя годы, я частенько захаживала к ним в магазин, подбирала себе крема и шампуни. Хозяйка, распознав во мне денежного, компетентного клиента, лично сама протягивала и предлагала свой самый лучший товар. Она не узнавала меня. И это было лучше, чем любая скидка в ее магазине.

Через день после описанных событий, мы с Игорем приехали в приемный покой городской отделенческой больницы.

– Девушка, вы пили сегодня? – спросила медсестра.

– Да, – ответила я. – Пиво.

– Мы не можем вас принять в таком виде. Давайте отложим до завтра, – и нас вежливо выпроводили на улицу.

– Ты дура, что ли? Я за тобой следить должен? Зачем выпила?

– Так у меня же запой, – аргументировала я.

– Ты истекаешь кровью, алкоголем провоцируешь кровопотери. Ты о ребенке подумай!

С утра, как штык, мы стояли на пороге гинекологического отделения. Я пахла ромашкой и мятой. И я боялась, дрожала осенним листом, переполненная обычным страхом женщины, идущей под нож.

– Игорь, пожалуйста, не уходи, пока меня не почистят! Постой тут, на этаже! – я прижалась к нему зябким телом, впиталась в него.

– Я уже и сам боюсь! Перестань. Я подожду.

– А вдруг я умру? Мое сердце не выдержит наркоза!

– Все, успокойся! Все будет хорошо! Иди!

Меня уже звали, чей-то голос летел за мной по больничному коридору…

Здесь надо объяснить, в чем собственно было дело. Никто из врачей не верил, но это действительно произошло со мной. Когда-то давно, еще в Ташкенте, я отправилась на свой первый, премьерный, горький аборт, к знакомому врачу. Вот там-то и случилось так, что общий наркоз на меня почти не подействовал.

Я лежала и чувствовала абсолютно все, что происходило со мной, но не могла связно говорить, только зло мычала, пинала врачей и через десять минут совершенно пришла в себя, а еще через полчаса, пошатываясь, самостоятельно покинула клинику. Знакомый врач был в ужасе…

– Ты наркоманка что ли? – спросил он меня потом по телефону.

Но я не была наркоманкой. Моя уверенность в том, что я не очнусь после наркоза, непременно умру от его передозировки, стояла насмерть с самим наркозом. И наркоз терпел поражение.

В общем, торжественно взбираясь на кресло, раскладывая ноги по подставкам, я завидовала сама себе…

– Я вас сразу предупреждаю – наркоз меня не берет. У вас он как называется? А двойную дозу не выдержит мое сердце!

– Ох, ты умная какая! Всех берет, а ее не берет! Все будет отлично, не переживай! – рассмеялась женщина в марлевой повязке.

– Но мне же будет больно! Вам что новокаина жалко?

– А с новокаином сможешь вытерпеть? – посмеивался анестезиолог.

– Я так понимаю, что вам все равно. Но я вас предупредила. Если я начну пинаться, значит – пора колоть новокаин, – закончила я и с тяжелым сердцем уставилась в потолок.