Третій способъ состоитъ въ томъ, чтобы чуждаться отношеній со вс
ѣ
ми и платить дань. Дань бываетъ двоякаго рода: дань покорная и дань снисходительная. Дань покорная платится людьми, избравшими третій способъ, но не имѣ
ющими возможности избавиться отъ произвола властей въ наложеніи дани. Дань снисходительная платится людьми, имѣ
ющими связи съ высшими Губернскими властями, но для большей безопасности и по заведенному обычаю не отказывающимися отъ дани.Есть еще одинъ весьма употребительный способъ, но о которомъ по беззаконности его я упоминаю только, какъ объ исключеніи. Онъ состоитъ въ томъ, чтобы пріобр
ѣ
сть по Губерніи или уѣ
зду грозную репутацію отъявленнаго сутяги и кляузника.Папа въ отношеніи властей и сос
ѣ
дей употреблялъ третій способъ, т. е. ни съ кѣ
мъ въ уѣ
здѣ
не былъ знакомъ и платилъ снисходительную дань. Хотя онъ не любилъ частоѣ
здить въ губернскій городъ, но умѣ
лъ устраивать такъ, что всѣ
губернскіе тузы: Губернатору Губернскій Предводитель, Прокуроръ, хотя разъ въ годъ пріѣ
зжали въ Петровское.Яковъ Михайловъ, разум
ѣ
ется, при первой поѣ
здкѣ
въ городъ шопотомъ разсказывалъ Исправнику и др., какъ его Превосходительство изволили ночевать и какъ изволили говорить то-то и то-то, поэтому ни Исправникъ, ни Становой не показывали носа въ Петровское и спокойно ожидали снисходительной дани.Когда власти по какимъ-нибудь необходимо нужнымъ д
ѣ
ламъ и пріѣ
зжали въ Петровское, то папа приказывалъ Якову угостить ихъ у себя; ежели же и принималъ кого-нибудь изъ нихъ, то такъ холодно, что maman часто говорила ему:— Какъ теб
ѣ
не совѣ
стно, mon cher,116 ихъ такъ мальтретировать?Но папа отв
ѣ
чалъ:— Ты не знаешь, мой другъ, что это за народъ: имъ дай вотъ столько, — при этомъ онъ показывалъ мизинецъ, — они захотятъ вотъ столько, — и онъ показывалъ всю руку до плеча.
Съ сос
ѣ
дями обращеніе его было то же самое — съ высоты величія.— Деревня только т
ѣ
мъ и хороша, — говаривалъ онъ, — что отдыхаешь, а эти господа и здѣ
сь хотятъ мнѣ
надоѣ
дать своими глупыми визитами и претензіями.Нельзя обвинять его за такое обращеніе; въ его время, т. е. л
ѣ
тъ пятнадцать тому назадъ, это было одно средство, чтобы быть спокойнымъ въ деревнѣ
. Теперь все переменилось и многое стало лучше. Одинъ помѣ
щикъ, у котораго я объ этомъ спрашивалъ, отвѣ
чалъ мнѣ
:— И, батюшка, вы не знаете теперь нашихъ У
ѣ
здныхъ и Земскихъ Судовъ. Какой порядокъ, чистота, учтивость, политичность! Послѣ
дній писарь фракъ у себя имѣ
етъ. A пріѣ
зжайте-ка къ Исправнику — Исправничиха въ выписныхъ платьяхъ и чепцахъ ходитъ, образованнѣ
йшая женщина, говоритъ по-Французски, по-Итальянски, по-Испански, что вы хотите? Дочери музыкантши отличныя, піано-рояль, полъ-парке; да на что ужъ лучше, вотъ у насъ въ уѣ
здѣ
два Становыхъ: одинъ изъ Московскаго Университета, другой женатъ на Княжнѣ
Шедришпанской, ну, чистый Парижанинъ, — такъ вотъ-съ, батюшка, какова у насъ нынче земская полиція.— Ну, а какъ теперь насчетъ взятокъ и кляузъ, — спросилъ я, — вывелось ли это?
Пом
ѣ
щикъ не отвѣ
чалъ мнѣ
прямо, а продолжалъ хвалить новый порядокъ вещей, политичность и образованіе помѣ
щиковъ, притомъ замѣ
тилъ, что другой Становой больше тысячи рублей въ годъ проживаетъ и такихъ лошадей, такой столъ и квартиру имѣ
етъ, что другому степному помѣ
щику укажетъ, какъ жить.*№ 8 (II ред.).
Прі
ѣ
хавши домой, maman велѣ
ла подать свѣ
чи, поставила ноты и сѣ
ла за рояль. Володя, Любочка и Катенька побѣ
жали въ залу играть, я же съ ногами забрался въ вольтеровское кресло, которое стояло въ гостиной, и расположился слушать. Катенька пришла звать меня въ залу, но я былъ золъ на нее и попросилъ оставить меня въ покоѣ
<Maman сд
ѣ
лала гамму и потомъ начала играть 2-й концерта Фильда. Мими играла хорошо, и еще я слыхалъ хорошихъ музыкантовъ, но ничья игра мнѣ
такъ не нравилась, какъ матушкина. Впослѣ
дствіи, вспоминая и обсуживая этотъ предметъ, я нашелъ, что пріятность игры maman состояла въ простотѣ
. Она играла такъ, какъ было написано, ничего не перемѣ
няя, не пропуская и не прибавляя, не употребляла никакихъ аффектацій (Я могъ бы выразиться по-Русски, но, говоря о maman, мнѣ
непріятно употребить неблагозвучное слово «натяжка») — ни въ игрѣ
, ни въ позѣ
. У дѣ
тей всегда чувство прекраснаго очень вѣ
рно, поэтому я безсознательно любилъ ея игру и не могъ и не могу слушать безъ отвращенія музыкантовъ и музыкантшъ, которые, садясь за форте-піано, делаютъ прелюдіи, состоящія изъ 3 основныхъ аккордовъ. Когда барышня садится за форте-піано и беретъ эти три фатальные аккорда да еще arpeggio,117 я знаю уже, чего нужно ожидать. Барышня эта, несмотря на перемѣ
ну гармоніи, не будетъ снимать ноги съ педали; всѣ
аккорды, которые ей понравются, будетъ брать arpeggio118 тамъ, гдѣ
этого не нужно. Andante119 будетъ играть, задерживая тактъ, и прибавлять свои фіоритуры и вообще изковеркаетъ мысль композитора. Притомъ во время игры она будетъ кривляться, что тоже ни къ чему не ведетъ. Уѣ
здная барышня, т.е. низшаго разряда, будетъ подкатывать зрачки подъ лобъ, губернская будетъ закидывать голову, а столичная будетъ руки подымать слишкомъ высоко и губы складывать неестественно. И это называется «играть съ чувствомъ», тогда какъ на форте-піано собственно съ чувствомъ играть нельзя. Можно играть правильно, щеголевато, но съ чувствомъ можно только играть на такомъ инструментѣ
, продолжительность, движеніе и сила звука котораго зависитъ отъ воли исполнителя>.Въ это время maman встала с кругленькаго табурета, взяла другую тетрадь нотъ, поставила ее на пюпитръ, пододвинула св
ѣ
чи и опять усѣ
лась. По медленности, отчетливости ея движенiй и по серьезному выраженію лица видно было, что она какъ будто приготавливается къ чему-то важному. Я опять задремалъ, прижавъ голову въ уголъ кресла. Запахъ пыли, которую я поднялъ поворачиваясь, щекотилъ мнѣ
въ ноздряхъ, а давно знакомые мнѣ
звуки пьесы, которую заиграла maman, производили на меня чрезвычайно пріятное впечатлѣ
ніе. Она играла патетическую Сонату Бетховена.Изъ 10 челов
ѣ
къ, у которыхъ вы спросите: «какую музыку вы любите?» 9 непремѣ
нно вамъ отвѣ
тятъ, что они любятъ серьезную музыку, особенно Бетховена, <которого они понимаютъ (слово: понимать музыку для меня имѣ
етъ весьма темное значеніе — откровенно говоря, — никакого значенія. Я понимаю, что одно музыкальное сочиненіе можетъ нравиться больше другого; можно сочувствовать одному больше другого, но понимать можно только мысль).> Из этихъ 9-и человѣ
къ 8 говорятъ это не потому, что музыка Бетховена имъ нравится, а потому, что они думаютъ блеснуть своимъ музыкальнымъ вкусомъ, выразивъ такое мнѣ
ніе. — Почти во всѣ
хъ романахъ или повѣ
стяхъ, особенно французскихъ, въ которыхъ музыка на сценѣ
, непремѣ
нно на сценѣ
и Бетховенъ, опять только по той причинѣ
, что, такъ какъ съ недавняго времени большинство обратилось къ старинной музыкѣ
, имя это первое попадается подъ перо романиста. Никакой бы разницы не было, ежели бы онъ, вмѣ
сто Бетховена, написалъ Доницети, <Гунгля>, Бюргмюлера или др. Все это я сказалъ вамъ для того, чтобы вы не подумали, что, вспоминая о матушкѣ
за фортепіано, я наудачу сказалъ, что она играла Патетическую сонату. Нѣ
тъ, она именно играла ее, и я хочу, чтобы вы вспомнили эту сонату, ежели слыхали ее. Для этого я опишу вамъ впечатлѣ
ніе, которое она производила на меня.