Одно изъ важн

ѣ

йшихъ и богат

ѣ

йшихъ сл

ѣ

дствій разд

ѣ

ленія этой науки есть разд

ѣ

леніе на положительное и филоссофское (всеобщее, тоже естественное). — Это разд

ѣ

леніе принято почти вс

ѣ

ми и н

ѣ

которыми такъ р

ѣ

зко, что даже они обозначаютъ каждую изъ этихъ частей особеннымъ именемъ, а именно: такъ называемое уголовное естественное право они называютъ Strafrechts Wissenschaft, а положительное — Strafgesetz Kunde. Мы не станемъ спорить о содержаніи естественнаго уголовнаго права при несказанномъ множеств

ѣ

значеній этаго слова и при большой разности мн

ѣ

ній т

ѣ

хъ, которые оное принимаютъ; да и вопросъ о существованіи или не существованіи онаго совпадаетъ съ изсл

ѣ

дованіями о высшихъ филоссофскихъ началахъ уголовнаго права. Но по причин

ѣ

многихъ ошибокъ, которыя неразд

ѣ

льны съ этимъ разд

ѣ

леніемъ, нужно зд

ѣ

сь зам

ѣ

тить сл

ѣ

дующее. Филоссофія не можетъ быть рассматриваема, какъ источникъ, которымъ можетъ пользоваться судья въ практическомъ уголовномъ прав

ѣ

, еще мен

ѣ

е возможно изъ одного разсудка, абстрактно отъ вс

ѣ

хъ положительныхъ и историческихъ данныхъ, и выводами изъ a priori найденнаго основнаго положенія составить систему практическаго законодательства. — Чрезвычайная важная и опасная ошибка, которая повела къ самымъ губительнымъ сл

ѣ

дствіямъ, есть: эти чисто субъективныя системы или просто вносить въ положительное законодательство и стараться дать имъ видъ источника, или д

ѣ

лать притязанія на положительное право, прим

ѣ

няя оное по этимъ такъ называемымъ филоссофскимъ (между собою столь различнымъ) системамъ уголовнаго права. Въ нов

ѣ

йшее время поэтому укоренилось понятіе, что таковое положительному противуположное право, изъ разума выведенное или, какъ его называли, a priori найденное наукообразно, совершенно не есть действительность и только въ томъ отношеніи им

ѣ

етъ значеніе, что это есть ошибка, причина которой находится въ тогдашнемъ времени. Филоссофія права им

ѣ

етъ задачею узнавать и постигать разумное въ своемъ проявленіи, т. е. субъективный разумъ челов

ѣ

ка соединить съ объективно разумнымъ; и поэтому филоссофія права не только не можетъ отд

ѣ

литься отъ историческихъ началъ, но напротивъ они то и составляютъ ея необходимой субстратъ и матерію, которой она должна заниматься и филоссофски расположить. — И такъ, ежели филоссофскія занятія, особенно уголовнымъ правомъ, хотятъ называть филоссофское уголовное право, то противъ названія столько же можно сказать, сколько и противъ самой вещи. Только должно бы было уничтожить совершенно многозначущее и такъ часто дурно понятое выраженіе естественнаго права, ибо историческое право въ изв

ѣ

стномъ значеніи есть тоже естественное. Другое, происшедшее отъ источниковъ уголовнаго права, разд

ѣ

леніе есть на общее Германское и особенное (отд

ѣ

льныхъ Германскихъ государствъ) уголовное право. При этомъ намъ представляется вопросъ: существуетъ ли еще общее Германское уголовное право посл

ѣ

раздробленія (1806) Германск[аго] государства и посл

ѣ

того, какъ въ большей части новыхъ Германскихъ государствъ образовались отд

ѣ

льныя уголовныя законодательства, обнимающія все уголовное право или части онаго. На этотъ вопросъ в

ѣ

рн

ѣ

е всего можно отв

ѣ

тить, различивъ различныя значенія названія общего права. Ибо, когда государственная власть прекратилась, не могутъ существовать тоже никакіе связывающіе государственные законы. Но ежели эти законы д

ѣ

йствуютъ въ отд

ѣ

льныхъ государствахъ, въ которыхь удержались древніе источники, то эти посл

ѣ

дніе могутъ, продолжая д

ѣ

йствовать, быть разсматриваемы, какъ общее право. —

Но такъ какъ при настоящемъ положеніи уголовнаго законодательства въ Германіи каждое отд

ѣ

льное государство съ н

ѣ

которыми исключеніями им

ѣ

етъ свое собственное уголовное законодательство или въ скоромъ времени его получитъ, то общее право существуетъ только въ томъ отношеніи, когда подъ этимъ понимаютъ общее историческое основаніе и недавно прошедшее древнее положеніе, изъ котораго образовались частныя законодательства, которыя во многомъ сходятся и всеобщія основныя положенія большей частью повторяютъ. Разд

ѣ

леніе права на писанное и неписанное зависитъ тоже отъ источниковъ и отъ прежде бывшаго разд

ѣ

ленія уголовнаго права на jus poenale, publicum et privatum¹⁶⁷ (смотря по тому, относилось ли оно къ преступленіямъ непосредственныхъ Имперскихъ чиновниковъ, или н

ѣ

тъ) нын

ѣ

не употребительно, ибо не существуетъ уголовнаго права Германскаго союза надъ своими сочленами. Что касается до распред

ѣ

ленія къ области права принадлежащей матеріи, то нын

ѣ

въ учебныхъ и законныхъ книгахъ обыкновенно распред

ѣ

ляется такъ, что уголовное судопроизводство отд

ѣ

ляется отъ уголовнаго права; посл

ѣ

днее разд

ѣ

ляется на всеобщую и особенную часть. Первая отнюдь не есть только филоссофское уголовное право, но она содержитъ и положительное, вообще ко вс

ѣ

мъ преступленіямъ и наказаніямъ относящееся ученіе; посл

ѣ

дняя же обнимаетъ ученіе о[бъ] отд

ѣ

льныхъ преступленіяхъ, т. е. о ихъ содержанiи, наказаніи и прочихъ особенностяхъ.

Эти разд

ѣ

ленія равно неизв

ѣ

стны какъ Римскимъ источникамъ права, такъ и С. С. С.¹⁶⁸ но они встр

ѣ

чаются въ новыхъ уложеніяхъ. Мы будемъ держаться тоже этого разд

ѣ

ленія при настоящемъ изложеніи уголовнаго права; зам

ѣ

тимъ однако, что при представленіи общаго ученія должно быть старательно устранено генерализированіе или растягиваніе всеобщихъ правилъ на вс

ѣ

отд

ѣ

льныя преступленія.

————

XI.

[ТРИ ОТРЫВКА О МУЗЫКЕ.]

[*ОТРЫВОК I.]

ВРЕМЕННАЯ МЕТОДА ДЛЯ ИЗУЧЕНІЯ МУЗЫКИ.

Музыка есть выраженіе отношенія звуковъ между собою по пространству и времени и сил

ѣ

; сл

ѣ

довательно познаніе музыки состоитъ въ познаніи способа выраженія звуковъ по пространству и времени, т. е. познаніе выраж[енія] интерваловъ между звуками по пространству и по времени и по сил

ѣ

. — Для этаго нужно больше читать ноты хорошихъ сочинителей, съ велич[айшимъ] вниманіемъ стараясь сейчасъ же ихъ запомнить и воспроизвести и слушать, стараясь написать ихъ. — Но для того, чтобы воспроизвести на какомъ то ни было инструмент

ѣ

изв

ѣ

стные звуки, надо им

ѣ

ть изв

ѣ

стную привычку въ пальцахъ, которая пріобр

ѣ

тается не инымъ ч

ѣ

мъ, какъ частымъ повтореніемъ того м

ѣ

ста, которое кажется труднымъ. Для того же чтобы выражать, надо им

ѣ

ть изв

ѣ

стныя познанія въ отношеніи музыкальной что называется композиціи, состоящей въ посл

ѣ

дованіи звуковъ въ отношеніи времени, пространства и силы. — Музыка выражается для насъ тремя способами, имянно: на бумаг

ѣ

, на инструмент

ѣ

и для нашего уха; сл

ѣ

довательно, чтобы знать музыку, надо знать эти вс

ѣ

три способа выраженія и ум

ѣ

ть выраженное однимъ способомъ передавать другимъ, не выпуская изъ виду пространства, времени и силы, имянно.

1) Съ письма передавать на инструментъ. Для этаго нужна особенная привычка и ловкость въ рукахъ, пріобр

ѣ

таемая частымъ повтореніемъ этаго способа упражненія и въ особенности трудностей. 2) Съ письма слышать. Это знаніе пріобр

ѣ

тается чтеніемъ нотъ безъ инструмента и потомъ пов

ѣ

ркою. — 3) Съ игры писать. Это знаніе пріобр

ѣ

тается привычкою отличать интервалы и скоро писать ноты съ уха. — 4) Съ игры слушать. Это всякой можетъ. 5) Съ уха играть. Это пріобр

ѣ

тается терп

ѣ

ливымъ отыскиваніемъ изв

ѣ

стныхъ мотивовъ на инструмент

ѣ

: сыгравъ¹⁶⁹ раза два неизв

ѣ

стныя ноты, стараться сыграть наизусть. 6) Съ уха писать. Для этого нужно д

ѣ

лать тоже самое, что и для 5), только вм

ѣ

сто игры писать. —