— Не бойся, это не камера пыток, — с усмешкой сказал Карлос, снова нажав только ему приметную кнопку, которая привела в движение механизм, открывавший вход в подземелье. — Хотя когда-то, лет 200 назад, говорят, здесь пытали всяких еретиков и местных колдунов.

За дверью оказалась еще одна такая же площадка, где тоже дежурил охранник, а за ней — небольшая лестница, ведущая прямо вниз, в большое, разгороженное металлическими стеллажами помещение. На стеллажах лежали небольшие желтые пластиковые мешочки. И хотя Макс никогда раньше не видел эти мешочки с кокаином (его дело было делать деньги), но он понял, что здесь лежит целое состояние. Карлос подошел к одному из стеллажей, снял один мешочек, подбросил его несколько раз рукой.

— Вот на чем стоит «Кэпитал корпорейшн». Через неделю здесь будет пусто, потом тебе придется немного потрудиться. Надо будет хорошенько «отмыть» эти мешочки, вернее, те деньги, которые за них заплатят, а затем превратить их в акции «Биохима». Когда-нибудь я организую здесь производство «сомы» и обязательно приглашу попробовать этот чудесный напиток агентов ФБР, которые за мной сейчас охотятся. — Он рассмеялся и положил желтый мешочек на место.

— Думаю, что через наши банки трудно будет так быстро «отмыть» твои деньги. Надо будет привлечь еще кое-кого, — сказал Макс, и по тону его голоса Карлос понял, что его американский приятель уже включился в дело.

— Смотри сам, как лучше сделать. Я готов пойти на любые расходы. — «Кокаиновый король» не был силен в финансовых вопросах и поэтому целиком доверял дело Максу.

— А теперь пошли немного прокатимся на лошадях — надеюсь, это тебе понравится. Я хотел бы показать тебе перед отъездом одну местную достопримечательность, если не возражаешь.

Макс удивленно посмотрел на Карлоса. Он только сейчас пришел в себя от дороги и не думал, что так срочно надо будет возвращаться в Штаты.

У входа уже стояла запряженная бричка. Они сели на мягкие кожаные сиденья и выехали за ворота, сопровождаемые джипом и четырьмя охранниками. Минут через десять дорога привела их в небольшую лощину, обрамленную невысокими скалами со срезанными вершинами. Пейзаж будто сошел с экрана, где демонстрируется очередной голливудский ковбойский боевик. Макс про себя отметил, что он бы сейчас ничуть не удивился, если бы вдруг из-за скалы на полном скаку вылетели «плохие парни» с искаженными от ненависти лицами или «хорошие парни» — красавцы ковбои на вороных конях с кольтами на боках и винчестерами в руках.

— Я хочу познакомить тебя с доктором Кнепке. Он уже достаточно стар и поэтому сейчас почти безвыездно живет здесь, недалеко от моего дома на берегу реки, — сказал Карлос. — Думаю, что эта встреча будет для тебя полезной.

Они выехали на дорогу, которая начала постепенно спускаться вниз, и за поворотом между густыми зарослями перевитых лианами деревьев блеснула полоска воды. Макс не ожидал такой стремительной смены пейзажа. Только недавно перед ним была скалистая, почти пустынная местность, а сейчас внизу начинались настоящие джунгли. Не доходя до реки, дорога свернула направо, и вскоре они подъехали к воротам, по обеим сторонам которых уходила в лес изгородь из нескольких рядов колючей проволоки.

Заметив Карлоса, двое детин огромного роста с автоматами в руках опустили оружие. Один из них подошел к столбу, на котором висел телефон, и что-то сказал в трубку. Через несколько секунд ворота начали медленно раздвигаться, и коляска въехала внутрь. Дорога, уложенная бетонными плитами, свернула влево. За поворотом Макс увидел довольно большой пруд, вернее, лагуну, отделенную от реки дамбой, за которой виднелся двухэтажный каменный дом.

— Вот это и есть логово доктора Кнепке, — сказал Карлос, показывая в сторону дома. — У него здесь все оборудовано так, что ни одна крыса незамеченной не пробежит. Так что не советую бродить по территории одному. Забор из колючей проволоки всегда под высоким напряжением, а свора специально обученных доберманов пропускает лишь своих. Попробуй только сейчас сойти — готов спорить, что через минуту тебя эти псы разорвут.

Тем временем они переехали дамбу и подъехали к дому. На веранде в плетеном кресле-качалке в окружении нескольких огромных собак подремывал старик.

Заметив приближающуюся коляску, собаки встали и напряглись. Карлос, не слезая с коляски, обратился к старику:

— Добрый день, доктор! Привез гостя.

Старик медленно приподнял голову, дал жестом команду собакам, которые тут же расслабились и вновь легли.

— Что ж, проходите в дом. У нас есть о чем поговорить, — неожиданно громко произнес старик и приказал вышедшему из дома слуге увести собак.

Только тогда Карлос сошел с брички, а вслед за ним последовал, все еще с опаской озираясь по сторонам, Макс. Ему такие приключения были не очень по вкусу. Пожав старику руку, Макс отметил, что она была еще довольно цепкой, но какой-то холодной, будто принадлежала не человеку, а роботу.

— Мы к вам ненадолго, доктор. Господин Рич сегодня вечером возвращается в Соединенные Штаты, поэтому мы хотели бы только, как договаривались, посмотреть ваше кино, — сказал Карлос старику, когда они прошли в гостиную.

Старик, не отвечая, кивнул двум уже немолодым слугам, один из которых кинулся закрывать шторы на окнах, а другой принес складной экран, развернул его, повесил на крюк в стене. Затем из шкафа, стоявшего чуть поодаль, был извлечен кинопроектор и бобина пленки.

— К сожалению, фильм черно-белый, а это во многом обедняет его, — медленно произнес старик, — но, надеюсь, и в таком виде он произведет на вас необходимое впечатление.

Зажегся свет в проекторе, и на экране замелькали тени, затем появилась заставка с нацистским орлом.

— Сейчас вы увидите центральную лабораторию «Унифарбен», где создавалась установка по производству концентрата «сомы», и людей, на которых были испытаны первые дозы напитка, приготовленного из этого концентрата, — с гордостью в голосе произнес Кнепке.

На экране показалось двухэтажное здание, затем какой-то котел с пультом и около него несколько человек в белых халатах. Наконец, появилась группка людей, одетых в полосатые куртки с номерами на спине. Каждому из них человек в белом халате выдавал по мензурке с жидкостью, которую те выпивали.

— Сейчас вы увидите действие «сомы» на этих людей. Сразу хочу сказать, что для опытов были отобраны люди с островыраженной индивидуальностью среди военнопленных разных национальностей. Через несколько дней от этой индивидуальности не оставалось и следа — все они становились счастливыми послушными людьми, готовыми выполнять любые команды, — продолжал свой комментарий старик.

Действительно, люди на следующих кадрах разительным образом отличались от тех, что были показаны накануне. Их умиротворенные лица источали искреннюю радость, они с большим желанием исполняли команды людей в белых халатах. Все это во многом походило на сеанс массового гипноза, только люди вели себя крайне непринужденно и естественно. Но здесь камера крупным планом прошлась по довольным улыбающимся лицам пациентов, и Макс вздрогнул — глаза этих людей были наполнены животным ужасом, мольбой о помощи.

Лента кончилась, и слуги открыли шторы.

— Как вижу, вы теперь поняли, что такое «сома», — взглянув прямо в глаза Максу, сказал старик. — К сожалению, тогда нам так и не удалось завершить эксперимент, который мог существенно повлиять на исход войны. Но это не значит, что шанс окончательно упущен. Теперь все зависит от вас двоих, а что касается меня, то я готов оказать вам любую помощь. — Старик встал с кресла и направился к выходу на веранду. — Я уже переговорил с Генрихом Мюллером. Вначале он несколько сопротивлялся, но затем понял, что это бесполезно, и, кажется, начал потихоньку сдаваться. — Он прошел к креслу-качалке. — Был рад с вами познакомиться. — Он кивнул Максу, сел в кресло и откинул голову.

Карлос взял за руку Макса и повел к выходу.

— Быстрей, сейчас прибегут его стражи.